Такое кино

14 Тира 1404 г. (5 июля 2025 г.) В ту ночь, когда небо раскололось, я видела Северное сияние. Оно было здесь, над пустыней Деште-Кевир, над растрескавшейся глиной Ирана, где дожди забыли дорогу ещё до моего рождения. Оно танцевало зелёными и фиолетовыми лентами, извиваясь, как призрачные змеи. Оно двигалось медленно, как дыхание огромного зверя, который проснулся под землёй и теперь дышит нам в лицо. Оно не было похоже на то, что показывают в документальных фильмах про Норвегию. Оно было грязным, как бензин в луже...

Забудьте всё, что вы знали о шпионских триллерах. В дилогии «Исфахан» и «Шираз» настоящий заговор скрывается не в секретных досье, а в семейных гостиных, а главный враг — это не ЦРУ или Моссад, а искажённое отражение в зеркале. Представьте: вы дочитали до последней страницы напряженный, холодный как сталь триллер. Сюжетные линии сошлись в мёртвой точке, оставив вас в состоянии интеллектуального шока. Вы пытаетесь осмыслить финал, который не даёт ответов, а лишь умножает вопросы. А затем автор говорит: «А теперь, пожалуйста, прочтите приквел...

Every year, on New Year’s Eve, a theatrical festival called The Battle of Bun’ei is held in a remote mountain village. And every year, the village mayor reports to the provincial governor how successful the event was. And every year, the government allocates a subsidy from the budget to support it. Everything was going splendidly — until, one day, a call came from Tokyo informing them that wealthy tourists from Saudi Arabia would be visiting the village… The Battle of Bun’ei (Bun’ei no Eki, 文永の役),...

#Neoreaction #Moldbug #Iran #VEVAK #PoliticalPhilosophy #CurtisYarvin #DarkEnlightenment #Geopolitics EXCERPT FROM THE UNPUBLISHED MANUSCRIPT BY A. FERZALI AND D. GHAFFARI, THE ARCHITECTURE OF SHADOW: AN ANALYSIS OF WESTERN METAPOLITICAL DOCTRINE (Shiraz, Winter 1376 S.H. / 1998 A.D.) CLASSIFICATION: FOR INTERNAL CIRCULATION ONLY PREAMBLE: This document constitutes an analysis of a new, covert threat to Islamic civilization. This threat emanates not from traditional Western liberalism, which is but...

«Шираз» — это не просто приквел. Это ключ, который превращает шпионский триллер в глубокую семейную трагедию и пугающе точный философский комментарий к нашему времени. Читатели, знакомые с повестью «Исфахан», помнят её главную героиню, Захру Мусави, как холодного гения, женщину-физика, запутавшуюся в паутине ядерного шпионажа. Её мир состоял из формул, кодов и предательства. Но откуда взялась эта женщина, чей разум работает как квантовый компьютер, а душа — как счётчик Гейгера, отсчитывающий распад? Ответ, который даёт «Шираз», одновременно и проще, и неизмеримо сложнее, чем можно было ожидать...

ИЗВЛЕЧЕНИЕ ИЗ НЕОПУБЛИКОВАННОЙ РУКОПИСИ А. ФЕРЗАЛИ И М. ДЖАВАДА «АРХИТЕКТУРА ТЕНИ: АНАЛИЗ ЗАПАДНОЙ МЕТАПОЛИТИЧЕСКОЙ ДОКТРИНЫ» (Шираз, зима 1376 г. / 1998 г.) ГРИФ: ДЛЯ ВНУТРЕННЕГО РАСПРОСТРАНЕНИЯ ПРЕАМБУЛА: Настоящий документ представляет собой анализ новой, скрытой угрозы Исламской цивилизации. Угроза исходит не от традиционного западного либерализма, который является лишь фасадом, а от его теневой, эзотерической доктрины, которую мы условно обозначаем как «Зулмати Рошангари» (ظلمتی روشنگری) — «Тёмное Просвещение»...

Забудьте о Джеймсе Бонде и его взрывающихся ручках. Отложите в сторону привычные шпионские клише. Настоящий саспенс XXI века рождается не в грохоте погонь, а в оглушительной тишине комнаты для допросов, где главное оружие — не пистолет, а интеллект. «Исфахан» — это именно такой триллер: холодный, хирургически точный и настолько умный, что взрывает мозг. В центре истории — доктор Захра Мусави, блестящий иранский физик-ядерщик. Её мир — это мир строгих формул и предсказуемых траекторий, мир, где у хаоса есть свои законы...

В этом романе-лабиринте вечные архетипы повествования становятся не просто сюжетом, а операционной системой мира, которую в финале ждет фатальная ошибка. Хорхе Луис Борхес однажды заметил, что за всю историю человечества было рассказано всего четыре истории: об осаде города, о возвращении, о поиске и о самоубийстве бога. «Мэйхуа. Триптих 2.о» — это смелый и, без преувеличения, грандиозный литературный проект, который берет эту лаконичную формулу и превращает её в свою архитектуру. Это книга, которая...

«Код(а)» — это финал, который не просто завершает историю. Он ее венчает. Он одновременно и трагичен, и полон надежды. Он не дает ответов, но оставляет читателя с самым главным чувством — верой в силу человеческого внимания и тепла. Представьте, что самый элегантный программный код, написанный из мести, начинает не просто обнулять банковские счета, а стирать саму ткань реальности. Представьте, что строки на древнем санскрите появляются в логах блокчейна, а пивная пена в ирландском пабе вдруг застывает, нарушая законы физики...

Апокалипсис в оттенках серого В повести «Эффект наблюдателя» автор завершает свой триптих «Мэйхуа» — масштабное, многослойное произведение, в котором личная и историческая память, вина, одиночество и надежда сплетаются в единый поток. После кровавой исторической фрески «Реки», лабиринтов памяти «Троп» и пронзительной лирики «Дороги в тысячу лет», автор совершает не просто финальный аккорд, а дерзкий квантовый скачок, превращая трагическую сагу о прошлом в метафизическую притчу о конце самой реальности...

Есть книги, которые читаешь, чтобы отвлечься. А есть те, что читаешь, чтобы вернуться к себе, к самым сложным вопросам о жизни, памяти и человечности. Триптих «Мэйхуа» — из второй категории. Это не просто три связанных микроромана и повесть, это одно большое, многослойное путешествие в самые тёмные уголки XX века, после которого вы уже не будете прежними. Автор предлагает нам взглянуть на историю как на триптих — картину из трёх частей, где каждая рассказывает свою историю, но только вместе они обретают подлинный, ошеломляющий смысл...

«Война не остаётся в архивах. Она живёт в тишине между словами, в пустоте взглядов, в звуках, которые слышны только мёртвым» Микророман «Река» — это завершённое, зрелое и глубокое литературное произведение. Оно является не просто дополнением, а необходимой, самой тёмной и самой сложной частью триптиха «Мэйхуа». Этот текст заставляет читателя пройти по лезвию ножа, отказывая ему в простых ответах и моральных оценках, и погружая в экзистенциальную трагедию человека, ставшего одновременно и жертвой, и орудием безжалостной эпохи...