Александр Земсков

Просто субботнее наблюдение. Исполнять под композицию Леонида Утесова (Дорогие мои москвичи). Наступает суббота, просыпаются «дятлы»: Долбят мозг перфоратором днем и в ночи. И ремонт этот вечный закончите вряд ли, Дорогие мои москвичи. Уж давно расцвело и выходят задорно На крыльцо «ночника» красноносые «трубачи», Приложив поллитровки к губам, словно горны, Дорогие мои москвичи. В понедельник опять полетим на работу. Тяжкий труд нам поможет добыть на харчи. Не прощаемся с вами – говорим: до субботы, Дорогие мои москвичи.

Шэ-ша-гр-ша! – лебедь-папаша, точно злобный деревенский гусь, вцепился в кроссовок, намереваясь то ли разодрать его, то ли стащить с ноги, а может, и вовсе утопить меня в Патриарших. Казалось бы, место интеллигентное (по крайней мере, до наступления темноты), но нравы, я вам скажу, совершенно упадочные. Какой пример родитель подаёт подрастающим птенцам?! И ладно, я хамил бы этому яркому представителю семейства утиных или вёл себя неподобающим образом, так нет! – был абсолютно доброжелателен, открыт к диалогу и всячески демонстрировал свою природолюбивость! Видно, нахватались гуси-лебеди предерзостных манер у местной публики, что собирается в округе по вечерам, – недаром старожилы вздыхают, глядя на гламурные посиделки и вибрируя всем телом от оглушающих покатушек. Ах, Патриаршие, где ваша культурная среда, где ваши франты?! Я фраппирован...

Кажется, на смотровую площадку РАН в разгар лета приходят только два типа людей: те, кому некуда деваться, и те, кто не знает, куда деваться. Поэтому сейчас на ней - я один... Москвичи в эти праздничные дни – как таинственные ниндзя: их не видно, но все знают, что они где-то есть. Вероятно, на дачах, в гамаках, с шашлыком в одной руке и сборником Паустовского в другой. Город отдан на растерзание туристам – они гуляют по Красной площади, толпятся у фонтанов и фотографируют друг друга. Я стою у перил, ловлю ветер и думаю о том, как редко видишь город таким — притихшим, спокойным. Без привычной суеты он кажется другим: не столицей, а просто местом на карте, точкой, где сейчас особенно хорошо дышится. Думаю, летняя Москва — это и есть ее истинное лицо. Когда можно наконец расслышать собственные шаги по нагретому камню и понять, что город — он ведь совсем не шумный. Это мы, люди, наполняем его суетой.