Георгий Благоев

“Некоторые женщины не верят в ношение париков — некоторые раввины тоже”, - говорит Хелен. “Тогда у вас есть еще один раввин, который говорит, что вы можете носить только маленькую шляпу поверх собственных волос. Хасидские женщины в Уильямсбурге, у них есть свои собственные парики, а потом они должны прикрыть этот парик маленькой шляпкой или беретом или чем-то еще”. Она продолжает, а Тунис рассеянно кивает головой. “Парики защищают женщин от анорексии и распущенности. С покрытыми головами нас видят такими, какие мы есть на самом деле, а не за нашу сексуальность”...

Я впервые встретил Хелен в ноябре прошлого года на трехдневном занятии, которое она вела в ортодоксальном районе Боро-Парк, Бруклин, где вдоль улиц выстроились магазины и салоны sheitel. Занятие проходило в крошечной кухоньке унылой квартиры, оформленной как похоронное бюро: темные занавески из полиэстера с цветочным принтом, заплесневелый бордовый ковер, лакированная мебель и искусственные цветы в пластиковых вазах. Хелен прилетела из Куско накануне вечером, привезя с собой сына Гая и девятнадцатилетнюю дочь Аду...

Пока мы разговариваем, пятилетний ребенок Хелен, Ави, разбрызгивает лосьон для тела по всем стенам, которые уже испорчены зигзагообразными следами карандаша. Игрушки и чемоданы, переполненные одеждой, разбросаны по полу. Дом — образец беспорядка: дети в возрасте от трех до двадцати лет, все из которых обучаются на дому, живут вместе в двух свободных комнатах. Хотя дети никогда не жалуются, они кажутся измотанными: их ноги покрыты укусами постельных клопов, топлива для приготовления пищи больше нет,...

Обшарпанная квартира Розенов на первом этаже находится на извилистой мощеной улице недалеко от исторического центра Куско, района, переполненного молодежными хостелами, прачечными и ресторанами, обслуживающими молодых туристов, многие из которых израильтяне. (Старший сын Хелен, Энатан, двадцати трех лет, недавно начал работать в грязном израильском общежитии и магазине фалафелей, который обслуживает тусовщиков после военной службы.) Хелен открывает дверь в окружении своих пятерых младших детей и приветствует меня теплыми объятиями...

Хелен разместила объявление о курсах по изготовлению париков в местной православной газете, принимая по одному студенту за раз. Но вскоре она разочаровалась в работе с другими ортодоксальными женщинами (“они могут быть очень трудными”, - говорит она) и начала продавать свой курс чернокожим женщинам, которые составляют крупнейший рынок париков и плетений. Еврейские головные уборы были задуманы как признак религиозности, но они также стали социально-экономическими показателями, как и для чернокожих женщин...

Осенью 2009 года Хелен Розен, ее муж Йони и восемь из их одиннадцати детей переехали из Балтимора в Куско, Перу, чтобы собирать человеческие волосы.1 Хелен - сорокачетырехлетняя ортодоксальная еврейка и самопровозглашенный “мастер-дизайнер шейтеля”, которая начала делать парики пятнадцать лет назад за десять долларов в час; ее изготовленные на заказ шиньоны теперь продаются по цене до двух тысяч. “Вы можете принести мне любой парик, - сказала она прошлой зимой, сидя за столом в своей свободной столовой...

Сколько раз нам говорили, что появление виртуальных денег, дематериализация наличных денег в пластик и долларов в виде электронных сообщений привели нас в беспрецедентный финансовый мир, на совершенно неизведанную территорию? Само это предположение позволило Goldman Sachs, AIG и их коллегам легко убедить людей в том, что любые попытки понять, а тем более регулировать, их ослепительные новые финансовые инструменты были тщетными. Но в тот момент, когда мы рассматриваем ситуацию в широком историческом...

С самого начала ислам положительно относился к торговле. (Сам Мухаммад начинал свою жизнь как торговец.) Запреты на ростовщичество не уменьшили рост торговли или даже развитие сложных кредитных инструментов. Напротив, в первые века существования халифата наблюдался расцвет и того, и другого. Кредитные инструменты были настолько важны, что трейдеры, как правило, хранили свое богатство на депозите и совершали повседневные транзакции, используя чеки (sakk) вместо монет. Чеки были подписаны и переданы, а аккредитивы (suftaja) путешествовали через Индийский океан и Сахару...

В современном мире выплата долгов может показаться самим определением морали, хотя бы потому, что многие этого не делают. Столкнувшись с долгом, крупные корпорации и даже некоторые малые предприятия почти автоматически будут ждать и смотреть, что произойдет, если они не заплатят, подчиняясь только в том случае, если их подтолкнут или предъявят судебный приказ. Принцип чести был почти полностью удален с рынка, долг приобретает ореол религии. (Можно было бы говорить о двойной теологии, одной для кредиторов, а другой для должников...

Англия, двенадцатый век н. э. Одной из важнейших форм валюты во времена правления короля Генриха I была зазубренная “счетная палочка”, используемая для записи долгов. Каждая сторона сделки брала веточку, надрезала ее, чтобы указать сумму задолженности, а затем делила ее пополам. Кредитор сохранит одну половину, называемую “запасом” (отсюда происхождение термина “держатель акций”), а должник сохранит другую, называемую “корешком” (отсюда “корешок билета”). Налоговые инспекторы использовали такие веточки для расчета сумм, причитающихся местным шерифам...