Marine. Психология роста

Вечерами Лира больше всего боялась не темноты. Она боялась тишины. Стоило дому стихнуть, как она тут же включала что-нибудь: сериал фоном, музыку, голосовой от подруги, ленту, которая никогда не кончалась. Лишь бы не оставаться наедине с тем, что поднималось внутри, как только становилось слишком тихо. — Если не думать — не так больно, — успокаивала она себя, листая экран. — Устану и усну. Но в ту ночь организм решил иначе. Часы на кухне показали 00:17, когда Лира поняла, что сон не идёт. Сериал...

Есть женщины, которые привыкли жить тихо. Не потому, что им так комфортно. А потому, что всю жизнь их учили: “будь скромнее”, “не высовывайся”, “не хвастайся”, “не проси”, “не будь навязчивой”, “другим нужнее”. И эта «скромность» со временем превращается в тонкий, почти невидимый способ идти против себя. Она словно маленькая ниточка, которая тянется из детства — и постепенно превращается в шнур, который связывает руки. Но никто этого не видит. Даже она сама. Она умеет молчать, когда хочется сказать...

Когда-то, в обычном городе с серыми домами и одинаковыми подъездами, жила Девочка. Её имя почти никто не запоминал, потому что чаще всего её называли просто: — Тихая. — Удобная. — Послушная. Она умела хорошо учиться, красиво рисовать, делать всё «как надо» и никогда не спорить. Только вот внутри у неё жила целая Вселенная из мыслей, чувств, фантазий и слов, которые так и не доходили до поверхности. Каждый раз, когда Девочка пыталась что-то сказать «по-настоящему», горло будто сжималось. Слова застревали где-то между сердцем и ртом...

Есть женщины, которые живут так тихо, что даже собственная душа перестаёт их узнавать. Они делают всё “как надо”: работают, заботятся, держатся, поддерживают, планируют, экономят, тянут, терпят. Они вроде бы действуют… Но сами давно перестали жить. Это можно узнать по глазам. Они смотрят вперёд — но будто сквозь стекло. По походке — уверенной, но тяжёлой. По голосу — спокойному, но как будто выученному. По ночам, когда они долго лежат, глядя в потолок, и тихо думают: «Господи… где моя жизнь?» Но есть одна деталь, о которой почти никто не говорит...

Лира давно заметила, что иногда по утрам её сердце будто становится тяжелее, чем обычно. Не болезненно — нет. Скорее так, словно внутри лежит что-то важное, но забытое. Как письмо, которое когда-то хотели отправить, да так и оставили недописанным. И вот однажды, возвращаясь домой после долгой прогулки, она заметила дом, которого раньше никогда не видела. Он стоял на тихой улице, где старые деревья образовывали густые арки из веток. Дом был высокий, тёмный, с резными наличниками и окнами, похожими на глаза, которые умели хранить тайны...