Старшина Верёвкин

Рита приехала в Москву после школы поступать в институт, оставив в своём маленьком замершем в одном измерении городке всё прошлое. Взяла только свою золотую медаль и надежды на светлое будущее. Какое оно - будущее - она сама до конца не представляла. Лишь бы не как у родителей. Они были хорошими, интеллигентными людьми, никаких нареканий. Папа - военный, мама - учитель, трое детей, дом, машина, пироги по субботам. А Рите хотелось чего-нибудь поострее, чем эта рутина. Поступила она легко, золотая медаль, всё-таки. Учиться нравилось, новые друзья появились и интересы. Жизнь пошла такая, о какой...

Саня, наш общий друг, ставший мне и жилеткой, и собутыльником в эти годы отсутствия Лизы, приехал однажды и сообщил: - Лизка вышла замуж. - Откуда знаешь? - Она сама рассказала. Мы же общаемся периодически. Забеременела и выходит вот... - Ясно. - Ник, это было предсказуемо. Ты всё до сих пор о ней думаешь? А Аня? С Аней я познакомился 2 года назад на работе. Очень милая в общении и красивая внешне, она была скромной и невероятно серьёзной. Через полгода после первого похода в кино мы начали жить вместе...

«У меня внутри выжженное поле» написал я в своём дневнике тем вечером, страшно ошибаясь. То было только начало - я всё ещё мог позвонить, чтобы услышать голос, написать сообщение, отправить письмо, приехать к её общежитию, чтобы перехватить её между парами и работой, я мог понемногу отслеживать её жизнь в социальной сети. Эти возможности я старался использовать, но Лизка ни в какую не поддавалась на просьбы и уговоры. Она не брала трубки, не отвечала ни на одно письмо - я даже не имел понятия - читает она их или молча выбрасывает...

И, конечно, это всë я сделал сам. Из-за моей вечной неуверенности в еë чувствах, из-за ревности к еë жизни во время моей службы в армии. Я расспрашивал, давил, угнетал, не понимая, как сильно я еë оскорбляю, заставляя оправдываться. А Лизка была человеком гордым и прямым. Начало истории тут Очень постепенно наше весёлое и умиротворённое время превращалось в напряжённое и нервное. Раньше было много удивительных моментов, которые складывались в одну счастливую жизнь. Я просыпался рано утром и исподтишка смотрел, как Лизка отглаживает мой китель и старается на брюках не нарушить стрелки...

Все любящие люди говорят об объектах своей привязанности, что они необыкновенные. Я стараюсь быть непредвзятым - Лизка была вся слова соткана из «необыкновенностей». Ей было 19 лет, она носила короткие платьица и красила губы бордовой помадой, при этом усаживалась в метро, расплющивала под ладошкой книгу и погружалась в чтение самого неподходящего для еë возраста и вида «ЦРУ против ГРУ» или ещё того хуже - истории о первой чеченской кампании. Начало истории тут Я был одновременно горд и смущëн каждый раз, когда проходящие мужчины останавливали на Лизке свой взгляд или оборачивались ей в след...

Я написал ей, и она согласилась встретиться. Москва, какое-то кафе. Лизка пьëт кофе и сверлит меня взглядом. Недовольна и рассержена, словно кошка, которую потревожили во время сна. Начало истории тут Я счастлив, что вижу еë и, наверное, даже смогу дотронуться до Лизкиной руки, когда она станет чуть более умиротворённой. Я настолько рад моменту, что люди, снующие около нас и задевающие мой стул, вызывают лютую злость за то, что мне приходится отрывать взгляд от еë лица. - Ты какой-то напряжëнный...

С той зимней ночи я ясно запомнил одно - пальцы у Лизы всегда холодные, а губы, которыми она прикоснулась к моей щеке, горячие. Эта встреча с ней совершенно сбила меня с толку. Я не очень-то верил в любовь - её в моей жизни было слишком мало. Даже к матери я испытывал, скорее, чувство жалости. Она частенько приносила мне с работы книги, за это я всегда был ей благодарен - читать я очень любил. В юношеском возрасте, конечно, читал про любовь. Но тогда мне казалось, что авторы намерено напускают пафоса и тумана, ради красного словца...

Мы жили в небольшом городе, и Лиза часто бывала с нами в одной компании - мелкая, вечно сующая свой нос в разговоры старших. До этого дня я в принципе не задумывался о её существовании. Лизка и Лизка - дочь какой-то там интеллигенции в десятом поколении. Из детства я помнил о ней мало - не таким уж важным персонажем эта девочка была в моей жизни. Начало истории: тут Зато хорошо в его памяти отложился момент, который я потом считал чуть ли не роковым. Морозной январской ночкой я возвращался с очередной весёлой гулянки, чуть перебрав с алкоголем...

Никаких шансов пересечь жизни у нас не было. Разное воспитание, разное положение, разный досуг. Лизу укладывали спать со сказкой или колыбельной, заботливо подтыкали одеяло и целовали в смуглый лобик. А я засыпал в прокуренной комнатушке, прислушиваясь к пьяным ссорам на кухне. Утром Лиза ела кашу и пила какао, задумчиво читая книгу. А я наспех выпивал горячий чай успевал сжевать нехитрый бутерброд - масло на белом ломтике. Я не любил моменты, когда мать просыпалась рано и дожидалась меня на кухне...