Стих и Ямб

Между обëрток и рваных картонок, на тротуаре птичий ребëнок. Тонкие ножки в себе не уверены, мамой, как кажется, птенчик потерянный. Крылышки резво колотят бока, только они бесполезны пока. Ужас ушатом с холодной водой. Все здесь чужие и он им чужой. Вместо уютной гнезда тесноты, мир, где песчинкой теряешься ты. Громок, огромен, сбивающий с толку, тянет забиться куда-нибудь в щëлку. Первые в жизни малюсенькой драмы, самая главная - нет рядом мамы. Мама являла собой целый свет. Рядом была, а сейчас еë нет. В полном отчаяньи слëток пищит...

Зайти в квартиру еле смог. Мозг придавило тишиной. Никто не скажет - Ты, сынок?! Чего стоишь, как не родной. Всë стало прошлым как-то враз и слышишь только сердца стук. Ты не увидишь этих глаз и не коснëшься этих рук. Без этих глаз, без этих рук, всë остальное ерунда. Часов остался только звук, такой же чëткий, как тогда...

В старом парке на деревьях птицы - точки. На акации зелёные листочки. На аллее зеленеют пышно ели. Облака плывут по небу еле - еле. Смех весëлый раздаëтся из-за веток. На качелях расписных качают деток. Помнит каждого, кто был в нëм, старый парк. Сколько прятал в глубине влюблëнных пар. Скольких слышал он признаний жаркий пыл. Он всë помнит, ничего он не забыл. Помнит слëзы расставаний у девчат. Неподвижные уста его молчат. Переделали наш парк на новый лад. Ну а я листаю много лет назад. Вижу лодочки знакомой карусели...

Город не нагрелся, но уже с утра, с голубого неба сыплется жара. Вечное светило греет с высоты. Зеленью сверкают травка и кусты. Чистые листочки шелестят смеясь. Глянцевую кожу не покрыла грязь. Ветерок - бродяга их не потрепал. Молодость и свежесть, словно школьный бал. Духоты июльской от асфальта нет. В тень людей не гонит солнца яркий свет. Птиц весëлый гомон слышится окрест. Целый день петь песни, им не надоест. Коли уж ты выжил, не пропал зимой, песню, как награду, друг пернатый пой...

Мне приснилась Дама Пик. Словно из колоды старой. Говорит - Привет, старик! - Даму угости сигарой. Я, признаться, в ступор впал, не от гостьи, а от просьбы. Век сигары не держал и на миг опешил просто. Заикаясь говорю, мол сигар в помине нет. Если надо, посмотрю я у сына сигарет. Дама, видя бледный вид: - Нет сигар, не суетись. Сердце бедное стучит и поджилки затряслись. Что-то надобно спросить, но язык залип во рту. Логики теряю нить. Просыпаюсь, весь в поту. Тупо пялюсь в створ дверей...

Уходят старики и с ними часть той жизни, где наша молодость наивная была. Когда любя, они глядели с укоризной, на наши хулиганские дела. О те глаза, как выцветшее небо и лучики морщинок возле глаз. Натруженные руки пахли хлебом, опарой, что вот только поднялась. К эпохе той, увы, нам не вернуться, уходят старики в небесный дом...

Поздравляю с Днём рожденья, сын! Год опять упал в копилку опыта. Пусть ещё он будет не один. Пусть земля дрожит от лет тех топота. Годы быстро улетают вдаль. Юноша становится мужчиной. С возрастом нам заменяет сталь, то, что в детстве нашем было глиной. Жизнь прекрасна, пей еë до дна. Хоть возможно будет и похмелье. Хорошо, что есть твоя Она. Мостик, через горное ущелье. Дружбу и друзей не предавай. Нужен друг, как шлюпка в бурном море. Ковш воды и хлеба каравай. Друг поможет в радости и в горе...

Мой тесть Чибаков Пëтр Николаевич, был призван в конце войны, принимал участие в военных действиях против японских войск на Дальнем Востоке. Слава Героям-Победителям! Пëтр Николаевич у нас очередная дата и не простая дата - юбилея...

Ну здравствуй, дед! Мы ведь с тобою не знакомы. На фотографии одет ты "по гражданке". А у войны свои суровые законы и ты увидел суть еë с изнанки. Никто ни скажет мне, числа какого, пропал дед без вести в окопе под Москвой. Морозный тот январь сорок второго, навеки для него стал роковой. Быть может подсекло огнëм на вздохе, когда в атаку поднимался батальон. Боец осел на землю, тихо охнув, разрывом недалëким ослеплëн. Кого винить, что там он и остался, застыв навеки в снежном покрове...

- Христос воскрес! - звучит окрест. Два слова те, как благовест. Кто с верой говорит, кто по привычке. Кагор, кулич и крашены яички. Спокойствие небесного чертога. Ни снега, ни дождя. Природа славит Бога! И куст, оживший по весне, что в зелени прелестен, листочком молодым шуршит - Воистину во