Уютный Дом

— Глянь, какие у меня помидорчики зреют! — с энтузиазмом воскликнула Маргарита Павловна, показывая на аккуратно высаженные грядки, где раньше красовались цветочные клумбы. — К осени будем заготовки крутить! Анастасия замерла, словно её ударило током. Сердце заколотилось в груди. Бабушкины розы, георгины и лилии, которые та любовно сажала годами, исчезли. Вместо них — голая земля с ровными рядами зелёных ростков. — Что вы натворили? — голос Анастасии дрожал от эмоций. — Где цветы? Где бабушкин сад?...

Маша смотрела на женщину, сидящую перед ней, и не могла поверить, что это ее мать. С резкими чертами лица, сжатыми губами и упрямым взглядом, она казалась чужой — совсем не той Еленой Петровной, которую Маша знала с детства. Той, что всегда была мягкой, теплой, готовой ради дочери на любые жертвы. — Почему твой новый муж ведет себя так, будто это его дом? — не выдержала Маша, выплескивая то, что копилось месяцами. — Ты понимаешь, что это наш с тобой дом? Наш! Елена Петровна устало выдохнула, словно стараясь удержать раздражение...

— Катюша, милая, представь: свежий ветерок, пение птиц, шашлык на углях! Что может быть прекраснее для моего юбилея? — голос Светланы Ивановны в трубке звучал тепло и заманчиво. Екатерина отложила телефон, недоверчиво взглянув на экран. Предложение свекрови застало её врасплох посреди домашних дел. — Светлана Ивановна, до вашего дня рождения ещё почти три недели. Мы с Сашей собирались заняться огородом, — мягко ответила Катя, перекладывая телефон в другую руку. — Это же замечательно! Вы как раз приведёте...

Анастасия уронила связку ключей на холодный мраморный пол в коридоре. Громкий металлический звук разнёсся по пустой квартире, но она его не заметила. Перед ней стояли двое: её бывший муж Илья, который, по её расчётам, должен был быть в другом городе ещё как минимум неделю, и незнакомая женщина с большим дорожным чемоданом. Женщина была худощавой, с резкими чертами лица, тонкими губами и бледными, выцветшими волосами неопределённого оттенка. — Это Лида, она будет здесь жить, — объявил Илья безапелляционным тоном...

— Сашенька, я всё-таки не пойму, зачем у вас с Леной плита прямо под окном на кухне? Это же неудобно совсем! Давай-ка переставим её, пока твоя супруга на работе, — Вера Николаевна энергично взмахнула кухонным полотенцем, словно уже собиралась приступить к делу. Саша оторвался от экрана планшета и тяжело вздохнул. За последний месяц это был, кажется, тысячный «гениальный» совет от мамы по переустройству их с Леной дома. — Мам, плита там, где газовая труба подведена. Её просто так не передвинешь, — терпеливо объяснил он...

Телефон разорвал тишину в самый неподходящий момент. Я сидела за столом в гостиной, пытаясь свести концы с концами: передо мной лежали счета за коммуналку, а в кошельке оставалось всего три тысячи рублей до следующей зарплаты. На экране высветилось имя «Татьяна Ивановна». Я тяжело вздохнула, уже зная, что этот звонок не сулит ничего хорошего. — Лена, купи нам продуктов на пару недель, — голос свекрови в трубке звучал как приказ, будто я была обязана немедленно бросить все дела. — И за электричество не забудьте оплатить...

— Светочка, милая, ты ведь не подведешь? На майские все съедутся, надо столы накрыть, — голос Людмилы Павловны в трубке звучал с мягкой настойчивостью, но с ноткой уговоров. Светлана сильнее сжала смартфон и выдохнула. Опять начинается. Как по часам, каждый год одно и то же. — Людмила Павловна, мы с Сашей давно решили навестить моих родителей. Билеты уже на руках. — Какие билеты? Какие родители? — В голосе свекрови проступило явное раздражение. — Ты представляешь, я уже всех позвала! Двадцать пять человек! Кто будет готовить? Светлана промолчала, ощущая, как внутри закипает обида...

Катя задумчиво стояла у окна, держа в руках чашку с давно остывшим кофе. За окном небо, тяжелое и серое, словно предвещало скорый ливень. Её район стремительно преображался: на месте уютных старых домиков, таких же, как её собственный, вырастали безликие многоэтажки. Строительная пыль оседала на всём вокруг, а шум кранов и экскаваторов не стихал ни на минуту. — Продай ты этот дом, и всё, — раздался голос мужа, прервав её мысли. — Тебе дают цену, о которой другие только мечтают, а ты всё упираешься...

— Ты не поверишь, Света опять всех созывает! — воскликнула Анна, прижимая телефон к уху и пытаясь натянуть пальто на своего сына Даниила. — Теперь к нам, на новоселье. — Сочувствую, дорогая, — ответила Елена с искренним теплом в голосе. — Много гостей будет? — Без понятия, — вздохнула Анна, усаживаясь на стул в коридоре. — Она просто объявила: завтра в три, готовьтесь, будет праздник. Даниил вырвался из рук матери и с радостным криком умчался в свою комнату. Анна устало потёрла виски. — Семь лет, Лен...

— Она опять приходила, пока меня не было? — с раздражением спросила Катя, глядя на корзину с овощами, которой утром на столе точно не было. — Мама заглянула ненадолго, — Артём развёл руками. — Привезла продукты с рынка. Сказала, что по скидке купила. — По скидке? — Катя фыркнула, скрестив руки. — За последний месяц твоя мама столько «дешёвых» продуктов притащила, что можно супермаркет открыть! Серьёзно, у неё что, своего дома нет? Почему она вечно у нас торчит? Артём нахмурился и отвернулся к окну...

Игорь Петров стоял у окна своей небольшой квартиры и смотрел на лужи, поблескивающие под тусклым светом фонарей. Дождь стучал по подоконнику, но мысли Игоря были далеко. Час назад Анна, его жена, ушла, хлопнув дверью, а её слова всё ещё эхом звучали в голове: «Ты всю жизнь живёшь под маминой опекой! Сам-то ты хоть что-нибудь сделал?» Он стиснул зубы. Как она могла так говорить? Разве он не трудился годами в компании своего отчима? Не выплачивал ли кредит за эту квартиру? Не водил ли её по кафе и...

— Лена, послушай, мама ведь не посоветует ничего дурного, — Артём мягко положил руки на плечи жены и посмотрел ей в глаза. — Она считает, что так будет надёжнее. Елена слегка отстранилась, скрестив руки. Пять лет брака научили её замечать, когда муж пытается её убедить. — Надёжнее для кого, Артём? Для нас или для твоей мамы? — она отвернулась к окну. За стеклом лил мелкий осенний дождь, такой же промозглый, как настроение в доме последние дни. — Опять ты за своё, — Артём тяжело вздохнул и плюхнулся в кресло...