Павел Белов

Знакомая скинула фотку улиток. Есть которых. Я сказал – фу, какая гадость. А подсознание услужливо подкинуло воспоминаний. Мне шесть, родители юны, красивы, белозубы. Отец, который уплывал на полчаса в море, в коротких плавках и спортивной фигуре, с усами и волосатой грудью - сидит на корточках с мужиками у листа стали на четырех кирпичиках - под листом галька пляжа и угли, на листе горшок, советский, зелёный, эмалированный с кипящими в нем рапанами - по сути, те же улитки. Проволока прямая с крючком,...

Для чего же я здесь? И зачем я дышу? Для чего это бренное тело? Разве есть та причина, что долгу ищу? Разве есть до меня КОМУ дело? Год прошел, два, с ним пять. И опять я вопросом терзаем. И ищу в головах и глазах я опять. И найду ль тот ответ? Я не знаю… Для чего мы живем? Может быть, для кого? Может, кто-то там есть за луною? А если там пусто, там нет никого? Только космоса чернь за кормою?.. Для чего весь галдеж, зачем шпорить коня? Для чего нужно есть и работать? Ведь останется вскоре лишь дым...

Плач и вой, перегар корвалола… Крики матери, слезы отца. В сотый раз эта смерть поборола… Горя смрад отодрать бы с лица. Как же это я все ненавижу!!! Атмосфера подкошенных ног. Слезы, слезы я вижу… Убежал бы отсюда, коль смог. Но нельзя, таковы уж порядки. Так устроено в нашем мирке – Надо рвать и метать в беспорядке Над любимым в сосновой доске… Надо в обморок падать, рыдать, Горе выплеснуть с воем наружу. Сердце, душу свою заковать На года в леденящую стужу… Надо руки ломать и стонать, Рвать реальности тонкую нить...

И вот опять там что-то встрепенулось… Чуть-чуть вспорхнуло и прошло… Но нет, опять оно очнулось – То, что казалось позабытым так давно… Опять, как ранее бывало, В груди забилось сердце, и опять Мне оболочки плоти мало, И снова хочется весь мир собой объять… Едва услышу голос – вздрогну… И сердце бешеной волной По телу кровь мою разгонит, Едва представлю, что она со мной… И вот – мне жарко на морозе. И в зной – от холода дрожу. И душу мне смятение занозит. И места я себе не нахожу…...

Ты летишь  Ты летишь и думаешь - а имеет ли смысл этот полет? Нужно ли тебе, чтобы ты долетел? Нужно ли тебе всё это 8-часовое неудобство, включая такси и аэропорты? Для чего это всё? Смотрю на строки эти и улыбаюсь) Этот вопрос о смысле жизни я задавал себе в 25 лет. Но поскольку был юнцом несмышленным (хотя и сейчас не мудрый старец в этой сфере), как-то раз напившись, задал тогда этот вопрос отцу. Отец очень умный человек - но тогда я не получил от него внятного ответа. Он напомнил мне эпизод, когда мы с ним и нашим овчаром Каратом вышли на даче в лес, за грибами. Была теплая сухая осень. Трава...

Неужели тебя не мучит тщетность этой жизни? Неужели у тебя есть конкретные ответы - для чего ты живёшь? Дети? Но даже если ты прямо сейча умрёшь - дети продолжат жить. Так или иначе они вырастут. Им помогут. Они не умрут с твоей смертью. Для чего живём тогда? Какой -то замкнутый круг.. Делать открытия на этой земле, делать великое на этой земле - стимул? А если эта земля всего лишь маленькая клетка в зоопарке? Как мартышки в зоопарке - для них вольер там - это вся их вселенная. Как как касатки в дельфинариуме - тысяча кубов воды для них - это вся ойкумена. Может, и у нас так? Ты думаешь, что земля большая, а это всего лишь стеклянная трёх литровая банка с хомячками...

Снег падал большими белыми хлопьями. Если поймать снежинку - на ладони она была размером с монету. Они шли под руку по ночному бульвару меж фонарей, скамеек и снега. На первозданном снегу две цепочки следов позади них были единственными на километры вокруг. Когда она говорила, дразнящий аромат выпитого вина заставлял его украдкой делать вдох поглубже. Ему нравился этот запах - что-то внутри сладко вибрировало от него. И теплая зыбь расходилась от этой вибрации по всему телу. Ещё ему нравился тембр...

Я не помню, как очутился в этом микроавтобусе. Честно. Я не пил уже вторую неделю. Но как я оказался среди этих людей - увы, вспомнить не мог. Из-за кого я оказался здесь - зная себя, я прекрасно понимал. Все люди в этом микроавтобусе были из другого мира. А она, из-за кого я тут сидел, прислонившись спиной к окну, спокойно могла жить в обоих мирах. И в мире офисного порядка, строгих костюмов, стабильных зарплат, платьев по дресс-коду и четкого понимания, что будет в ближайшие несколько лет, и где и как будешь ты в этих годах - короче, в моём мире. Но и так же легко и свободно она жила в мире людей, окружавших нас сейчас в маленьком, но не доставлявшем дискомфорта, пространстве микроавтобуса...

Это был их третий день в этом городе и вторая страсть в этом дне.  Первая, как обычно, была утром. Но с утра, когда тело и сознание находятся в промежуточных состояниях между явью и сном, абсолютно другие ощущения и эмоции обволакивают два слившихся в неге тела. Ты не думаешь о том, где ты и кто ты. Наш реальный мир, в котором мы живём, на тот момент просто не существует. Ты находишься и предаешься любви в полутемноте сознания - есть только покалывающие разрядами наслаждения очаги сладостных тактильных...

Он уже третьи сутки ехал за рулём красного кабриолета. Уже ненавистного кабриолета.. Он так мечтал покататься на нем! С самого детства, когда увидел в их небольшом городке, как проезжавший мимо по своим делам красиво одетый, ухоженный, явно столичный денди остановился что-то спросить у местных девушек. А те, чуть зардевшись, смущённо улыбаясь, начали объяснять, показывая рукой в сторону шоссе - видимо, дорогу. Он что-то им сказал, видимо, пошутил, они звонко рассмеялась, и он уехал. Девушки ещё долго смотрели на оседающее облачко пыли, поднятое его красивой красной машиной.  Тогда он не знал, что это за машина, но сказал себе: "Теперь это моя главная мечта!" Это был Порше...

Она немного подвисла, уставившись взглядом в пространство чуть выше и правее его головы. Они сидели на удобном диване за столиком, на котором стояли только его имбирный чай и ее вода с лимоном в прозрачном чайнике над свечкой. И малюсенькая чашечка из-под кофе по-восточному, который, несмотря на скепсис при заказе, ему понравился. Ресторан был турецкий. Хотя название скорее подошло бы французскому, подумал он, когда она скинула ему место встречи. Она подвисла после очередного обмена фразами. Их беседа была похожа на рваное эссе. Набор постулатов, утверждений, мыслей в два-три предложения, вопросов-ответов -- между этим всем повисали разные по длине паузы, когда она отвлекалась на работу...