Irene Butsch

Ноябрьское утро в Москве выдалось серым и промозглым. Екатерина сидела в кабинете адвоката по семейным делам и смотрела на бланк заявления о разводе. Её руки дрожали, когда она пыталась взять ручку. Пять лет брака. Пять лет любви, надежд, мечтаний. И вот теперь всё это превратилось в холодную юридическую формулировку: «Прошу расторгнуть брак между мной и...» — Вы уверены в своём решении? — мягко спросила адвокат, женщина лет пятидесяти с проницательным взглядом. — Не знаю, — честно ответила Екатерина...

Дмитрий стоял у окна и смотрел на дождь. В руках — чашка остывшего кофе. На столе — фотография. Мать. Её уже нет. Месяц как похоронили. А он всё стоит и думает: почему не может ненавидеть брата? Должен был бы. Имел право. Павел бросил мать. Оставил одну. Не звонил, не приезжал, не помогал. Три года. Последние три года её жизни. А Дмитрий молчал. Не заставил брата. Не настоял. Просто молчал. И теперь мать мертва, а он не может ни простить себя, ни возненавидеть брата. Всё началось четыре года назад...

Дождь барабанил по окнам московской квартиры, словно пытаясь смыть всю боль и разочарование, накопившиеся за три года брака. Марина стояла в спальне, методично укладывая вещи в большой чемодан. Руки дрожали, слёзы застилали глаза, но она продолжала. Джинсы, свитера, косметика, документы — всё то, что превратит её из жены в бывшую жену. — Ты серьёзно? — голос Дмитрия прозвучал из дверного проёма. Марина не обернулась. Она боялась, что если посмотрит на него, то дрогнет, передумает. А она не могла больше так жить...

Ольга сидела на скамье в парке и смотрела на холодное октябрьское небо. Её сумка была набита несколькими вещами — одежда, документы, немного денег. Это было всё, что у неё было после того, как её невестка Марина выгнала её из дома. Дома, который Ольга построила вместе со своим мужем Анатолием сорок лет назад. Дома, который она любила, который был наполнен воспоминаниями о жизни, о семье, о будущем, которое она когда-то планировала. Ольге было семьдесят два года. Она была вдовой в течение пяти лет...

Максим сидел в кафе и смотрел на старую фотографию на своём телефоне. На фотографии была Софья с её улыбкой, которая могла осветить весь мир. Её рыжие волосы развевались на ветру, её глаза смотрели прямо на камеру — на него. Это было сделано три года назад, в летний день, когда они были счастливы, когда мир казался возможным, когда любовь казалась достаточной для преодоления всех препятствий. Теперь Максиму было двадцать восемь лет, и он был один. Софья была замужем за кем-то другим, жила в другом городе, имела другую жизнь...