Короткие истории Андрея Юрьева

- Ну, где ты там? - пронзительно рявкнул женский крик, - Сдох? Несколько метров хаотично спроектированных в девяностые коридора и проходной комнаты деда Коли, ушедшего уже два года как, и все еще заполненных его кисловатым запахом, словно старик все еще сидит там, подслеповато щурясь в кроссворд, не сделали крик жены тише. Он грохнул над плечом Семена Акимовича, как стартовый пистолет, дернув руку, зачерпывающую компотной поварешкой, лиловый тягучий суп из кастрюли с отбитым боком. Кусок мяса, черный...

Впереди, через двор, плотно заставленный машинами, замаячил облупленный кирпич дома Петровича. До рези в глазах хотелось в туалет, Петрович спешил. Он сошел с дорожки, перечеркивающей чахлый палисадник по диагонали, и перепрыгнул через зеркально блеснувшую лужу на тротуар, вымощенный прямоугольной плиткой с отбитыми краями. Он старался приземлиться ровно в центр плитки, чтобы не ступить на трещину, с утопленными в дождевой воде окурками. Петрович представил, что между плиток огненными языками плюется вверх смертоносная лава, в груди захолодило...

Всю первую неделю я присматривался и ждал. Прошу простить, что я упоминаю в своем рассказе такие временные отрезки, как час или неделя, ведь время здесь штука капризная, в жесткие привычные рамки его впихнуть сложно. Оно растекается в разные стороны, движется то назад, то вперед, порой оно ползет убийственно медленно, а иногда проносится мимо так резво, что просто глаза режет. Я делаю это, чтобы было понятнее и комфортнее воспринимать мою историю. Но с тем же успехом вместо недели я мог бы сказать миллион лет...

Жане смотрела на дверь так, словно пыталась открыть ее взглядом. Белоснежные перья на роскошном хвосте складывались и раскладывались, словно дорогой испанский веер. Воздух от напряженного ожидания был густ. Густ и мангуст, дуст, индус... - Постучи еще! – раздраженно сказала Жане и хлопнула Яна крылом по боку, отвлекая от горьких мыслей и приятных воспоминаний. От удара в пыльный воздух прихожей взлетело крохотное перо. То ли из хвоста Жане, то ли из бока Яна, перо и само не знало, чье оно. Оно покружилось немного в грустном одиноком вальсе и обреченно упало на выскобленные до блеска половицы...

Когда их тела вошли в единый ритм, от которого начали легонько позвякивать хрустальные бокалы в комоде, Женя приподнялся на локтях и заглянул в глаза Инги. И все в один миг рухнуло под этим неожиданным умоляющим взглядом. Инга замерла на пике движения, шумно выдохнув, и тяжело осела. - Ну? - спросила она, - Чего надо-то? Сквозь неопреновую маску голос ее прозвучал глухо. Женя шумно сглотнул, прокашлялся, словно хотел сказать...

Две девушки в салоне автомобиля. Позднее утро. Дворники с хрустом и скрежетом сметают с лобового стекла хлопья снега. На трассе оживленно, все как обычно спешат. Девушка на пассажирском сиденье обращается к той, что за рулем, убирая телефон в сумочку: - Ладно, что там про твой сон? - говорит так, словно делает одолжение. Протягивает руку к пластиковой подставке, вытаскивает стаканчик с кофе и с наслаждением делает большой глоток. Девушка за рулем улыбается мечтательно и отвечает с поэтическими...

Бабуля с бумажным стаканчиком из которого свисает хвостик чайного пакетика, располагается за столом напротив. Снимает пальто, укладывает его аккуратно на спинку диванчика. Достает из большого белого пластикового пакета какие-то свертки. Перекладывает их, громко шуршит пакетиками. На стол выкладываются свернутый в трубочку журнал, белый очёчник в оранжевых маках, упаковка салфеток и красный прямоугольник транспортной карточки. У бабушки длинный нос, седые волосы, аккуратно причесанные волосок к волоску и собранные сзади в пучок...

Арсена ужалила оса. В сквере недалеко от бывшего завода Москвич. Он почуял неладное, когда расстегнул ширинку и уже направил струю на тополиный пенек и мусор на опавших листьях. То есть в тот момент невозврата, после которого уже не остановиться. Закружились, зажужжали в воздухе осы, Арсен отмахнулся от одной самой наглой, пытавшейся сесть на лицо, согнал с рубашки другую, замочив модельные туфли с длинными сверкающими носами, но осы не отступали. - Ворыт кунем! - прошептал Арсен, целясь струей в одну из ос...

Свесила ножки с редакторского стола, платье поправила и говорит тётеньке в очках неожиданным баском: - Вы, извольте спросить, кем будете? - Я, - отвечает тётенька в очках, - редактор издательской системы Ридеро. И почему, собственно, вы меня в мыслях называете тетенькой? Мне всего то двадцать восемь... и я... - Обиделась? - спрашивает Мышь. - Нет, но... - Обиделась. Ладно, давай с начала. Мышь встала, поправила платье, сделала книксен, села и говорит девочке в очках: - Так лучше? - Ну, уж так сразу и девочка...

С приходом весны кое-что изменилось в моей жизни. В апреле под карнизом соседнего окна маленькая птичка с золотистыми крапинками на крыльях свила гнездо, и я поняла, что мне осталось жить полгода. Это ничего, не нужно переживать, ведь я всегда знала - рано или поздно это случится. Я с детства неизлечимо больна и сейчас, когда мне исполнилось пятнадцать, природа милостиво избавляет меня от ненужных страданий. Капельницы, химия, тихие рыдания мамы, ну вы понимаете. Не хочется об этом думать. Я сижу...

Фантастический рассказ о недалеком будущем. - Егор! У меня опять данные поплыли! - Подойди, пожалуйста! Не сходится ни черта, Егор! - Егор, как проверить... И так весь день. Не дают сконцентрироваться, отвлекают. Как будто у него своей работы нет. Ворчит, но помогает. Все-таки, общее дело делают. - Что там у тебя? - Да вот - не запускается никак... Второй час бьюсь, - отвечает Игорь. В голосе его отчаянье борется с усталостью. Отдел вторую неделю работает без выходных. Доводят до ума важный проект на финальной стадии...

Порадовал меня вчера Антон Палыч. Пробасил из книжки, что я пару недель назад вытащил из мусорного бака голосом старой собаки: - Люди не едят помоев и костей, которые выбрасывает кухарка. Глупцы! Я отсмеялся, вырвал лист из лежащей рядом Случайной вакансии Джоан Роулинг (тоже попала к нам с помойки) и заложил страницу. Откинулся на диванную подушку, соорудив из ног бублик, куда тут же благодарно нырнула наша юная Киви. Даже не посмотрела на меня впрочем. За свои неполные три года жизни на...