Исповедь непробуждённого

"Как же так?" — удивляюсь я — "Вся моя жизнь — сплошное, безостановочное страдание!” Но удивляться, в сущности, нечему: в открывающейся перспективе становится очевидным, что страдание — это выбор. И если раньше этот выбор был неосознанным, явившим собой естественное следствие влияния воспитания, генетики, привычек и культуры, которые создали моё "я", то теперь, когда я достаточно осознан, чтобы чаше становится свидетелем движения своих мыслей, этот выбор стал более чем осознанным. Я прекрасно отдаю...

Страх за собственную жизнь достиг поистине колоссальных величин. Естественно, особо это касается еды: всё или почти всё я воспринимаю как смертельный яд для себя. Потреблённый грамм сахара заставляет чувствовать меня лютую вину перед самим собой. Жизнь же проходит в бесконечных оправданиях, почему я съел то или иное и в недопустимых количествах. Как только я начинаю есть, перед глазами сразу всплывает мысленный образ какого-нибудь нутрициолога, перед которым я должен держать отчёт за каждый...

Миазмы ядовитого перфекционизма проникли во все сферы моей жизни. И "духовная" сфера не стала исключением. Потому начатое мною самоисследование, в теории предполагавшее освобождение от старых программ и концепций, внедрённых мне через воспитание ещё в детстве, на практике стало плацдармом для развёртывания беспрецедентной по своим масштабам "охоте на ведьм", в которой и в роли хищника, и в роли жертвы выступал я сам. Просыпаясь ото сна жизни в дремучей неосознанности, наполненой запрограммированными, неотслеживаемыми реакциями, я с ужасом стал обнаруживать всё то дерьмо, которым был наполнен...

Я смертельно (и здесь не обойтись без тавтологии) боюсь смерти. Не могу, впрочем, с точностью определить, в какой момент масштабы этого ужаса приобрели столь колоссальный характер. Но уверенно могу говорить о том, что вопрос смерти стал занимать всё более главенствующее положение в моей жизни с взращиванием осознанности, под которой я подразумеваю довольно простую вещь: всегда знать, о чем я сейчас думаю и видеть свои реакции на события. В насколько же глубокой я ранее жил "неосознанке", что мог не замечать этого неотступно следующего по пятам призрака смерти?...

Последние две недели ознаменовались ярчайшим всплеском творческой активности, пребыванием в состоянии потока (как бы это выражение уже ни набило оскомину). Интересно, что в такие моменты творчества полностью забываешь о себе: просто в какой-то момент выныриваешь из процесса и осознаешь, что уже вечер, хотя недавно было утро (это к вопросу о том, насколько справедлива фраза "Мыслю — значит, существую"). Все эти состояния счастья, лёгкости и радости, конечно, важны и приятны, но настоящая практика начинается после того, как они проходят...

Мне крупно повезло оказаться в аду пораньше, не дотягивая до кризиса среднего возраста или, тем более, до самого заката жизни (впрочем, довольно наивно с моей стороны иметь твердую уверенность в том, что смерть моя где-то там, в старости, учитывая, сколь сильны психологические и, как следствие, физические страдания, на которые я себя обрекаю). Красота сложившейся ситуации в том, только сам я ответственен за то, что выстроил вокруг себя мир, сплошь состоящий из боли и страданий, в коем до сих пор и обретаюсь...

Последние четыре года я живу в постоянном, прерываемом только на столь желанный сон, состоянии физической боли. По моим скромным подсчётам, выпито было уже порядка четырех тысяч таблеток, потрачено несколько сотен тысяч рублей на лечение, посещено больше десятка врачей, чтобы, в конце концов, услышать от них, что "...все исследования проведены, все методы лечения испробованы, и проблема, друг мой, в твоей голове". Это абсолютно самодостаточная, чётко налаженная, самоподдерживающаяся система: я болею,...

У нас так популярно в канун Нового года строить великие планы относительно себя, относительно того, какие изменения к лучшему произведём мы внутри и вокруг себя, чтобы приблизиться, наконец, к выстроенному в наших умах идеальному образу своей жизни. Мы обещаем себе меньше есть, курить и пить, больше двигаться, заниматься спортом и саморазвитием. Самые "продвинутые" пообещают себе уделять больше внимания духовным практикам: больше медитаций, больше аффирмаций, больше ретритов и сатсангов. В общем,...

Я живу так, будто никогда не умру. Я постоянно проецирую себя в будущее — это мой способ избегания страха смерти. Я твёрдо знаю, что у меня будут дела через неделю, месяц, годы — о какой смерти вообще идёт речь? Но вероятность того, что я действительно бессмертен, несколько меньше, чем то, что я могу быть мёртв уже к завтрашнему утру. Я стараюсь просыпаться с таким настроем, что "завтра" может не наступить. Как я проведу свой последний день? Какая приходит первая мысль? Ограбить банк или взять большой...

Правильно говорят: "От себя не уедешь". Так и я, съехав от родителей, прихватил весь тот ад, который, как я думал, останется в отчем доме, с собой. Теперь, всякий раз возвращаясь в родительскую обитель, я понимаю: только там, где я потерял свою свободу, её можно снова обрести. И я возвращаюсь туда, где ломалась моя психика, где из меня неосознанно лепили приспособленца и лизоблюда с самооценкой в районе плинтуса. Туда, где начиналось моё увлекательное погружение в пучины социофобии, закрученной...

Я до последнего был уверен, что этот мой блог — верх честности в первую очередь перед самим собой. Но сейчас я вижу, что вместе с искренним желанием сбить заржавевшие уже замки и впустить свет в непроглядную тьму своих внутренних погребов, в которых я похоронил свои самые сокровенные тайны и страхи, была так же и тончайшая попытка манипулировать окружающей действительностью с целью изменить её конфигурацию в необходимую мне сторону. Это пресловутое самоисследование, задачей которого заявлялось...

Мы ничего не знаем про самих себя. Даже наше фундаментальное убеждение, что мы были рождены, не является фактом, переживаемым нами в ощущениях — это лишь ещё одно знание, которое мы получили от других людей. И если набраться необходимой смелости, можно встретиться с ещё одним неприятным фактом: мы не знаем вообще ничего. Мы только верим, что знаем. Мы все — настоящие верующие, даже те, кто гордо кличет себя атеистом. Мы верим в религиозное или научное знание — не суть важно — главное, что наша вера безоговорочна...