Записки

Пара дней пролетели мимо очень быстро. Однажды, ранним утром, когда я прогуливался по главной улице, борясь с желанием достать из рюкзака складную удочку и пойти рыбачить, или продолжить праздно шататься (т.к. вообще не спалось), я остановился, словно вкопанный, у дома той Лисички. Вот вроде бы и красиво... и ровно... Да что-то не так! Долго я всматривался в ее дом, окна которого сонно таращились на улицу, проклиная свои скудоумие и ненаблюдательность. Ах! Вот оно! Я заметил изъян, вселивший ужас...

— Спасибо, что поделился, — сказала она тихо. — У горя много лиц, но корень у него один. Я кивнул, чувствуя неожиданное облегчение. Впервые за всё время кто-то просто выслушал меня — без страха, без осуждения, без попыток что-то объяснить. Ночь была тихой и прохладной. Возвращаясь от кузнеца, я увидел тёмную фигуру. Женщина стояла на у плетня, прижимая к груди заломленную лучинку, и тихо всхлипывала. — Ты?.. — я прищурился, узнав одну из женщин, встреченных у реки в первый день. Она вздрогнула, судорожно перекрестилась тремя перстами...

Старая ведьма прищурилась, на мгновение даже замолчала, словно стихи задели её, а потом ее губы растянулись в усмешке: - Красиво, но помни, чужак, хоть и даёт колодец утоление жажды, да вот глубина его уж больно манит, и всяк кто глядит туда утопнуть может. Следующее утро в избе ведьмы встретило меня потрескиванием углей в очаге и редкими шагами Чермины, что-то шепчущей себе под нос. Я тихо поднялся и вышел наружу. Воздух был свеж, трава у плетня блестела от росы. Солнце едва поднималось над...

— Здесь — не там, откуда ты пришёл. Наш мир течёт иначе. Быстрее ли, медленнее ли — никто не скажет. У нас время не то, что у тебя, чужак, здесь Река течёт и для душ, и для дней. Ты в ней застрял, вот и путаешь утро с ночью. Промаявшись неопределенное время на жесткой лавке, я рывком вскочил на ноги. Я понял что внутри меня зудело все эти дни в избе ведьмы: рюкзак! Нужно было срочно забрать свои вещи и перепрятать их. Мало ли, найдут местные и будет слишком много вопросов. Слишком. Я тихонько...

Она отложила гребень, бросила на меня косой взгляд: — Берегись, чужак. В этих местах вода показывает не только отражение. Я вздрогнул. Хотел спросить, что она имеет в виду, но язык не повернулся. Слишком уж пристально она смотрела, словно видела насквозь. Я потерял счёт времени. Дни и ночи текли как один мутный поток. Старая ведьма сидела рядом, то шептала над моим телом, то посыпала меня чем-то, то поливала водой, то проводила по лбу пучком каких-то трав. Иногда она пела — странно, сипло, но в этом пении чувствовалась сила...