Дышу. Грешу. Пишу

Любые совпадения невымышленны Папа его происходил из карликовых, а мама - из обычных такс, и может из-за этого лапки у него выросли хоть и крепенькие, но длинноватые, ушки - коротковатые, хвостик - крючковатый. Зато окрас у него был медно-красный, брови выразительные, а нрав - добрый. Мой сосед Михаил Ремезов живет двумя этажами ниже, так что видимся мы часто - то у него, то у меня, то, например, в лифте. Дружим мы еще с детского сада (что для нас особо ценный факт), а окончив школу, сообща поступили...

В большом, красивом, важном доме, где располагались серьезные учреждения, постоянно выходил из строя лифт. И сотрудники учреждений были вынуждены регулярно добираться до рабочих мест пешком. На десятый этаж. Летом приходилось тяжело: душно, пыльно. Зимой ступени давались не легче. Однако народ по пути согревался. Впрочем, отдельные лица упомянутых организаций не унывали в любое время года. Даже пользовались моментом. Бухгалтер Смышляев из агентства недвижимости неожиданно бросил курить. Водитель...

...Коробка патронов, которую передаст тебе, дорогой Уве, гауптман Рауш - рождественский подарок в эти напряженные и суровые дни. Помни, мой мальчик, за вами стоит судьба Германии. Твой отец, Хуго Рихтер. 30 ноября 1941 года. Наблюдая из леса за движущейся колонной, он прошептал, отрешенно усмехнувшись: «O, Tannenbaum, du kannst mir sehr gefallen!»*. Потом он замер. Затвор сработал как обычно - плавно, с характерным приглушенным щелчком, саму же цель снайпер захватил за пять секунд - нормально для такой погоды...

Деревня Полянка ничем не отличается от многих подобных. На высоком берегу речки Веснушки стоит она лет триста, словно вглядывается в неведомую даль. Кого только нелегкая сюда не заносила. Дважды сгорала Полянка дотла. И заново отстраивалась. Ничего. Живет себе. Рассветы, закаты. Зори всегда чистые-чистые. И люди в ней обитают самые обыкновенные. Хорошие и прочие. Копаются в огороде, ходят за скотиной, у кого есть. По вечерам включают телевизор и пытаются понять, чего в мире происходит. Удивляются: надо же! И как они там за границей без квашеной капустки обходятся да тугих маслят...

- Вы согласны? Он так и не избавился от мятого плаща непонятного цвета, насквозь пропитанного дождем. Среднестатистический человек лет сорока пяти, с бледным лицом и глубоко вдавленными маленькими глазками. Невнятная фигура с претензией на существование. То, что он рассказал, имело столь параноидальный привкус, что заслуживало, как минимум, отдельной палаты в сумасшедшем доме. Но мне захотелось дослушать этого человека до конца. Потому что неизвестно, где нынче больше сумасшествия. Порой мне кажется, что среди тех, которые называют себя вполне нормальными людьми...

Все отпоздравлялись, отчокались, отобнимались и разъехались. Жена с дочкой спят давно. Ему вот не спится. Никак не одолеет поздняя ночь. Выключил торшер – по виду перевернутый горшок. Разделся. И час с лишним расхаживает в трусах по расползающейся в углы неумытыми бликами квартире. Выборы в мэры он все же выиграл. Но – официально победа будет объявлена только завтра. Горечью резало желудок, противно подергивались пальцы на левой руке… Андрей Ильич любил выпить. Почти прирос к данному нелегкому занятию...

Летом после работы мы иногда ходили выпивать на природу. Контора наша примостилась в непосредственной близости от непреходящих красот: справа за взгорком доживал век старый парк, слева позитивно сияла желтками одуванчиков полянка. У тропинки к парку маячила покосившаяся конюшенка – бесценное наследие почившего Сельхозуправления. В шесть вечера Леопольдыч, по кличке Тренер, уточнив размер складчины, намечал место закупки (как правило, гастроном через дорогу) и отряжал, согласно проведенной жеребьевке, гонца за напитками и закуской...

После обеда закружил снежок, и к вечеру наш двор потихоньку принарядился. Иначе было бы совсем грустно - слякоть в рождественские дни. А когда развеялись тучки, появился… он. Я смотрел на него минут десять. Аж дыхание затаил. Скажи кому завтра, засмеют. Но он не был галлюцинацией! Он сидел на подоконнике со стороны улицы. Чертик – рыжий, с белыми подпалинами. Сидел по-турецки, немного сутулясь. Заходящее солнце хорошо освещало его треугольную головенку. Редкие цыплячьи волосины на затылке время от времени перебирал ветерок...

В бортовой карте сведений о нем не оказалось. Его и не должно было быть в секторе – астероида категории I – крупного, округлой формы. Николас и Смит удивлено переглянулись. На фоне вечной черноты астероид, плывущий прямо по курсу, смотрелся лакомым куском. Впервые у коллег совершенно не возникло разногласий: посадка, а дальше по ситуации. - Параграф 42, пункт 568 конституции, - отбарабанил Смит, сжимая перед собой потрепанный свод законов. – Космическое тело, неустановленное ранее и находящееся...

Каждому известно или, по крайней мере, представляется, что скрыто в двух банальных словах: хорошо жить. А как хорошо умереть? Я знаю. Сейчас, в дождь, когда ты выронила свою руку из моей. Сейчас, когда гадаю: капля на родном измученном лице – крупная, чистая – слеза или дождинка? «Ты для меня всё: и друг, и муж, и брат, и отец, и сын… - горестно замолчала, - и пусть смешно, но моё предназначение – ты». …Я канатоходец под дождем. Тонкий прожилок бровки вдоль бурлящего проспекта – мой тугой нерв...

Будто кто-то постучался - постучался в дверь ко мне. Эдгар По 1 «Попадете в наш город, обязательно пройдите по его семи мостам. Спроектированы одним чудаком-математиком: невозможно последовательно побывать на всех семи, не пройдя хотя бы по одному дважды. По случаю, попробуйте, – не пожалеете. Для чего об этом рассказываю? Собственно, история случилась в воскресенье. Накануне выходных жена уехала в командировку. Вот и собрались с приятелями. Аж двенадцать человек. Пытались развлекаться, но не помогал даже коньяк...

Дерзкие, с поволокой, глаза, невинный, нежный абрис лица – вот её образ. Какой-то вечно ускользающий (попробуй, догони!) силуэт. Она случайно ворвалась в сердце среди зимы, даже не стряхнув снега с легкой шубки. И поселилась. Мы встречаемся два месяца – условное место почти всегда одно и то же. Она за рулем своей синей «азиатки». Падаю на сиденье справа: «Здравствуй»! Я отравлен нашими отношениями: душа в состоянии «тройной морской узел». Обычно мы едем подальше за город, иногда останавливаемся в глухом переулке...