Мисс Марпл

— Поставьте подпись вот здесь, Елена Викторовна, — сотрудница банка пододвинула бумаги к женщине в элегантном сером платье. Мария замерла, не понимая, почему свекровь так уверенно взяла ручку. Они с Ильей четыре года откладывали деньги на первый взнос, отказывая себе в путешествиях и новых вещах. Жили скромно, снимали маленькую квартиру на краю города, каждый вечер мечтая о своем жилье. И вот теперь... — Постойте, — Мария растерянно взглянула на мужа. — Илья, почему документы оформляют на твою маму? Илья неловко заерзал, отводя взгляд: — Мама считает, что так будет надежнее...

— Неужели даже спросить нельзя? Ты просто взял и всё решил? — Анна стояла в центре кухни, крепко сжимая в руках кружку с чаем. Её голос дрожал от обиды, которую она едва сдерживала. Дмитрий оторвался от экрана телефона, в его глазах мелькнуло раздражение. — А что тут обсуждать? Маме нездоровится, ей нужен уход. Здесь отличные клиники, а там она совсем одна. — Дима, у нас всего две комнаты! Две! Маше четыре года, ей нужно своё место. Мы и так живём, как в тесной коробке. — Это моя квартира, и я вправе привезти сюда маму...

— В воскресенье приедет твоя сестра с семьёй, а ты собирайся и уезжай, — резко сказала мать Светлане. Светлана, держа в руках кружку с кофе, замерла. Слова матери, словно холодный ветер, повисли в комнате. Она аккуратно поставила кружку на стол, стараясь не выдать охватившую её тревогу. — Это мой дом, — тихо, но твёрдо ответила она. — Дед завещал его мне. — Вот именно поэтому! — вспыхнула Елена Ивановна, всплеснув руками. — Он оставил его тебе, когда ты ещё была замужем. А теперь? Ни семьи, ни детей, даже кота не завела — всё некогда! А вот Лера...

Утро началось отвратительно. Лида проспала и не успела на автобус, а вдобавок обнаружила, что оставила важные документы на тумбочке в прихожей. Как назло, хлынул ливень, и ветер чуть не вырвал зонт из рук, ломая его спицы. Мокрые струи стекали по шее, вызывая неприятный озноб. Дома её никто не встречал: Олег уехал по делам в другой город, а дети разлетелись по своим делам. Дочка училась в Москве, сын гостил у деда в посёлке. «Может, и к лучшему, что я одна. Сварю чай, посижу с журналом и лягу пораньше», – подумала Лида...

— Где оно? — голос Анны дрожал, пока она торопливо перебирала содержимое шкатулки. — Саша, ты не видел мой браслет? Тот, что от бабушки? Анна вытряхнула на стол содержимое маленькой лакированной коробки: пара колец, кулон, серьги... Но самого дорогого не было. Серебряный браслет с бирюзой пропал. Саша замер в дверях кухни. Его лицо стало серым, а взгляд скользнул к окну. — Ты что-то знаешь? — Анна посмотрела на мужа, прищурившись. — Ань, давай обсудим это позже, когда ты будешь спокойнее, — Саша отступил на шаг...

Мария Ивановна крепко сжала сумку и глубоко вздохнула. На кухонном столе лежало письмо — обычный лист с казённым штампом, но его содержание перечёркивало всю её жизнь, выстроенную за последние десятилетия. Несколько строчек сухого текста сообщали о сносе их старого дома и переселении в новое жильё. Мария Ивановна, в общем-то, не была застигнута врасплох. В их районе, застроенном ещё в советские времена, слухи о переселении ходили давно. Но одно дело — слухи, и совсем другое — реальность, которая обрушилась на неё с этим письмом...

Сумка ударилась о угол кухонного стола, издав мягкий шлепок. Анна достала из неё толстую папку синего цвета и аккуратно положила её рядом с бокалами. Свет от настольной лампы, стоявшей в центре, мягко падал на её лицо, скрывая эмоции в полутени. На стене в соседней комнате старые часы с маятником тихо тикали, их звук едва долетал до кухни. За окном моросил холодный ноябрьский дождь, капли лениво скользили по стеклу, превращая огни соседних домов в размытые пятна. Анна поправила локон, выбившийся из причёски, и разгладила невидимую морщинку на скатерти...

— Эй, что ты так на меня пялишься? Сто лет не виделись, что ли? — буркнул мужчина, переступая порог, слегка покачиваясь. Анна, прислонившись к стене в прихожей, скрестила руки, словно пытаясь отгородиться от происходящего. — Ну и что, что задержался? Подумаешь, расслабился немного, я же не мальчик, — бросил Виктор, наполняя пространство запахом виски и тонким ароматом чужого парфюма. Она не ответила. Сорок пять лет брака научили её, что в такие моменты слова бесполезны. Анна лишь смотрела, как её...

— Какой изящный! — воскликнула Лариса, не в силах отвести взгляд от кольца на своей руке. Тонкое золотое колечко с крошечными аметистами мягко мерцало в свете утреннего солнца, льющегося через окно гостиной. Михаил, наблюдая за восторгом жены, тепло улыбнулся. Он давно подметил, как её взгляд задерживался на витрине ювелирного салона, когда они прогуливались по торговой галерее. — Нравится? Я заметил, как ты засматривabad на него пару недель назад, — сказал он. — Очень! Ты всегда замечаешь такие мелочи...

— Если ты сейчас уйдешь, то можешь не возвращаться! — крикнула Анна, глядя на удаляющуюся спину мужа. Дверь входной квартиры захлопнулась с такой силой, что стеклянная статуэтка — подарок тёщи на годовщину свадьбы — едва не упала с полки в прихожей. Щелчок замка. Тишина. Анна, обессилев, прислонилась к стене и медленно опустилась на пол. Дыхание стало прерывистым, словно кто-то сжал её грудь невидимыми тисками. Это была уже пятая ссора за неделю. И в центре каждой из них, как тёмная тень, поглощающая всё разумное, стояла фигура Тамары Ивановны — матери её мужа Сергея...

— Ну и что тут такого? Мой друг брал родителей в подобную поездку. И вообще, почему бы моей маме не поехать с нами в свадебное путешествие? — Илья бросил на свою невесту взгляд, полный искреннего удивления, одновременно пытаясь справиться с непослушным узлом на галстуке. Катя, держа в руках щётку для волос, замерла. Ей показалось, что в их маленькой съёмной квартире, где они провели последние полгода, вдруг стало нечем дышать. Она аккуратно отложила щётку на комод и вышла в гостиную, пытаясь осознать, что только что услышала...

Светлану Николаевну в любой компании выдавали её манеры: спина прямая, как струна, взгляд уверенный, а шаги — будто она не идёт, а чеканит путь. Соседи посмеивались: «Не женщина, а генерал на параде». Особенно это бросалось в глаза, когда она, не утруждая себя звонком, заявлялась в квартиру к сыну. — Сашенька, я тебе солений на зиму притащила! — её голос разносился по коридору, заставляя звенеть посуду в шкафу. Катя, стоя у плиты с кастрюлей супа, вздрогнула и чуть не пролила бульон. Этот голос она узнала бы даже во сне — от него моментально сводило скулы...