Одиночество за монитором

— Мама, а можно мне на колесо обозрения? — Какое тебе колесо? С твоим-то весом кабинка грохнется! — громко заявила свекровь посреди парка. — Что потом делать будем? Собирать тебя по кусочкам? Анастасия нахмурилась. Она бы разрешила дочери прокатиться, но не успела. Теперь, после слов Ларисы Павловны, было не до этого. Дина не заплакала, но взгляд её стал тяжёлым, печальным. Она вжала голову в плечи, ссутулилась и покраснела от стыда. Такое публичное унижение было бы неприятно и взрослому, что уж говорить о ребёнке...

– Мам, а почему Егор говорит, что я глупая овечка? – Аня замерла в дверном проеме. Вера оторвалась от кастрюли с борщом. – Егорка! – крикнула она в сторону детской. – А ну иди сюда! Шестилетний мальчишка появился через минуту, насупленный и готовый к обороне. – Я ничего не говорил! – Говорил, говорил! – Аня топнула ногой. – Тихо, оба, – Вера присела на корточки, чтобы оказаться на уровне глаз детей. – Егор, не обзывай сестру. Аня, не ябедничай по каждой мелочи. А теперь идите играть, папа скоро придет...

– Ты будешь самой красивой невестой, – мама поправила фату, и Антонина улыбнулась своему отражению в зеркале. Белое платье, кружево на рукавах, Николай в строгом костюме. Все будет именно так, как она мечтала с пятнадцати лет: большая любовь, свадьба, дети. Много детей. Николай хотел сына, она – дочку, и они договорились на троих, чтобы никому не было обидно. – Через год уже внуков нянчить буду, – приговаривала мама, смахивая слезы. Антонина верила каждому слову. Первые месяцы брака пролетели в счастливом тумане...

— Ксюш, слушай... У тебя ж всё равно уже есть один ребёнок. Так, может, ты бы и за Машенькой присмотрела бы? Тебе ж что так, что эдак дома сидеть, — совершенно непринуждённо предложила Елена Васильевна. — А так хоть у Алёнки руки связаны не будут. На работу выйдет, встанет на ноги. Ей же сейчас так тяжело... Ксения зависла на пару секунд. Даже забыла о салате, который только что аккуратно нарезала. Свекровь говорила о детях так легко, будто речь шла о котятах. Вот там уж, действительно, большой разницы нет...

– А меня повысили! – Дмитрий швырнул портфель на диван с видом человека, только что покорившего Эверест. – Теперь я заместитель начальника отдела. Зарплата – в полтора раза больше. Антонина улыбнулась искренне, от души. – Это же замечательно! – она поднялась, чтобы обнять мужа. – Поздравляю. Серьезно, Дим, ты заслужил. Он принял объятие как-то рассеянно, уже думая о чем-то своем. Антонина списала это на усталость, на шок от новости. Бывает. Человеку нужно время, чтобы переварить удачу. – Я тут подумал, – Дмитрий высвободился из ее рук и направился к холодильнику...

– Ты опять задержалась! Вероника стащила с плеча сумку и прислонилась к стене прихожей. Ноги гудели после десяти часов на ногах – сезон отчетности в бухгалтерии выжимал из нее все соки. – Галина Петровна, у нас квартальный отчет, я же предупреждала утром... – Предупреждала она, – свекровь фыркнула и поджала губы тем особенным образом, который означал «ты виновата, и точка». Игорь выглянул из комнаты, виновато улыбнулся жене и тут же скрылся обратно. Галина Петровна развернулась и ушла, оставив за собой шлейф недовольства и запах валерьянки...

– Помогите! Кто-нибудь, пожалуйста! Помогите! Крик разорвал предрассветную тишину, пробился сквозь двойные стеклопакеты и выдернул Алену из глубокого сна. Она рывком села на кровати, еще не понимая, что происходит, но уже зная – это не шумная компания под окнами, не ссора соседей. Так кричат, когда по-настоящему страшно. – На помощь! Господи, кто-нибудь! Помогите! Алена скинула одеяло и босиком метнулась к окну. Декабрьский холод обжег, когда она рванула створку. Морозный воздух хлынул в комнату, принося с собой новые крики – теперь отчетливые, срывающиеся на отчаянный визг...

— Кукушка ты, а не мать. Сначала сына бросила, а теперь вовсе от него отказываешься? — агрессивно напирал бывший муж. — Ну, а чего от тебя ждать... У тебя же всегда работа и ипотека на первом месте. Жизнь твоего ребёнка тебя не волнует. Виктория на мгновение оторопела. В речах Дмитрия она отчётливо слышала слова своей бывшей свекрови — Людмилы Юрьевны. Виктория уже успела закопать эту тему в потаённом уголке своей души, но не тут-то было. Дмитрий упрямо пытался надавить на болевые точки. — Волнует, — возразила она...

— Мам, я, конечно, всё понимаю, сто тысяч — сумма большая... Но ведь у тебя же были деньги. Почему ты не помогла нам? — с болью в голосе спросила Света. — Ну, допустим, были. И что? Это мои деньги, я ими и распоряжаюсь, — отмахнулась Любовь Максимовна. — Вы ж в итоге выкрутились, ничего страшного не произошло. — Еле-еле, мам! Еле-еле. Пока кое-кто валялся на пляже в Турции. И то — ещё неизвестно, сколько мы будем выплачивать кредиты, потому что нам дали деньги только под сумасшедшие проценты. Повисла гнетущая тишина...

– Саш, если ты будешь так копаться, мы разве успеем? – Дмитрий стоял в дверном проеме спальни, прислонившись плечом к косяку. Александра обернулась к мужу и невинно улыбнулась. – А помнишь наш первый перелет? . ..Одиннадцать лет. Именно столько прошло с того момента, когда они сели в самолет. Дмитрию тогда предложили позицию в международной компании, и решение они приняли за три недели – безумно короткий срок для такого шага. Александра знала язык: учила его с детства по настоянию бабушки, которая верила, что знание иностранных языков открывает двери в большой мир...

– Ксень, ну хватит! Открой дверь! Ксения открыла дверь ровно настолько, чтобы выкатить чемодан в коридор. Андрей стоял на пороге и улыбался, словно ничего не случилось. – Привет, малыш! Ну ты чего, обиделась? Я же пошутил! Ксения достала из кармана кольцо и бросила его на чемодан... *** – Простите, а вы не подскажете, где здесь гардероб? – Ксения обернулась на голос и столкнулась взглядом с парнем, который смотрел на нее так, будто она была единственным человеком во всем этом шумном выставочном зале...

– Ты просто невыносима! – Елена швырнула расческу на комод так, что та отскочила и упала на пол. – Посмотрите на нее - святоша какая нашлась! Анна отложила книгу и подняла на сестру спокойный взгляд. – Я просто сказала, что не нужно было врать маме. И все. – Ага. Надо было сказать правду и выслушивать ее нотации до утра? Спасибо, как-нибудь обойдусь. Лена схватила куртку с вешалки и рванула молнию так резко, что та застряла на середине. Пришлось дергать обратно, что только добавило раздражения...