Дочь Океана

ногда Чэтту казалось, что за ней наблюдает каждая травинка. Ей казалось, что все только и норовят рассказать её Отцу о том, какая она неправильная дочь Леса, какая она человеческая и что рождение её — ошибка. Из-за этого Чэтту ощущала себя неудел, и ей хотелось почему-то натворить что-то эдакое, от чего весь лес зашумит и заворчит: «Зачем ты родилась?» «Ты не наша — мы сразу это ощутили» «Уходи к людям, хотя кому ты нужна, ведь ты полукровка!». Плакать можно было только в дождевых лесах Суматры у старухи Орангутан...

Чэтту не отдавала себе отчёта в своей тяге к людям. Конечно, дочь Леса понимала, что пришло время обретения мудрости и распознавания своей безрасудной любви к ним, но она всегда откладывала "момент мудрости". Так называла Чэтту ситуацию, в которой она сможет сказать себе "стоп!" и уйти глубже в лес, где не ступала эта маленькая, юркая и беззащитная нога человека. Уйти в лес и погрузиться в его жизнь без оглядки, как и следует дочери Леса, будущей Хранительце всех лесов планеты. Но подобная ситуация...

Чэтту могла превращаться в любое дерево Планеты. Деревья были ей сёстрами, чем-то неведомым с ней, будто её продолжением. У Чэтту были длинные кудрявые, яркие зелёные волосы, чёрные, как дёготь глаза без белых участков. Тело у неё было худое, угловатое, с тонкой кожей и большими весами на тонких руках, хрупких на первый взгляд запястьях. В Чэтту будто переливались два образа: то девушка, то деревце. Чэтту не разговаривала — только шумела листвой деревьев. Когда вы в следующий раз услышите, как шумит лес , то это Чэтту о чем-то рассказывает...

то случилось в местах, забытых человечеством, много лет назад. Представьте: разгар сенокоса. В деревне на 20 жителей каждая семья ежедневно проводила время в лесах, на островках полей для заготовки сена. Воздух на вдохе казался горячим. Утомлённые жарой и тяжёлым физическим трудом, люди двигались медленно и аккуратно, чтобы не растрачивать силы лишний раз. Если бы можно было на них посмотреть с высоты небес, то люди казались похожими на стайку бабочек или мотыльков, сбившихся в кучку для сохранения жизни...

Представьте, что вам где-то 27-35 лет. Вы вроде как уже много что знаете, но еще не готовы к тому, чтобы одним своим присутствием транслировать истину жизни. Вот тогда приходит время китов. Это время, когда нужно прийти к китам и сказать: обучите меня. Мидзу жила на этом свете не первый и не пятый век, - гораздо больше, - когда с зубом косатки на шнурке вокруг шеи пришла в самое глубокое и звенящее тайнами пространство - над Марианской впадиной. Здесь шла миграция китов и Мидзу надеялась, что ее примут также, как раньше: из рук в руки передадут из одной семьи в другую, с заботой и теплом...

В подростковом возрасте дельфины передали Мидзу под опеку семье косаток. Во главе семьи была старая мать-орка, тяжелая и малоактивная, в сравнении с порослью, но все вились именно вокруг неё, чтобы услышать, впитать и запомнить. Косатки были схожи с дельфинами теплом и взаимопомощью. Здесь Мидзу ощущала тоже самое: защиту, одобрение и поддержку. Косатки больше дельфинов путешествовали по океану и навидались того, что дельфины не видели. Именно это отличие должна была впитать Мидзу и тоже стать старше, когда придет время...

Мидзу воспитали киты. Акулам доверили факультативные часы, а рыбам - свободный лекции. Долгое время, с младенчества и до старшего детства, её семьей была стая дельфинов. Они научили её дышать так, чтобы дольше оставаться под водой в течение дня, а не на поверхности. Научили быстро плавать и проявлять нежность. Часами дельфины могли плыть по бескрайним просторам океана, касаясь друг друга плавниками, боками, головой. Когда Мидзу уставала плыть, ей подставляли плавники молодые дельфины. Она бралась...

В холодных водах Тихого океана, играя с косяками форели, отражающими лучи света в воде и рассказывающими приключения на нересте, Мидзу поднялась на поверхность, чтобы сделать выдох-вдох. По привычке, она сделала это в укрытии, за корягой старого дерева, выбеленного водою и отполированного временем. Когда-то дерево упала с берега, круто подступающего к воде, зацепилось корнем за него и дрейфовало возле берега уже сотни лет. На берегу в этот раз были люди. Они играли с собакой во фрисби. Люди смеялись, собака тоже: взвизгивала и пританцовывала от счастья - всё как обычно у них бывает...

С первого взгляда Мидзу была похожа на человека, но это если только с первого взгляда. Ростом она была близка к двум метрам, а волосы у Мидзу были цвета самых темных глубин. Их покрывала та же пленка, которая покрывает и листья ламинарии, поэтому волосы Мидзу всегда были будто бы мокрые, отражающие от себя любой луч света. У Мидзу была белая кожа, очень теплая и упругая, как у дельфинов. На ней не было ни единого волоска и поры. Бледную кожу лица украшали яркие губы большого рта. Глаза цвета расплавленной меди, были раза в три больше человеческих...

"Кем бы я была, будь я дочерью неба?" - думала Мидзу, паря на поверхности воды, где-то в середине земного шара. Был тот редкий штиль, когда страшно подумать неверную мысль, - главное не спугнуть гладь. Поэтому Мидзу была прозрачна, не цепляясь за ход рассуждений, отражая Небо почти также, как отражал его на тот момент океан. Мягкие, легкие оттенки синего и золотого с напылением розового растянулись в бесконечную глубину переплетений друг с другом, сливаясь с гладью воды, уходя до самой глубины Неба и Океана...

Печка или батареи? Или печкабатарея? Осенью мы закупили дров (кузов краза) из берёзы и осины. Рубить дрова своими силами не успевали, вот-вот должен был пойти снег, поэтому наняли двух парней колоть и двух девушек складывать дрова. Мы привезли их из соседней деревни, так как местные потенциальные кольщики ушли в алкогольный астрал. Всё это время нам было холодно и жутко неуютно. Я думала, что так будет всегда и хотела обратно в Петербург. Работу с дровами заканчивали под первым мокрым снегом, промочив и без того сочащиеся полена...

Многие думают, что если живёшь в деревне, то это вода холодная в вёдрах таскаемая, да туалет на улице. Мы решили, что лично для нас такой вариант чересчур 🙂. Поэтому с наступлением осенних холодов провели туалет в дом. Слив - в септик. От выгребной ямы отказались по причине высокого риска загрязнения почвы рядом. Септик сделал муж самостоятельно почти за месяц. В туалетной части сконцентрированы бойлеры, электроблоки, насосы. Конструкция временная: летом будем делать котельную и проектировка внутреннего помещения изменится...