СДЕЛАНО РУКАМИ

Игорь складывал рубашки в сумку аккуратно, методично, не глядя на меня. Я стояла в дверях спальни, скрестив руки на груди, и молчала. Внутри всё сжалось в тугой комок, но я не собиралась его останавливать. Не в этот раз. — Ты собираешься куда-то? — спросила я ровным голосом, хотя сердце колотилось. Начало этой истории читайте в первой части. Он наконец поднял глаза. — К маме. На несколько дней. Мне нужно подумать. — О чём? — О нас. О том, что происходит. Вика, я не узнаю тебя. Ты стала какой-то другой...

— Давай в этом году отметим мой день рождения просто вдвоём, — сказала я мужу вечером, когда мы сидели на кухне за чаем. — Без родственников, без шумихи. Просто ты и я. Пожалуйста. Игорь посмотрел на меня поверх кружки, и я увидела в его глазах знакомое выражение — что-то среднее между виной и раздражением. — Опять ты со своим, Вик. Они же обидятся. — А мне можно обижаться? — я положила ладони на стол, стараясь говорить спокойно. — Последние три года мой день рождения превращается в семейный сабантуй...

Виталий молчал, и эта пауза растягивалась, наполняя прихожую тяжестью. Я смотрела на него, пытаясь прочитать по лицу, что он хочет сказать, но он отвернулся, прошёл в комнату и сел на диван. Я последовала за ним. — Что насчёт твоей мамы? — спросила я, присаживаясь рядом. — Что я должна узнать? Начало этой истории читайте в первой части. Он потер лицо ладонями, собираясь с мыслями, потом посмотрел на меня. — Помнишь, я постоянно говорил, что маме нужны деньги на лекарства, на ремонт, на всякие нужды? — Конечно помню...

— Извини, дорогой, но моя зарплата — это только мои деньги, — произнесла я, глядя мужу прямо в глаза. — Ни тебе, ни твоей матушке я их отдавать не намерена. Вас это не устраивает? Тогда это ваши проблемы, а не мои. Тишина повисла в комнате, словно кто-то выключил звук. Свекровь Зинаида Петровна застыла с чашкой в руках, и я даже услышала, как дрожит фарфор. Муж Виталий отвёл взгляд, уставившись в окно, где за стеклом мелко моросил октябрьский дождь. Я знала, что произнесла что-то непоправимое. Но накипело...

— «Пункт первый: я больше не буду оплачивать аренду квартиры в одиночку», — голос Игоря дрожал. — Маша, при чём тут это? — При том, что ты последние два года вносишь в семейный бюджет от силы треть, — я смотрела ему в глаза. — Читай дальше. Начало этой истории читайте в первой части. Людмила Ивановна шумно втянула воздух, но промолчала. Игорь перевёл взгляд на блокнот: — «Пункт второй: я больше не буду готовить ужин каждый день. Мы будем готовить по очереди или заказывать еду». Маш, это смешно.....

— Смотри-ка, у нас теперь директор в семье! — Игорь развалился на диване и ухмыльнулся, когда я переступила порог. — Мам, иди сюда, посмотри на босса! Свекровь Людмила Ивановна вышла из кухни, вытирая руки о фартук. Взгляд скользнул по моему новому костюму — строгому, серому, который я купила специально к назначению. — Ну и вид, — фыркнула она. — Как чучело в этом прикиде. Игорёк, она же смешная, правда? Они засмеялись. Вместе, в унисон, будто отрепетировали. А я стояла в прихожей с папкой документов в руках и чувствовала, как внутри что-то сжимается в тугой узел...

Вечером того же дня Галина Петровна не вышла к ужину. Сказалась больной, заперлась в комнате. Антон удивился, но я промолчала. Внутри меня всё ещё бушевала буря. С одной стороны, я чувствовала облегчение — наконец-то дала отпор, наконец-то сказала то, что копилось три года. С другой стороны, было страшно. Что если она всё-таки расскажет Антону по-своему? Выставит меня шантажисткой, злодейкой, которая копается в чужих вещах? Начало этой истории читайте в первой части. Ночью я опять не спала. Антон похрапывал рядом, ничего не подозревая о том, какая буря разразилась в его доме днём...

— Вытри пыль на комоде, Лена, — свекровь Галина Петровна даже не подняла глаз от телефона. — И пол помой. После обеда гости придут. Я сжала зубы и молча взяла тряпку. Три года. Три года я живу в этом доме и каждый день слышу указания, замечания, упрёки. Потому что у меня нет родителей. Потому что мне некуда идти. Потому что я, по мнению Галины Петровны, должна быть благодарна за то, что меня вообще в семью приняли. — И мясо достань из морозилки, — продолжала она, листая ленту. — Антону нужен хороший ужин...

Я ехала домой в оцепенении. Руки дрожали на руле, в голове крутилась одна мысль: рассказать Олегу или нет? С одной стороны — он имеет право знать правду. Что он приёмный. Что Вика не родная сестра. Что она использует его чувство вины. Начало этой истории читайте в первой части. С другой — это разрушит его. Всё, во что он верил всю жизнь, окажется ложью. Я припарковалась у дома, но не вышла. Сидела в машине, смотрела на освещённые окна нашей квартиры. Там Олег, ничего не подозревающий. Там наша дочь Даша, которая спит...

Когда Олег влетел в квартиру с перекошенным от ярости лицом и заорал: «Ты специально заблокировала карту?!» — я поняла, что моя маленькая хитрость сработала. Я стояла у плиты, помешивала суп. Пахло укропом и чем-то ещё — наверное, моим собственным напряжением, которое копилось последние два месяца. За окном садилось солнце, бросая оранжевые блики на кафельный фартук. — Какую карту? — спросила я, не оборачиваясь. — Мою! Ту, что ты мне дала! — Свою карту, ты хотел сказать? — я выключила конфорку, повернулась к нему...

Я стояла у подъезда, держа в руках сумку и телефон. Холодный вечерний воздух обжигал лицо. Руки дрожали — не от холода, а от того, что только что произошло. Я ушла. Просто взяла и ушла. Начало этой истории читайте в первой части. Телефон завибрировал. Сообщение от Оксаны: «Как дела? Всё нормально?» Я набрала ответ дрожащими пальцами: «Ушла от него. Можно к тебе?» Ответ пришёл мгновенно: «Приезжай немедленно. Жду». Оксана открыла дверь раньше, чем я успела позвонить. Обняла меня молча, завела в квартиру, усадила на диван, накрыла пледом...

— Слушай, мать звонила, — сказал Денис, не отрываясь от телефона. — Спрашивает, когда ты получишь первую зарплату. Ей надо закрыть кредит в банке, срочно. Я замерла с кастрюлей в руках. Борщ на плите булькал, пар поднимался к потолку, а я стояла и не верила своим ушам. — Что? — только и выдавила я. — Ну, ты же на новую работу вышла, — Денис наконец оторвался от экрана и посмотрел на меня. — Зарплата когда? Пятнадцатого? Значит, через неделю. Мать говорит, ей нужно сорок тысяч внести, иначе пени начислят...