Phoenix Stories

Поехал один крестьянин в город на ярмарку и взял с собой дочку. Вдруг выходит из лесу на дорогу какая-то баба и стоит молчком. Глаза закрыты, а из них слезы льют ручьем. А сама вся в белом с ног до головы.       — О чем ты, тетенька, плачешь? — спросила девушка. Отец дерг ее за руку: молчи, дескать! — да поздно.       Открыла белая баба глаза — а они как два раскаленных уголька, так и жгут!       — Отец, купи дочери материи на белое платье, — только и сказала она — и исчезла, будто не было. Только ветер по лесу пошел...

На святки девки гадали. Кто амбарника спрашивал о женихе, кто баеннику в окошко руку совал, а кто перед овинником юбку задирал, чтобы погладил по заднице. Манюня — самая из всех смелая — вообще собралась к проруби пойти, чтоб вместе с бесами полетать на воловьей шкуре. Потом, правда, хватило ума — осталась дома. Еще неизвестно, куда бы занесли ее те бесы. Решила Манюня гадать перед зеркалом.       В полночь ушла в пустую комнату, поставила два зеркала: одно, большое, на столе, другое, маленькое, — напротив...

Жил на свете один мужик. От веку бортничал — собирал мед лесных пчел. Однажды уснул бортник в лесу. А в ту пору бродила по свету Лихая Беда и искала себе заделья. Глядь — спит человек. Подкралась к нему Лихая Беда и вскочила на шею.       Проснулся мужик — что за притча? Тяжесть неведомая гнет к земле, а на душе погано — хоть плач. Пошел, свесив голову.       И с той минуты все у него пошло наперекосяк. К какой борти ни подойдет, всякую медведь выел и пчел разогнал. Кое-как нашел рой, полез на дерево, так пчелы на него налетели, чуть до смерти не зажалили...

На берегу черной-пречерной реки стоит черная-пречерная гора. На черной-пречерной горе стоит черный-пречерный дом. В черном-пречерном доме стоит черный-пречерный гроб. В черном-пречерном гробу лежит черный-пречерный мертвец.       Отдай мое сердце!       …Весь вечер братья рассказывали друг другу страшные сказки. Потом младший долго-долго не мог уснуть, а как только забылся сном, сразу привиделось: и черная гора, и черный дом, и черный гроб. Вот-вот откроется крышка и раздастся крик мертвеца!       Открыл...

Один мельник вернулся домой с ярмарки за полночь и решил попариться. Разделся, снял, как водится, нательный крестик и повесил его на гвоздик, залез на полок — и вдруг явился в чаду и дыму страшный мужик с огромными глазами и в красной шапке.       — А, попариться захотелось! — прорычал баенник. — Забыл, что после полуночи баня — наша! Нечистая!       И ну хлестать мельника двумя огромными раскаленными вениками, пока тот не упал в беспамятстве.       Когда уже к рассвету пришли в баню домочадцы, встревоженные...

У многих славянских племен Бадняк — это дух, воплощенный в новогоднем полене, пне или ветке, которые сжигаются в ночь перед Колядою, то есть перед Рождеством. У сербов, например, этот день так и называется — «бадний день». С этим поленом как бы сгорают все беды и болезни, посетившие дом в прошлом году, все злые мысли, все неисполнившиеся желания. Описание Южные славяне кормили возожженный на Иванов день чурбан, осыпая его хлебными зернами. При зимнем повороте солнца сербы зажигают в домашней печи...

В стародавние времена жизнь простого человека во многом зависела от того, на сколько хорошо ведется его хозяйство: здорова ли скотина, досмотрены ли кони, хорошо ли плодятся козы и овцы… Такая важная сфера бытия крестьянина не могла обойтись без сверхъестественного опекуна. Как дом не мыслился без домового, как двор нельзя было представить без дворового, так и в сараях были свои духи охранители. Вот, скажем, у белорусов эта область была поделена между вазилою и баганом. Описание духа - Багана Дух — покровитель рогатого домашнего скота...

Бабай — сила, безусловно, нечистая, поэтому упоминать его следует осторожно. Не раз бывали случаи, когда сердитые родители говорили ребенку: «Черти бы тебя взяли!», или «Леший тебя возьми!», или «Бабай тебя забери!» — а потом дитя пропадало бесследно.       В народных мифологических представлениях это злой ночной дух, который живет в зарослях камыша, в ботве или в лесу. Когда приходит ночь, бабай из огорода или из леса приходит под окна и сторожит. Увидеть его можно в образе кривобокого старика с котомкой или большим мешком, в который он якобы забирает непослушных детей...

Баба-Яга (Яга-Ягинишна, Ягибиха, Ягишна) — древнейший персонаж славянской мифологии. Первоначально это было божество смерти: женщина со змеиным хвостом, которая стерегла вход в подземный мир и провожала души почивших в царство мертвых. Этим она несколько напоминает древнегреческую деву-змею Ехидну. Согласно античным мифам, от брака с Гераклом Ехидна родила скифов, а скифы считаются древнейшими предками славян. Не зря во всех сказках Баба-Яга играет очень важную роль, к ней порою прибегают герои как к последней надежде, последней помощнице — это бесспорные следы матриархата...

Согласно преданиям, Аука — дух леса, который, в отличие от прочей нежити, не спит ни зимой, ни летом. Он маленький, пузатенький, с надутыми щеками. Живет в избушке, проконопаченной золотым мхом, в ней вода круглый год от талого льда, помело — медвежья лапа. Зимой, когда лешие спят, ему особое раздолье! Любит он морочить голову человеку в зимнем лесу, отзываться сразу со всех сторон. Того и гляди заведет в глушь или бурелом. Вселит надежду на спасение, а сам водит до тех пор, пока не утомится человек и не уснет сладким морозным сном, обо всем забыв...

По поверьям древних, Аспид — это чудовищный крылатый змей, который имеет птичий нос и два хобота, крылья у него пестры и горят-переливаются, словно самоцветные камни. По некоторым сказаниям, впрочем, монстр непроглядно черен. Отсюда выражение «аспидно-черный цвет». В какие края повадится летать Аспид, те места опустошит. Живет он в каменных горах, а по другим сказаниям — на мрачном, суровом, лесистом севере, и на землю никогда не садится: только на камень. Его невозможно убить стрелой, можно только...

В белорусских преданиях асилки — неукротимые богатыри, подобные волотам. Им было под силу ворочать скалы, создавать реки и озера, корчевать столетние дубы. Случалось им освобождать из пещер пленников, похищенных чудовищным Змеем. В конце концов асилки стали помышлять о единоборстве с самим всевышним, и он великанов уничтожил. В этом предании мы находим несомненное сходство с античными мифами о титаномахии — истреблении олимпийцами восставших титанов, появившихся на земле гораздо раньше, чем на Олимп взошли небесные боги, и недовольных тем почитанием, которое им оказывали люди...