Тишина вдвоём

— Галина Петровна, ну хватит уже солить! Пересолишь ведь! Соседка Зоя стояла у плиты и с тревогой смотрела, как Галина в третий раз тянется к солонке над кастрюлей с борщом. — Да ладно тебе, Зоенька! Я же чувствую, что мало еще! — Ты сегодня вообще ничего не чувствуешь! Нервничаешь вся! Давай я лучше попробую. Галина отступила от плиты и вытерла руки о фартук. Зоя была права. Руки дрожали, мысли путались, все валилось из рук. А как не нервничать, если сегодня такой важный день? Сын Андрей наконец-то привезет свою жену домой...

— Нина, ты только посмотри, какие цветы расцвели у Ольги на балконе! А у тебя что, совсем руки не доходят? Нина Григорьевна стояла на лестничной площадке с сумкой продуктов и смотрела на соседку Галину Петровну, которая, как всегда, нашла повод сделать замечание. — У меня, Галина Петровна, времени нет цветами заниматься. Вот вернусь с рынка, обед приготовлю, может, тогда и до балкона дойду. — Обед? — соседка прищурилась. — А кому готовишь-то? Сын небось опять не приедет. Нина сжала ручки сумки покрепче...

— Алексей, ты что, серьёзно? Холодильник сломался! Нам нечем еду хранить! Ольга стояла посреди кухни, указывая на старый холодильник, из которого натекла уже приличная лужа. Муж сидел в кресле перед телевизором, даже не повернул головы. — Ну и что ты хочешь? Чтобы я сейчас побежал новый покупать? — Хочу, чтобы ты хотя бы встал и посмотрел! Вода по всей кухне! Продукты портятся! — Оль, у меня матч. Потом разберёмся. — Потом! — Ольга почувствовала, как внутри закипает. — Всегда потом! А продукты я на помойку вынесу прямо сейчас! Алексей недовольно поднялся, прошёл на кухню...

— Опять только на хлеб и молоко хватит! — воскликнула Марина, бросая кошелёк на кухонный стол. — Это невозможно, Павел. Невозможно так жить! Павел устало потёр переносицу. Май выдался холодным, и от сквозняка из плохо заклеенного окна ныли старые футбольные травмы. День на стройке был особенно тяжёлым — прораб требовал закончить объект раньше срока, а зарплату обещали выдать с задержкой. — Что я могу сделать? — он развёл руками. — Через неделю аванс дадут, тогда и закупимся. Может, у матери займём до выходных? — У твоей матери? — Марина нервно засмеялась...

— Ты потратила сорок тысяч на что?! На кухонный гарнитур?! Олег швырнул на стол чек так, что тарелки подпрыгнули. Лариса вздрогнула, но постаралась сохранить спокойствие. — На гарнитур. Старый развалился окончательно. Дверца отвалилась, столешница вся в пятнах. — Сорок тысяч! Мы же договаривались, что крупные покупки обсуждаем! — Олег, мы обсуждали! Я говорила тебе месяц назад! Ты сказал — смотри сама! — Я не говорил тратить такие деньги! — А сколько, по-твоему, стоит нормальный гарнитур? Десять тысяч? Это самый дешевый вариант был! Муж прошелся по кухне, нервно теребя волосы...

— Елена Михайловна, вы что, издеваетесь? Это третий раз за неделю! Продавщица в магазине смотрела с нескрываемым раздражением. Елена стояла у кассы, краснея и бледнея попеременно. В руках мятая купюра, которую она протягивала уже пятый раз. — Простите, но мне муж разрешил только триста рублей на продукты... — Разрешил! — продавщица всплеснула руками. — Вам сорок пять лет, а вы как ребёнок! Муж разрешил! — Вы не понимаете... — Понимаю всё! У меня очередь, а вы тут выбираете, что на триста рублей купить!...

— Ты опять одела Мишеньку в эту тонкую кофточку? На улице холодно! — Мама, там плюс пятнадцать. Он не замёрзнет. — Не замёрзнет! Вы, молодые, вообще ничего не понимаете! Ребёнок должен быть одет тепло! Наталья стояла в прихожей и молча смотрела, как свекровь Раиса Степановна снимала с внука лёгкую кофту и натягивала тёплый свитер. Мальчик вырывался, хныкал, но бабушка была непреклонна. — Мама, ему жарко будет, — попыталась возразить Наталья. — Лучше жарко, чем простудится! — Раиса Степановна одёрнула свитер на внуке и довольно кивнула...

— Ты опять купила эту колбасу? Я же говорил, что она невкусная! Марина замерла у холодильника с пакетами в руках. Вот так, без всякого приветствия. Игорь даже не поцеловал ее, когда пришел с работы. — Здравствуй и тебе, дорогой, — она постаралась сохранить спокойствие. — Я взяла ту, что была по скидке. У нас же сейчас не очень с деньгами. — Не очень? — он повысил голос. — Да мы еле концы с концами сводим! А ты на всякую ерунду тратишься! — На какую ерунду? — Марина почувствовала, как внутри закипает обида...

— Ты не можешь быть серьезным! Вторник же, Лена в школу! — Твоя мать заберет ее после уроков, я уже договорился. — Договорился? Без меня? Сергей, что происходит? Наталья стояла посреди спальни и смотрела, как муж методично складывает ее вещи в старый дорожный чемодан. Он доставал из шкафа свитера, кофты, джинсы, даже не глядя на нее. Движения его были четкими, отработанными, будто он репетировал этот момент. — Ничего не происходит, — ответил он спокойно. — Просто Ирина приезжает на неделю, ей нужна отдельная комната...

— Вера Николаевна, вы понимаете, что на вас жалобы поступают? Третья за месяц! Так работать нельзя! Вера стояла в кабинете заведующей, сжимая кулаки. Щеки горели, в горле стоял комок. — Я все делаю правильно, Марина Сергеевна. Эта Крючкова придирается к каждой мелочи. У нее характер такой, всем недовольна. — Характер или нет, а вы обязаны с пациентами корректно разговаривать. Вы медсестра, а не… — Не что? — Вера перебила резче, чем хотела. — Не половая тряпка, которая должна терпеть хамство? Заведующая вздохнула, сняла очки и устало потерла переносицу...

— Ты специально пересолила борщ или просто не умеешь готовить? — голос свекрови прозвучал тихо, но каждое слово отдавалось в ушах Оксаны звоном. — Я готовила по вашему рецепту, — ответила Оксана, стараясь сохранить спокойствие. — Вы сами мне его давали. — Ну да, конечно, я виновата, — фыркнула Инна Петровна и демонстративно отодвинула тарелку. — Дима, ты действительно будешь это есть? Муж Оксаны даже не поднял головы. Он методично доедал борщ, будто ничего не происходило. Алиса, золовка, сидела напротив и улыбалась своей обычной усмешкой, от которой у Оксаны сжимались кулаки под столом...

— Галя, ты что, совсем сбрендила? Свадьба твоего единственного сына, а ты сидишь тут, чай распиваешь! Людмила Викторовна стояла на пороге кухни, руки в боки, глаза горели праведным гневом. Галина даже не подняла головы от чашки. — Садись уж, раз пришла. Чайник горячий. — Какой чай? — Людмила прошла на кухню, плюхнулась на стул напротив. — Сейчас половина второго. Через час твой Артём под венец пойдёт, а ты тут... — Никуда я не пойду, — Галина отпила чай, посмотрела в окно. — И не уговаривай. Людмила замолчала, изучая лицо подруги...