Reséda

«..как старинный горожанин, за много лет проживания в урбанистическом сообществе у меня сложились приоритеты. Что-то мне нравится, в основном - нет. Я не люблю окраинных микрорайонов. Там жизнь течёт замершая, не «в такт» общей. И люди там быстро стареют. Ибо, и глупеют быстро - негде развиваться. В магаз - в тапках. Все всех знают, никто никого не стесняется. А стыдливость - признак интеллекта и причина быть иным. Я не люблю пыльный центр - хотя, какой у нас центр.. И понт вылезающий в нём по праздничным и выходным дням. Элита, сливки, цвет общества.. Дочь говорит - «эти, в леопардовых лосинах.. как умудряются есть за троих и иметь 42 размер!» Я отвечаю: «Самодисциплина, детка. Они сначала жрут, потом на снарядах виснут. До употевания! Не удивляйся - их «латинос» им люто даётся…» Я не предпочитаю городские «оазисы», где возводят ЖК, больше похожие на осадные средневековые крепости. Ни окон, ни дверей. Но в средневековье - шарм и нежность. А в иных жилых кварталах - одинаковость и бунт. Вкуса и здравого смысла.. «Сталинки» - если сохранились и не оплёваны многими поколениями. Всё-таки жили определённые люди. Вдохновлённые революционными идеями - ненавижу всё революционное.. Пропускаем «брежневки», «хрущёвки».. Остаётся в сухом остатке - жить в своём доме, за городом. Шучу.. ** Я всегда любила крепкие немецкие постройки - каменные, «двужилистые». В них будто время сохранилось. И ерунда, что строили и пленные вояки, в том числе. Строили на совесть, с размахом. Конурки меня никогда не впечатляли. Эти дома похожи на купеческие «средней руки» и отдают маслобойней, торговой лавкой и свечным заводиком.. Я удивительно вписываюсь в этот пейзаж, вклиниваюсь в пробелы эпох. Приживаюсь, обуркиваюсь, теряюсь и становлюсь «своей».. Ты - то, в чём живёшь..»

«День тащился меееедленно.. Будто, иногда поикивая и тупя. Люди, попадавшие в него, тоже начинали икать и вспоминать былое.. Как случилось, что время - такое быстрое и насыщенное! Вдруг перестало играть красками и погрузилось в тягучую тьму. Только изредка взбрыкивая неприятным. А случалось - и непристойным. Человек словно окунался в иную реальность.. Без него сотворённую, налаженную и даже прожитую частично. То, что его не касалось - кажется.. - проходило в иной «студии» и доносилось исключительно звуками-шорохами и световыми отдалёнными эффектами. То же, что его касалось вполне, звучало определённо и выглядело натуралистично. Как в фильмах про природу, когда пишут - «до 18 не смотреть, в обморок свалишься.. но ни одно животное не пострадало.. кроме тебя - осёл!» Как-то так! Если привыкаешь к одному темпу, то бытие протекает незаметно. Вроде был день - а уж вечер. Словно лето только началось - ан, гляди, осень задождила. Но когда скорость «протекания» процессов меняется - на стремительный. Или, напротив - на остановилось почти. То не заметить сие мудрено. И замечают и начинают головы ломать - к чему бы? А ответ прост! В жизнь, в дни - часы, минуты, секунды, мгновения.. - внезапно добавили, всыпали не случившееся прежде. Почему-то не случившееся, хотя и должно было случиться. И потеснившись жизнь воспринимает добавку - как своё. Ведь это - и есть своё.. Что же с замедлением?. День тащился так меееедленннно… Потому что из него изъяли не принадлежащее тебе. Вот и всё!»

«У дома рос маленький кустик розочек. Такой маленький, что его можно было увидеть лишь взобравшись на крылечко. Оттуда - с трёх ступеней из тёмного старого дерева - открывался вид окрест. А так же, в закоулок между крыльцом и домом. Его оставили будто нарочно, чтоб крохотулька шиповник уместился и был невидим. Зато он пах, как ошалелый и привлекал всех местных пчёл. Цвёл он всё лето и был сортовым. Оттенка спелая вишня, а аромат имел тонкий, терпкий и сладкий. Его можно было втянуть в ноздри чувствительные, сходя со ступенек. И зарядиться благожелательностью и романтичным настроением на весь летний день. А осенью прелой и зимой скудной крошечные подушечки-саше лежали по всему дому. И приглашали взять «кулёк» из саржи в руки. Пошевелить чуть содержимое и поднести к лицу. Пахло розовым маслом, древними улочками сельской Болгарии. И морем.. Каждый мешочек был вышит цветочками или веточками. Светлые часы в зимние месяцы коротки, а ночи длинные. И примостившись в кресло хочется взять из корзины шитьё и занять ум и руки кропотливым и абсолютно не важным. Весной куст удобряли чем-то хитрым. Рекомендованным квалифицированным садовником. Он и сам приходил и обследовал сад. Давал консультации и требовал их исполнения. Педантичный дядька.. Но благодаря ему и заботе хозяйской всё в ареалах цвело вовремя и плодоносило обильно. Прочие кусты роз - разных, всяких.. - были и больше, и пышнее. И цвели богато, и уход имели достойный. Но «вишнёвый» рядом с домом приобрёл статус особый. Она называла его «розочка Герды» и любовалась чаще, нежели остальными. Та, что..»