Вкусные рецепты от Сабрины

— Ты должна простить измену мужу. Нет другого выхода, — сказала мать и поставила чашку так, что фарфор сухо цокнул о стол. Пар из чёрного чая тянулся вверх тонкой нитью, и я ловила себя на мысли: сколько решений в нашей семье принималось на этой кухне — между раковиной, подсохшей петрушкой в стакане и старым радиоприёмником, который застревал на волнe ретро. Но это решение в меня не входило. Оно застревало, как заноза, не проходя ни в сердце, ни в голову. — Мама, — я выдохнула, — а если я не могу? Она не сразу ответила...

Решив опозорить бедную Мать невесты, богачи решили устроить ей сюрприз на знакомстве в ресторане… Она узнала о предстоящем ужине в последний момент. Дочь позвонила наспех, на бегу: — Мам, сегодня в семь, ресторан «Сан-Терра». Познакомишься наконец с родителями Артёма. Они люди простые, не переживай, — голос у дочери дрогнул совсем чуть-чуть, но Мать уловила это. «Простые…» — слово кольнуло. Люди, у которых две машины, дом за городом и которые отдыхают «где-нибудь в Азии, но обязательно на острове», редко бывают простыми...

Недорого вас оценили! – услышала богачка, едва вышедшая из комы, от беспризорника под окном её палаты.  Она вздрогнула. Голос был тонкий, но резкий, как ржавый нож по стеклу. – Что? – вырвалось у неё хрипло. Она сама удивилась: звук её собственного голоса оказался старше, чем она себя ощущала. Мальчишка, худой как проволока, в огромной, явно чужой куртке, стоял на подоконнике снаружи и заглядывал в приоткрытое окно палаты. На лице – наглая, почти карикатурная ухмылка, но глаза – внимательные, взрослые...

У них был дом, в котором даже тишина казалась дорогой.  Высокие потолки, светлые окна, мягкие ковры, хрусталь…  И Лидия Петровна — женщина, которая привыкла думать, что мир делится на «наш» и «чужой».  Её сын Андрей рос, как принято говорить, «в лучших условиях»: престижная школа, репетиторы, спортклуб, лето на море, зима в горах. Она старалась — иногда даже слишком.  Ей казалось, что если она защитит его от всего «низкого и опасного», его жизнь станет безупречной.  Однажды Андрей пришёл домой странно светящийся...

Жених замер на пороге примерочной. Перед ним, в мягком свете софитов, стояла она — та самая техничка, в серых, вечно застиранных футболках и кроссовках, — но сейчас о ней нельзя было так подумать. Платье сидело на ней так естественно, словно было сшито именно под её фигуру: струящаяся ткань обнимала талию, подчёркивала линию ключиц, мягко спадала по бёдрам. Она робко дёрнула подол, пытаясь прикрыть колени, и виновато посмотрела в зеркало, избегая реального взгляда жениха. Он поймал своё отражение — и не узнал себя...