Христианство и Экуменизм

Не медлит Бог Несколько раз в новозаветном тексте поднимается вопрос о том, что Бог может замедлить с ответом на молитву. Прежде всего об этом говорил Иисус: «Бог ли не защитит избранных Своих, хотя и медлит защищать их?» (Лук. 18:7-8). О том же говорит и апостол Петр, прямо утверждая о некоем промедлении со стороны Бога (2 Петра 3:9). Отсюда у некоторых людей возникает весьма устойчивое восприятие Господа, Который не очень-то торопится помогать. А библейские авторы, со своей стороны, вынуждены неким образом объясняться, реагируя на людское недовольство. Однако при более внимательном рассмотрении переводов становится очевидной несколько иная картина. Дело в том, что слова «медлить, промедление» у Иисуса и у Петра неодинаковы. И если Петр использует слово «брадуно» – «медлить, мешкать», то у Иисуса в русском переводе, хотя и звучит слово «медлить», на самом деле в оригинале стоит «макрофюмео» – «долготерпение». Кстати, Петр его у себя тоже использует, и оно переведено именно как «долготерпение». Таким образом получается, что никакого промедления в действиях Бога нет. Иисус, якобы утверждая, что Бог медлит защищать, в реальности просто описывает картину, которая сложилась в головах не вполне понимающих людей. А Петр напрямую говорит, что это только некоторым кажется, что Бог медлит. На самом же деле оба они учат одному и тому же: кажущееся промедление – лишь Божье долготерпение. Господь тщательно выверяет тот момент и те обстоятельства, которые будут наиболее благоприятны для оказания нам максимально эффективной помощи. Вот только нам, к сожалению, зачастую трудно оценить Его старания.

Филео и Агапао: ошибочная трактовка При чтении Нового Завета всегда бывает интересно рассматривать то или иное слово на языке греческого оригинала и находить разные оттенки значения греческих слов. Но на этом пути бывают и крайности, когда прямое и ясное значение написанного подменяется ненужной филологической эквилибристикой. К тому же есть опасность совершить современную реконструкцию мыслей апостолов и навязать им то, что они вовсе не имели в виду. Так произошло с ἀγαπάω и φιλέω в Евангелии от Иоанна (21:15-17), где звучит знаменитое «любишь ли ты меня, Пëтр?». Так как ἀγαπάω во многих древнегреческих источниках означает любовь жертвенную, а φιλέω — дружественную, эту парадигму наложили и на данный отрывок. Чередование двух глаголов стали толковать как запрос Христа на духовную любовь и неспособность Петра ответить на нее, так как Петр может любить только по-дружески (φιλέω). Но библеисты и филологи уже давно показали, что в Писании эти два глагола используются синонимично-хаотично. Это можно проверить и самому с помощью поисковика в греческом тексте Библии. К тому же в отношении диалогов Христа с апостолами важно не забывать, что говорили они на арамейском языке (возможно, с элементами библейского иврита). А арамейский язык, скорее всего, не предполагает таких нюансов, никаких аналогов «филео» и «агапао» там просто не было.

Двойственность демонстрации добрых поступков В Нагорной проповеди есть два высказывания Христа, на первый взгляд противоречащие друг другу. Одно предписывает проявлять свой свет, то есть добродетель, «перед людьми» (Мф. 5:16). Другое, напротив, призывает совершать все «в тайне» (Мф. 6:1-4). Нужно ли, чтобы наши добрые дела видели люди, или их необходимо делать скрытно? Кажется, Бог Сам Себе противоречит. Если в первом явный призыв к добродетельным поступкам, которые нужно совершать во свидетельство, то есть прилюдно. То второй отрывок призывает действовать «в тайне», то есть не напоказ. В первом отрывке Иисус призывает проявлять свет Божественной святости, которую мы обрели благодаря спасению во Христе. Эти слова находятся в созвучии со словами Петра, который призывает нас к добродетельной жизни между язычниками. Поскольку именно такая жизнь является наилучшим свидетельством об Истине (Первое Послание Петра 2:12). Теперь рассмотрим второй отрывок. В нем Господь призывает не следовать примеру фарисеев, которые выставляют своё наигранное благочестие напоказ для получения похвалы. Однако, в этих словах не звучит запрет на показательные действия вообще. Господь предупреждает лишь о показных деяниях с целью получить общественное поощрение и пренебрежении скромностью. Призыв действовать «в тайне» подразумевает не скрытое от чужих глаз действие, поскольку это не всегда возможно и некоторые нужные поступки могут совершатся лишь прилюдно. Но имеется в виду отказ от гордыни за свои добрые дела, поэтому и призыв действовать в тайне, а не напоказ выставлять во всю свою ту или иную благотворительную деятельность.

Моисеево седалище “Тогда Иисус начал говорить народу и ученикам Своим и сказал: на Моисеевом седалище сели книжники и фарисеи; итак, всё, что они велят вам соблюдать, соблюдайте и делайте; по делам же их не поступайте, ибо они говорят и не делают” (Мф. 23:1-3). “Седалище” (греч. “καθέδρα” – “стул, скамья, сиденье”) являлось не метафорой, а особым сиденьем в любой синагоге и выделялось среди других посадочных мест своим декором. К Моисею оно относилось опосредовано, просто подчёркивая высокий учительский статус сидящего на нем – авторитетного, признанного и образованного проповедника. Достойного восседать на “Моисеевом седалище” назначал синагогальный староста, называемый “архонтом” или “начальником” (Мрк. 5:22; Лук. 13:14; Деян. 13:15; 18:8, 17). Старосты ведали всеми хозяйственно-организационными вопросами и находились на своих постах в течение всей жизни. Таким образом, Иисус привёл в пример общеизвестную вещь, функция которой была хорошо известна Его слушателям. И на ее примере пояснил, что не всякий, занимающий столь значимое место, действительно достоин его. На иллюстрации представлено “седалище” из синагоги Хоразина.

Шестая заповедь: «не убивай» Некоторые люди задаются вопросом, почему Бог дал шестую заповедь «не убий», но в итоге евреи продолжали убивать на войне и казнить преступников? Это двойственность Библии, или нам просто достался несовершенный перевод? Двойственности тут уж точно нет, в законе всë чëтко прописано. Запрет на убийство соседствует с 20 законами, за которые наказание — смертная казнь. Кроме того, можно вспомнить о войнах, которые вёл Израиль по благословению Яхве. Значит, может, стоит разобраться в языке? В иврите глагол «убить» имеет два перевода: «лаhарог» и «лирцоах» (есть и другие, но менее распространённые). Так вот, первый означает — убийство, лицензированное государством, а второй — криминальное убийство по злому умыслу. Что удивительно, в русском нет отдельных глаголов для подобной нюансировки, а вот в английском — есть: «kill» — просто убивать, тогда как «murder» — преступно убивать. Поэтому заповедь «не убей» — это запрет проливать невинную кровь — «Не убей преступно». Вообще, «убийство — рецах» определяется как незаконное лишение жизни или убийство без законного основания, или заранее продуманное и преднамеренное убийство другого человека. Оно отличается от других видов отнятия жизни, которые предположительно являются законными или приемлемыми, таких как казнь в случае совершения преступления (высшая мера наказания), убийство во время войны или в целях самозащиты. Цель шестой заповеди заключалась в том, чтобы запретить любой вид незаконного отнятия жизни, который противоречил воле и лучшим интересам общества. Шестая заповедь не запрещает всякое убийство, а утверждает, что эта заповедь лишь запрещает незаконное, неоправданное отнятие жизни. Такое прочтение объясняет разницу между убийством на войне, убийством в порядке самозащиты и убийством ради корыстных целей или без повода вообще. Всевышний, Который, понятное дело, хорошо знал иврит, намеренно использовал выражение «лë тирцах» — не убий со злым умыслом, а не — просто не убивай. Слово, которое используется здесь «тирца», от глагола «раца» никогда не используется, когда речь идёт о смертных приговорах или о смерти на войне. Для этого в Ветхом Завете есть два других слова: הָרַג «гараг» и מות «мот», которые встречаются в Писании намного чаще. Последнее обозначает не только противозаконное убийство из ненависти, за которое однозначно полагалась смерть, но также и убийство без умысла. В последнем случае убийца мог укрыться от мести или у жертвенника Яхве или в одном из городов-убежищ. Более того, в Септуагинте так же употребляются разные слова в тех или иных случаях. В самой заповеди стоит слово «φονεύω» — просто убивать и умерщвлять. А вот когда речь идёт о смертных приговорах или о смерти на войне, или о том, когда убивает людей сам Бог, тогда употребляется слово «Θανατόω» — умерщвлять и предавать смерти. К примеру: «Зло было пред очами Господа то, что он делал; и Он умертвил (Θανατόω) и его» (Бытие 38:10). И это только в русском языке почему-то казнь преступников, смерть на войне и криминальные преступные убийства стали нераздельно одним и тем же.