Размышления о жизни и людях

В поле ее зрения вдруг попал комар, медленно летящий вперед сквозь редкие, кружащиеся в воздухе снежинки. Почти сюрреалистическая картина – конец декабря, относительно тепло, серый, безветренный, влажный день и трепещущий прозрачными крылышками комар, исчезающий за завесой тумана и хороводом снежинок. Таня, поддавшись неожиданному порыву, пошла вслед за комаром. Он летел так неторопливо, что казалось, вот-вот застынет на месте и впадет в анабиоз, как и положено насекомым зимой. Миновав несколько маленьких двухэтажных домов, они приблизились к заснеженным зарослям кустов и деревьев...

Утро за окном звенело, щебетало, врывалось в комнату, щекотало теплыми лучами солнца и слепило глаза. Егор сладко потянулся, прогоняя сон, вылез из-под одеяла, тихо оделся и выскользнул за дверь. Лагерь еще спал, территория была безлюдна и казалось, принадлежала в этот час только ему. Он пробежал по дорожкам в дальний угол лагеря, где за хозяйственными постройками в заборе находился лаз, от которого можно было спуститься к реке. Детский лагерь расположился на пригорке под высокими раскидистыми соснами...

Резкий звук удара подбросил Андрея Николаевича с постели. В ответ на грохот сработала сигнализация машины. Он быстро поднялся, взял ключи со стола и подойдя к окну отключил ее, затем вышел во двор. Вокруг все было спокойно и тихо. Умолкший сверчок продолжил свои трели. В глубине сада, где-то в ветвях высоких разросшихся груш и яблонь снова запел соловей. Яркая убывающая белая луна мертвенно-бледным светом заливала окрестности. Ничего подозрительного не заметив, Андрей Николаевич вернулся в дом и уснул...

Ожидание рождения ребенка переполняло Наташу ощущением безмерного счастья и любви. Все вокруг казалось прекрасным, все излучало свет и дарило радость, несло красоту. Блеклые краски августа, растворенные в утренних туманах, напоминали ей воздушные пейзажи Клода Моне, пришедшая на смену июльской жаре прохлада, дышала свежестью и чистотой, грозы, знаменующие торжественное наступление и уход лета, завораживали мощью небесных сил, сотрясая окрестности громами и ослепляя фейерверками молний. Вся природа вокруг вместе с Наташей жила предвкушением великого события: появления на свет нового человека...

Марина стояла среди улицы и ревела. Ну, почти ревела, мысленно, внешне приходилось себя сдерживать, поскольку уже не маленькая. С ее одежды стекала грязная вода. Вместе с грязью с нее стекали ее надежды, ее радость, ее предвкушение счастья, ее обещавший быть чудесным вечер. Все это ручьями бежало с нее вместе с невыплаканными слезами, благодаря какому-то грубому, невоспитанному хаму-водителю, который промчался мимо нее, стоявшей на пешеходном переходе, не снижая скорости, и окатил с ног до головы из огромной лужи...

Рисовать Никита начал с тех пор, как научился держать в руках карандаш. Процесс этот увлекал его невероятно. Особенно страстно он покрывал первыми абстрактными рисунками, сделанными еще не окрепшей рукой, обои. Мама и папа тщетно пытались обратить внимание юного дарования на альбом, но потом сдались, мудро решив, что когда этот период творчества закончится, они переклеят безнадежно испорченные обои. В детском саду нянечки и воспитательницы, вооружившись богатым педагогическим опытом, сумели донести до Никиты где рисовать следует, а где нет...

Профессию риэлтора Евгения освоила, когда, выйдя на рынок труда из последовавших одного за другим декретов и несколькими годами ухода за больным отцом, она поняла, что никто особенно не нуждается в средних лет маме двух относительно небольших детей, с существенным пробелом в стаже и низкой компьютерной грамотностью. Пока она варила каши, вытирала носы, меняла подгузники и делала уколы, мир стремительно шагнул в будущее. С ней, как соискателем на вакантные должности в разных организациях, разговаривали...

В Джека был влюблен весь двор. Кроме Зинаиды Тимофеевны с первого этажа. Только ей он почему-то мешал жить: особенно громко лаял, когда у нее были мигрени, тогда как делал он это крайне редко, разводил блох, которых кроме нее никто никогда не видел, и обязательно собирался покусать всех и каждого и от этого обвинения даже сам Джек удивлено поднимал брови. Дети его просто обожали. Они не выходили на прогулку, не выпросив у родителей кусочек лакомства для Джека, а те охотно его давали. Это был добрый и ласковый пес...

А день может быть радостным просто так. Просто потому, что ты решил, что он будет таким. Проснулся утром, а за окном серое небо, голые осиротевшие деревья и мелкий унылый дождь. Прекрасная погода! Можно включить свет и сразу станет уютнее. Заварить себе крепкий ароматный кофе со сливками и щепоткой корицы, включить приятную музыку и сразу непогода за окном только подчеркнет всю прелесть домашнего тепла. А впереди выходные дни и можно, да нет же - нужно пригласить друзей, наполнить дом объятиями,...

Димка жил на берегу огромной полноводной реки в старой части большого города. Окна его дома выходили на набережную, и он любил подолгу сидеть на широком подоконнике, глядя на воду. Особенно в ненастье, когда нельзя было гулять, с интересом наблюдал он переливающиеся свинцовые угловатые волны, прошитые тонкими струйками дождя, окутанные туманом водяной пыли. А в хорошую погоду, в свободное от занятий в школе время они с мальчишками всегда проводили на реке. Рыбачили, соревнуясь друг с другом в улове...

Тяжелый день подходил к концу, оставляя после себя нагромождение незавершенных дел, раздражающее послевкусие неприятных, ни к чему не приведших переговоров, и усталость, отзывающуюся ломотой в согнутой спине, опущенных плечах, и болезненным покалыванием сонных, полуприкрытых век. Владимир Иванович быстро и без аппетита поужинал и со вздохом растянулся на диване, ощутив, как с облегчением заколотилось сердце, успокаиваясь и выравнивая давление. Он думал немного отдохнуть и затем посмотреть выпуск новостей...

Листья падали и падали, устилая дорожки парка разноцветным ковром. Центральные аллеи тщательно подметали дворники, а на безлюдных затерянных тропинках выписывала осень золотыми, багряными, зелеными, охряными невероятными красками печальные свои прощальные узоры. Медленно шла по ним немолодая женщина с опущенной головой, поникшими плечами. Шла, блуждая в воспоминаниях, хватаясь за них, как за спасительные светлые островки жизни, надеясь найти в них опору, ушедшую вдруг из-под ног. Вспомнился маленьким сын...