Болезненная влюбчивость как отголосок травмы брошенности
Фигура папиного мотоцикла с коляской становилась все меньше и меньше. Удаляясь за ворота санатория, все дальше и дальше от меня, он поднимал за собой облако пыли, в котором я все еще могла рассмотреть самых дорогих мне людей. Папа смотрел вперед, на дорогу, а мама в красном шлеме сидела позади него в полоборота и... предательски улыбаясь, махала нам свободной рукой. До сих пор помню этот мучительный диссонанс: я, задыхаясь, рыдаю навзрыд и через полные слез глаза, вижу как мама, самый родной мне человек, эмоционально так далека, будто между нами пропасть...