Игорь Бородин

«Для нас производственные отношения — своего рода художественно-социальный метод проявления духовной жизни человечества, и по ним мы видим человека». 📝А. Ф. Лосев, «История эстетических учений» Если постараться сжато представить сказанное в предыдущей части, то получится примерно следующее. Есть общественно-экономическая формация как непосредственная данность, в которой мы участвуем. Она задаëт общий способ мышления, который уже специфически преломляется в науке, искусстве, философии и в их конкретных областях...

В этом смысле А. Ф. Лосев фактически объединял формационный и цивилизационный подходы к рассмотрению общественного становления. 1) Формационный предполагает акцент на единой линии развития человечества согласно стадиям первобытной общинности, рабовладения, феодализма, капитализма и социализма/коммунизма. 2) Цивилизационный предполагает акцент на самобытности культур и/или цивилизаций, на том, что преемственность если и возможна, то она всегда преломляется через уникальность наследующей культуры/цивилизации (не будем сейчас вникать в разницу между концепциями Н...

Итак, духовная культура и материальное производство сосуществуют в некотором неравновесном состоянии: они всегда определяют друг друга, но в отдельные моменты истории одна сторона типа культуры может в большей степени определять другую. (Это очень похоже на принцип нераздельности и неслиянности, положенный в основание взаимосоотнесённости Лиц Пресвятой Троицы: Отец, Сын и Дух Святой взаимопроникают друг друга, но так, что неизменно отличаются друг от друга.) Из этой неравновесности отношений появляется и тот важный вывод, что не всегда историко-хронологически явления в экономике соответствуют явлениям в духовной культуре...

Не так давно, осенью я выкладывал (https://t.me/poemsandphilosophyborodini/189) парочку цитат из А. Ф. Лосева. Они появились в связи с тем, что внезапно для себя я нашëл некоторые социально-философские мысли русского философа. Почему внезапно? Потому что в основном он занимался философией языка, вопросами познания, православно-философского обоснования природы имени, эстетикой, Античностью. И вот минувшим летом удалось ознакомиться с общими взглядами А. Ф. Лосева на общество. Здесь же он по сути обозначает...

У Н. А. Бердяева очень много точных и ярких замечаний. Читать его характеристики П. Я. Чаадаева, А. С. Хомякова, М. А. Бакунина, А. И. Герцена и других доставляет определëнное удовольствие. Вместе с тем, конечно, есть и то, чего Бердяев просто не знал. Например, он считал, что Н. Г. Чернышевский — этакий святой подвижник-безбожник, святой без Бога, но за идею. А здесь вот и далее (https://t.me/gegelnegogol/1128) Владислав Сарычев показывает, что по большей части он был чванливый, заносчивый человек, возомнивший себя Мессией для России. Правда, Бердяев верно говорит (и Сарычев это тоже показывает), что эстетическая теория Чернышевского, увы, гроша ломаного не стоит...

Вместе с тем здесь есть много небезынтересных и подчас очень точных мыслей, зачастую, правда, не совсем раскрываемых. Но для довольно объëмной и почти первой попытки историософского очерка русского коммунизма это уже немало. Несколько, пожалуй, основных положений: 📌 Атеизм — форма религиозного отношения к миру, где религиозная энергия обращается против Бога. (Из-за склонности русских людей всë догматически возводить в истину, идти до конца был и на теологический манер догматизирован сам марксизм) 📌 Марксистский коммунизм не мог прижиться в России без того, чтобы иметь в себе некоторые созвучные исторически сформировавшимся ценностям и представлениям Русского народа...

Это одна из тех философских книг, которые читаются очень быстро, легко, совсем как многие романы. И надо сказать, это во многом из-за самого стиля разворачивания содержания, тяготеющего скорее к исторической публицистике, чем собственно к философии. Николай Александрович всю дорогу, исторически прослеживая генезис русского коммунизма, по большому счёту просто сыплет тезисами. Он их в подавляющем большинстве случаев никак не аргументирует, не обосновывает, и это производит удручающее впечатление в отношении уровня философской культуры. Но это если относить данное произведение к философии; я бы здесь,...

И когда заходит речь о русском национализме, надо разуметь его именно в этом ключе: здесь выносится на знамя защита интересов целостной русской нации, а не только русских. Короче говоря: национализм — не про национальность в смысле этничности, а про нацию. Следовательно, подлинный русский национализм предполагает иное понятие нации, чем вышеприведённое в связи с О. Бауэром. Тут нация должна пониматься не формально-логически, а диалектически, то есть она как наиболее общая форма единства должна включать в себя все различия входящих в неё частей. Тут нация — это не как плавильный мультикультурный...

Этнос, согласно С. М. Широкогорову и М. Веберу, — это исторически сложившаяся форма общности людей, говорящих на одном языке и имеющих общие традиции и происхождение. На своём историческом пути этносы взаимодействуют и могут порождать народ — объединение этносов, вступающих в исторический процесс как политический субъект с весьма сложной общественной структурой. Что касается «национальности», то это понятие ввёл австрийский марксист О. Бауэр в 1870-х гг., понимая под нею народ, переходящий в состояние нации. Нация же понимается как форма общегражданской идентичности, предполагающая стирание культурно-языковых различий и самостоятельную политическую субъектность...

Надо ли говорить, что глобализм, космополитизм и интернационализм — это губительные для человечества идеи, которые своим орудием уничтожения человечества избрали сами их поборники? И всё-таки кое-что нужно сказать, не вникая в точное соотношение этих трёх понятий, поскольку выявление такового не является непосредственным предметом размышлений. Итак, пусть эти три понятия в своём существе тождественны. Они в этом тождестве упирают на межнациональность отношений. Но поскольку эта межнациональность только и может существовать благодаря национально-этническому (о различии нации, этноса, народа как...

Итак, патриотизм должен быть оправдан в Боге и обоснован духовно. Всякий народ ведëт духовную жизнь и причастен к ней, даже когда не ведëт еë планомерно и сознательно. Но сознательность (и степень истинности, соответствия Божественному Откровению) ведения этой духовной жизни как раз приближает земное Отечество к Небесному Отечеству, или Царствию Божию. Последнее, по сути, является образцом для первой, идеальным и вместе бытийным первообразом еë, отнюдь не упраздняющим еë. В этой укоренëнности, в этом тотальном и посильном стремлении к горнему общественно-историческая жизнь этноса, народа, нации, основанная на богообщении и делании заповедей Божиих, имеет своë последнее оправдание...

Если начинать с тезиса, то я бы утвердил следующее: патриотизм, или любовь к своей Родине, — это естественное общественное чувство, укоренённое в духовно-материальном порядке бытия. По сути, это возврат к той формуле, которую я уже озвучивал (https://t.me/poemsandphilosophyborodini/158): «Живая и вполне ощутительная, выраженная в деятельности и духовно-идейной, судьбоносно-исторической и телесно-этнической общности захваченность человеческого существа в его целом, данная как народно-соборное многоединство, – и есть, должно быть, действительное переживание Родины». Есть ли патриотизм какое-то переживание? Конечно, иначе бы оно не могло быть достоянием сознания...