Записки

Долго ли коротко ли, я вышел к тому самому роднику. И только колоссальным усилием воли я смог заставить себя не припасть к источнику и пить воду неизвестного происхождения. Нет, сначала я нацедил воды сколько смог, потом кипятил ее, и пока котелок остужался, я расхохотался в каком-то безумном припадке. Каждое мое действие сопровождалось торговлей с самим собой: - Может ну его, так попьем? - спрашивал я у себя. - Да погоди ты, неизвестно же. А вдруг вода не очень? - последовал ответ изнутри. - Ну и что? Подумаешь, посидишь в кустах...

Бог из машины. В каждой эпической истории появляется Бог из машины, или же, конница из-за холма, которая сминает ряды плохих и помогает победить хорошим. А Бог из машины дает силы главному герою, залечивает его раны, и помогает победить самого плохого гада во имя всего хорошего. А что я? Я пал духом. А жить-то как хотелось! Боги, как же хотелось жить! Просто жить. Я не представлял, как люди, понимающие, что вот сейчас их жизнь оборвется, смеясь поднимались на эшафот и ожидали удара топора. Это просто потрясающая сила воли, несгибаемый характер...

"Но желтый светофор — последний шанс для тапка в пол" — Zivert (Life) Кажется, я едва успел запрыгнуть в вагон уходящего поезда в жизнь. Да, но счетчик в голове отсчитывал дни до еще одной возможности умереть (сдаться). — Ты? — Я... Внутренний счетчик отсчитывал время без воды. И хоть водохлёбом я никогда не был, но всё же. Надо было раздобыть воды, желательно еды, чтоб не сдохнуть. А чтобы раздобыть воду надо было не сдохнуть. Закольцовка. Антисептика (вискаря) нет. Воды нет. Еды нет. Задачка та еще. — Боги одарили тебя иммунитетом, так оставь это на их волю. А пока добывай воду, встань и сделай это для своего спасения, осёл! — неистовствовал голос в голове...

Раздвоение личности? Пусть так. Я оставался один посреди степи, и пусть это голос в моей голове, хоть какой-то собеседник. — Что будем делать? - спросил я у него. — Будем? Нет, будешь делать ты, чтобы спасти себя! — истерично возразил голос в голове. Или уже я сам себе, неважно. Я задумался, глядя на распухшую ладонь. Темное пятно стало заметно больше. Очень плохо. Закатав рукав, я осмотрел предплечье, но кожа была относительно чистой. Пока каждый удар сердца отдавал в руке дергающей болью, я прям чувствовал как по организму разносится зараза...

Пробуждение. Я посмотрел на травмированную руку. Она распухла как надутая перчатка, центр ладони был сосредоточием боли. Я снова посмотрел на руку: ранка от колючки уже было затянулась, но в центре вскочил огромный волдырь с белесыми краями, а вершинка его потемнела. Я раздосадованно вздохнул: предстояло совершить еще одно насилие над собой (подвиг). — Да кто, бл***, говорит в моей голове? Ты кто есть? — хрипло взревел я. — Заткнись, заткнись, и слушай меня. Слушай меня внимательно и останешься жив, — вкрадчиво, но властно раздавался голос в моей голове...

В предрассветный час меня пробудила лихорадка. Тело мое пылало нестерпимым огнем (жаром), а потом волнами сотрясалось в страшном ознобе. Небо на Востоке (а на Востоке ли?) заметно посветлело. Я лежал, укутавшись в спальный мешок (о, Боги, летний спальник), размышляя о всем произошедшем за последние сутки. Как ни странно, несмотря на жар, голова была предельно ясной. Итак, что мы (я) имею в сухом остатке: - Я не в своём мире. - Я не знаю где я. - Я не знаю есть ли тут разумная жизнь. - Я не знаю смогу ли выбраться обратно... Как много "не". А если посмотреть на это под другим углом? (Смотри же,...

Сколько времени я проспал — ведомо одним Богам. Проснулся я совершенно разбитым - гудели ноги, спина горела адским огнём и болела голова, как будто кто-то из доброжелателей от души приложился лопатой по затылку. Я сел на каремат в абсолютной прострации, хотелось просто распластаться и испустить дух. Похмелье. Только я не пил, что было вдвойне обидно. — Э, урус, обижаются только девочки, мужчина никогда не обижается, — раздался у меня в голове голос моего сослуживца, чеченца по национальности. Хороший был человек...

Семь, шесть пять, четыре, три, два, один, ноль Каждая секунда, уходя, причинят боль Семь, шесть пять, четыре, три, два, один, ноль Побудь ещё немного со мной Вот же дрянь! Прицепилась. В памяти всплыли картины из ранней юности, когда мне было лет 15-16. Медляки на дискотеках под модные песни, попытки обжимать девочек девиц, первые поцелуи и клятвы вечной любви. Река воспоминаний понесла еще дальше: мечты из крайности в крайность — от тех, где я крутой рок-музыкант (непременно или басист, или вокалист, покруче самого Валерия Саныча Кипелова) до тех, в которых я настолько крутой босс, у которого...

Признаки воды нашёл только в третьем овраге. На самом дне была какая-то небольшая лужица. Негусто. Но, как говорится, на безрыбье и рак рыба, а в степи и хрущ — мясо. Я вспомнил старый способ сбора и питья воды из лужи: надо было аккуратно положить ткань, чтобы не поднять муть со дна и собрать воду поверх ткани. Потихоньку, буквально по чайной ложке я наполнил складную силиконовую бутылку. Лужа, как оказалось, собралась от воды, просачивающейся вверх с подземных глубин. Облагораживание родника — дело долгое и муторное...

Трогай, шеф! Ничто ничего не предвещало. Вообще.  Был утренний рассвет, яркое солнце поднималось из-за горизонта, постепенно укорачивая тени. Мотор УАЗика урчал как сытый кот, пока мы мчались по ровной дороге. Мой штурман, закинув ногу на приборную панель, покуривая, листала новостную ленту.  Потом пили кофе на заправке, пока пополнялись запасы топлива. Нас ждала дорога в неизвестность. Быть может, я последний раз протирал фары и лобовое стекло, проверял давление в шинах, быть может последний раз мой штурман проверяла содержимое багажника. Быть может. Перед грунтовой дорогой я взял ее за руку...

Я мчался на машине с огромной скоростью, настолько огромной, что боковым зрением видел, как деревья придорожной лесополосы сливаются в сплошную зелёную массу. Стоп. Я же в горах, откуда здесь лес и асфальт? В следующую секунду я открыл глаза. Земля, какие-то букашки, ползающие в траве... Где я? Голова гудела, слегка подташнивало, возможно сотрясение, а возможно напекло солнцем, потом видно будет. А сейчас надо попробовать встать и осмотреться. Пошевелив руками и ногами, я понял, что конечности целы, и поднявшись, попробовал осмотреться...

Первое, что я услышал - сильный шум, скрежет и скрип, сквозь который пробивалась очень знакомая мелодия. Потом звук музыки начал нарастать, отодвигая на задний план скрип, рёв мотора и скрежет. Да, это ревел мотор. Меня сильно тряхнуло, одновременно с этим что-то сильно ударило по рукам. Я резко открыл глаза, а дальше уже сработали рефлексы: руки мёртвой хваткой вцепились в руль, а правая нога сильно вдавила педаль тормоза, тело подалось назад вжимаясь в сиденье. Машина дернулась раз, второй и заглохла...