Записки старого шахтёра

На площадке WarGonzo моя статья об Алдане – зэке-штурмовике, который в ходе боевого задания потерял ступню – набирает тысячи просмотров и сотни тёплых комментариев. Там я сравнил Алдана с «очарованным странником» Лескова, но ещё он мне напоминает стойкого оловянного солдатика из детской сказки – у того ведь тоже не было ноги. Несмотря на отсутствие конечности солдатик много путешествовал, пережил множество приключений и в итоге вернулся домой. Алдану на его пути помогал, как он обосновано утверждает, Всевышний: «Сама жизнь меня своими знаками, своими чудесами дала понять, что кроме Всевышнего Господа нет никого, кому бы я мог поклоняться. Только Всевышний может мне помочь, и Он мне помогает, Он меня слышит. Я счастлив. Максимально счастлив. Я не считаю себя каким-то там обделенным чем-то, любовью или что. При мне остались тысячи милостей, которые Всевышний мне позволил – видеть, слышать, разговаривать, общаться, двигаться, перемещаться. Отсутствие ноги меня, вообще, никак не ограничивает. Мне сделали классный протез. Я на нём могу передвигаться на машине, на мотоцикле, всё что угодно делать. Я уже уверенно понемногу хожу без костылей. А дальше будет ещё лучше. Я ни о чём не жалею, а, наоборот, благодарен Богу за пройденную дорогу. Я счастлив максимально. И я очень прошу Всевышнего, чтобы это у меня никуда не ушло, никуда не делось».

Здравствуй, русский фронтир! Здравствуй, Херсонская область. Когда въехали, нас встречали великаны-ветряки, приветственно нам махали. Когда-то это была собственность Ахметова. А теперь не Ахметова.

В Севастополе прекрасно для такого северного человека, как я. Жара спала, а море осталось тёплым, как парное молоко. В Севастополе я не был около тридцати двух лет. И у меня остались от него не очень хорошие воспоминания, которые, впрочем, сгладились и отшлифовались временем. В школе я ездил в летний трудовой лагерь в Крым и мы приехали в город на прогулку. На рынке меня приняли менты за внешний вид – я панковал, на мне была драная джинсовка, заколатая булавками, а на голове выбрит ирокез. В отделении меня избили и обещали отправить в Симферопольское СИЗО. В итоге, меня вызволили. Этот эпизод стал моей своеобразной инициацией как панка. И теперь я гуляю по бухте Радости, одетый в хаки. И на моей седой голове опять выбрит ирокез.