Под каблучком

Говорят, что осенние сны, с желтизною и запахом яблок, С отголосками прелой листвы и ветров, налетевших внезапно, Паутинно - тоскливой хандрой, истязающей душу и тело, Словно исподволь, сон луговой вытесняют легко и умело. Я, наверно, в таком вот плену у осеннего грустного сада, Ветви голые сквозь синеву, и пожухлость вокруг, и прохлада...

А ты думал, я тоже такая… буду плакать в пустую рубашку, Ждать тебя с обещанием рая, в складках прятать коньячную фляжку. За тобой тенью следовать всюду и звонить по ночам с пьяной болью, Или спрячусь трусливо в простуду, стану раны свои жечь я солью. Не услышишь ни вскрика, ни всхлипа, ни шуршания траурных платьев, Даже дверь затворится без скрипа, и ступени расстелятся гладью. Ты увидишь, постигнешь, узнаешь, что не всё в этой жизни возможно, Часть себя ты со мной потеряешь, дни потянутся цепью тревожной...

К чему просить бессмертия у Бога, Просить у Бога стоит только жизнь, И даже той не нужно очень много, Непринуждённо пусть взметнётся кисть. С небрежным звуком в прах летят столетья И словно ртуть сбираются опять, Жить, не сгорая, много хуже смерти, Поэтому нам надобно сгорать. Сгорать в любви, страданиях, утратах, Сгорать, творя и разрушая мир, Тот, кто сгорал, тот знает, что услада, Когда весь пепел до конца остыл...

Не дари мне цветов и улыбок, Ты не знаешь, кто есть я внутри, Мои реки грехов и ошибок Позатопят все бреги твои. Черных глаз моих омуты встанут На пути твоём светлом, пойми, В глубине их безвестными канут Все твои золотистые сны. Не...

Что ты, девочка, ходишь по кругу, Рукава опустила в печаль, Ищешь счастья, врага, или друга, Мысли скачут в безумную даль. Мир не скроется солнцем бумажным, Отпусти. Отпусти и забудь. Все, что в прошлом, то больше не важно, Только в будущем право на суть...

Не сотвори себе кумира, ошибка гению под стать, Логическая память vivo...в игре возможно всё познать. Сегодня материально слово, в нём не абстракция, а смысл, А завтра рухнут все основы, ведь материальной станет мысль. Noosferus Пространство, словно солнце, неделимо, Сияют бесподобности лучи, Стой, геймер! Этот мир совсем не мнимый, Ключами в нём становятся мечты. Открой любые двери, храбрый рыцарь, Твори закон, а он создаст тебя, Ты думаешь, что это просто снится, Но Noosferus – честная игра. Infiniti...

Куда уходят эти звуки, которых больше не вернуть, Вновь вспомню мамины я руки и не могу никак уснуть, На улице всё та же полночь и та же полная луна, Вот только мама, моя мама, не встанет больше у окна. Как быстро годы пролетели, я так спешила повзрослеть, И не заметила, как мама успела быстро постареть...

Я жила-не жила, а как-то всё по мраку слепому шла, То ли небо своё искала, то ли пропасть свою звала. День и ночь одинаково серы, как на свадьбе моей фата, Да, не встретился больно смелый, видно, смелою я была. Говорят, кроме тела злого, есть еще на земле душа, А в душе этой Божье слово, посмотрела, но не нашла. Распридумали много сказок, что не явится хоть одна? Если чудо, то дайте сразу, а не сразу, так грош цена! Вдруг в груди стало как-то тошно, будто воздуху нет совсем, Застучало в висках тревожно, звёзды ссыпались с темных стен...

Совершенство цветов поражает, хоть какой ты в ладонь ни возьми, Сладко дышат и сладко играют, создавая вокруг миражи. Словно слуги таинственной воли, всё слабеет пред их красотой, Утихают шторма в тёмном море и ещё молчаливей покой. В беззащитных бутонах укрыта коронованность прежнего дня, Любострастная песня пиита, беспощадная сила огня, Лёгкий шорох вечернего платья в предрассветной холодной росе, И обман у святого распятья, и слеза в расплетенной косе...

Ах, какие гортензии слали вы мне раньше, мой юный поэт! Впредь такие найдутся едва ли, и поэтов, как вы, больше нет. Пили мы обжигающий бренди, иногда португальский портвейн, Вы курили, как истинный денди, в полумраке затертых таверн. Рядом с вами дышала я дымом перемен и неясных тревог, В мире том, беспощадном и стылом, воскрешал меня к жизни ваш слог. А потом вы куда-то пропали, и назавтра я вся умерла, Звуки вдруг безразличными стали и противными стали слова... Чуть синюшную нежную кожу фельдшер тыкал мне острой иглой, Хмурый доктор с опухшею рожей говорил со мной словно живой...

Ромашковое счастье не может быть долгим, закончится красивое зелёное солнечное лето, и выпадет снег. Сердце способно жить, даже когда в нем одна пустота и совсем, совсем ничего нет. Зачем эти белые цветы и гадания на них, мечты рушатся (или горят), как мосты, а тот, кто верит обещаниям, ужасно глуп (или полный псих)...

На тонкий лист бумажный, белый-белый, Вновь беспардонно солнышко легло, Я гладила лучи его несмело И улыбалась яркости всего. Сияли стены, окна, книги с полок, Сиял трельяж и вазочка на нем, И рыжий кот, как солнечный осколок Оранжево сиял вокруг хвостом...