Великолепный век. Эпоха Нурбану, Сафие, Кесем и Турхан.

Турхан вернулась в Топкапы в довольно подавленом состоянии и не сразу поняла о чем ей говорит Хаджи-ага. Посмотрев с непониманием на евнуха, султанша устало вздохнула - Передай валиде, Хаджи-ага. Я зайду к ней позже. Мне необходимо побыть наедине с собой и немного отдохнуть, - произнесла султанша. Хаджи-ага не сошёл с пути Турхан Султан и продолжил настаивать на своём - Госпожа, я прошу простить меня за мою дерзость. Валиде ждёт вас прямо сейчас и не потерпит вашего отказа, - произнёс евнух....

Дворец Топкапы. Сулейман-ага вернулся в Топкапы и, отыскав Беркана, попросил его выслушать - Турхан Султан приказала вернуть Петра во дворец. Но я не смог его найти, как бы не старался. Я обошёл всю столицу и искал даже в самых потаенных местах, но увы. Петра нет нигде, - поделился евнух с бывшим слугой Султана Ибрагима. Прищурив глаза, Беркан окинул Сулеймана-агу подозрительным взглядом - Что ты хочешь от меня, ага? А вдруг это ловушка и этим ты пытаешься избавиться от меня. Учти, если я почувствую опасность, ты полетишь в пропасть следом за мной...

Прошло два дня. Не смотря на свои обещания, данные валиде Кесем сохранить Султану Ибрагиму жизнь, шейх-уль-ислам Абдуррахим-эфенди издал новую фетву, по которой поверженный падишах должен был быть казнён и предан земле. Хаджи-ага не сразу понял, что происходит и почему он во дворце видит палачей. Внезапно его осенило и он, громко вскрикнув, поспешил к валиде - О, Аллах, Аллах! Это ж они пошли убивать нашего повелителя!, - причитал евнух, торопливо перебирая ногами. - Валиде сейчас нет в покоях...

Пошло три дня. Дворец Топкапы. По дворцовым коридорам шли янычары, во главе которых шли валиде Кесем и Софу Мехмеда-паша. Султан Ибрагим ворковал с любимой Хюмашах и, увидев вошедших людей в его покои, с негодованием спросил у матери - В чём дело, валиде? Почему я вижу вас и всех этих людей? Разве я не запрещал вам являться ко мне без моего разрешения? К тому же! Я вновь вижу перед собой Мехмеда-пашу, который обещал мне и вам навсегда оставить стены дворца! Жестом руки Кесем приказала Хюмашах оставить султанские покои и, приблизившись к сыну, сказала ему - Ибрагим, мой лев...

Дворец Топкапы. Кесем присела возле правящего сына и долгим взглядом посмотрела в его глаза - Ибрагим, мой лев. Пообещай мне, что выслушаешь свою валиде и не погонишь прочь после первого же услышанного слова. От этого сейчас зависит твоя жизнь. Ответить матери Султан Ибрагим не успел. В султанские покои вошёл взволнованный Сулейман-ага - Повелитель! Валиде! С Шевекяр-хатун случилось большое несчастье! Шевекяр-хатун упала и её голова раскололась подобно ореху! В Кесем заклокотала ярость -...

Дворец Топкапы. Утро следующего дня. Кесем с Хаджи-агой подошли к карете. Обернувшись, Кесем окинула долгим взглядом неприступные стены дворца - От былого могущества Империи остались лишь эти стены, - со вздохом произнесла валиде. - Валиде, очень скоро могущество вернётся в стены дворца Топкапы, - льстиво произнёс евнух. - Я уверен, что именно вы станете регентом при шехзаде Мехмеде. Только в этом случае Империя Османов вернёт себе былое величие и все страны станут нас остерегаться. - Только лишь поэтому я до сих пор жива, Хаджи-ага...

Дворец Топкапы. Султан Ибрагим радостно улыбнулся, когда ему сообщили о матери, прибывшей во дворец - Беркан, я должен увидеть свою валиде, - сказал падишах, поспешив к дверям. - Будь здесь и следи, чтобы сюда никто не вошёл. Слуга склонил голову - Как пожелаете, повелитель, - произнёс Беркан. Войдя в гарем, Султан Ибрагим раскинул широко руки - Валиде!, - громогласно выдохнул падишах. - Позвольте мне, вашему льву, поприветствовать свою мать. Кесем вскинула брови, явно удивившись произошедшим...

Дворец Топкапы. Хюмашах билась в истерике возле султанского хамама и грозила страже самой страшной смертью, если они не впустят её к повелителю. Но все мольбы и угрозы оказались напрасны, поскольку из хамама вышел сам падишах - Что происходит здесь?!, - с негодованием произнёс Султан Ибрагим. - Почему ты кричишь, Хюмашах?! Разве так полагается женщине вести себя?! Заливаясь горькими слезами, Хюмашах бросилась к ногам падишаха - Повелитель! Я умоляю вас! Скажите, что вы один и я с полным покаянием оставлю вас!, - причитала девушка, обняв ноги повелителя мира...

Старый дворец. Кесем с сочувствием посмотрела на шейх-уль-ислама Муида Ахмеда-эфенди, прибывшего к ней по её просьбе - Ахмед-эфенди, я хочу попросить у вас прощения. Султан Ибрагим не послушал свою валиде и от этого ваша дочь лишилась чести, - виновато произнесла Кесем. - Если я могу каким-то образом загладить перед вами вину моего льва, прошу сказать это прямо здесь и сейчас. Шейх-уль-ислам стиснул зубы - Вы же понимаете, валиде, что прощения не будет! Нашим государством не может управлять тот, кто нарушает законы!, - разгневанно произнёс старик...

Дворец Топкапы. Утром Турхан Султан с сыном Мехмедом вошла в султанские покои. Склонившись перед падишахом, султанша с трудом сдерживая себя от волнения за жизнь сына, тихо произнесла - Повелитель, вы сказали, что желаете видеть своих шехзаде. Я привела к вам вашего старшего наследника. Султан Ибрагим гордо восседал на диване - Оставь меня с моим сыном наедине, Турхан, - властно приказал падишах. Турхан испуганно посмотрела на Беркана, стоящего возле падишаха. Слуга падишаха легонько качнул головой, давая понять султанше, что ничего не случиться...

Дом Шейх-уль-ислама Муида Ахмеда-эфенди. На следующий день шейх-уль-ислам был оповещен, что его дочь Фатьма прибыла обратно и он, поднявшись из-за письменного стола, поспешил на улицу. Увидев бледное лицо дочери, Ахмед издал отчаянный крик и рухнул на колени перед раскачивающейся Фатьмой - Да будь же ты проклят, Султан Ибрагим!!! Люди падишаха переглянулись и молча покинули обезумевшего старика и его опозоренную дочь... Дворец Топкапы. Хюмашах Султан ворвалась в султанские покои и с негодованием...

Провинция Караман. Мирай вышла навстречу Мехмеду - Вы сегодня рано. Я не ждала вас, - произнесла девушка, улыбнувшись мужчине. - Я спешил, чтобы обрадовать тебя, Мирай. Валиде Кесем прислала мне весточку с гонцом. Просит меня приехать в столицу, - произнёс мужчина. Лицо Мирай исказила печаль, но не от того, что Мехмед уедет. Она вспомнила о сыне и о том, как сильно соскучилась по нему - Я останусь здесь совершенно одна?, - дрогнувшим голосом спросила Мирай. - Но я же только начала привыкать к вам...