Записки анализанта

Иногда так бывает: бегаешь-бегаешь-бегаешь, как безумный хомячок в колесе с комплексом бога-спасателя, везде отмечаешься, везде воду мутишь. Смотришь, как мутят. И в какой-то момент ловишь себя на желании послать к чёрту весь этот интернет, где каждый день кто-то не прав, комплексы буйным цветом цветут, где положено танцевать вдохновению да познанию, а на деле получается перманентное пожирание кактусов. Вот это всё, в общем, родное. Недавно я поймала себя на мысли, что потребляю тонны информации. Интересной, любопытной, волнующей, будоражащей, бесячей. Всякой. Но, скажем, художественную книгу (обязательно бумажную, электронки в этом смысле морально приравниваются к тому же интернет-формату за счёт отсутствия кинестетического восприятия) не брала в руки года эдак полтора. А сегодня вдруг подняла из недр шкафа одного поляка с романом "Одиночество в Сети"... Чертовски символично вышло. Но именно с этим чтивом пришло осознание некоторых любопытных вещей. Во-первых, интернет вызывает эмоции. И они не менее реальны. Во-вторых, интернет затягивает, как чёрная дыра и бытовуха в одном флаконе. С одной лишь разницей — тут ты можешь выдернуть штекер из гнезда. В-третьих, да, иногда необходимо напоминать себе ценность некоторых иных вещей. Шелест тонких страниц под пальцами. Полосы солнечного света по стене. Дрожь поверхности чая, поймавшей вдох. Мягкость пледа. Шорох гравия в парке под подошвой кед. Мелкие камушки. Ветер, пробирающийся за пазуху. Плес воды. И в кои-то веке нормально выпрямленная спина. Эх.

У моей вечности большие глаза, воля огня и многорукость древнего Шивы. Она ухватить пытается и то, и это — паршиво выходит порой, но так сладостно: уметь и то, и другое знать, а ещё иметь в виду, что нет ничего лучше качественного кофе (концентрированной вселенской бездны, текущей по жилам). Я, стало быть, маньяк. Но это ничего. На втором месте, конечно, мечтания, никуда без них. Человек, лишённый возможности видеть сны наяву, печален и почти слеп, потому что всякий отдельный сон – это призма, сквозь которую можно смотреть на что угодно. Так смотреть, эдак. Удивляться. На третьем месте у вечности определённо перемены. Исключительной дури трансформации, годящиеся лишь на то, чтобы вывернуть наизнанку нежные людские потроха. Но тем и прекрасные. Один эволюционист однажды сказал, что блаженное постоянство — рассадник деградации. Правда на то и правда, чтобы обряжать себя амбивалентными категориями. Только в сравнении из множества вариантов можно ощутить, что ближе к сердцу. Можно быть убеждённым в своей правоте, но инаковые оттого не исчезнут. В этом всём есть что-то подчёркнуто человеческое. Остаётся принять. Принять, вслушиваясь, как вечность смеётся над левым твоим плечом.