Создатели книги

Редьярд Киплинг: Подарки фей. Терра, 1996. Знаменитый английский писатель - лауреат Нобелевской премии по литературе, получивший ее "за наблюдательность, яркую фантазию, зрелость идей и выдающийся талант повествователя". Книга "Подарки фей" - продолжение книги "Пак с Волшебных холмов". Книга в переводе Григория Кружкова и Марины Бородицкой сохранила все сказочное очарование оригинала. Иллюстрации, оформление и рисованный комментарий Сергея Любаева, а это 80 страниц с рисунками и текстами! Брат и сестра Дан и Уно стали старше и эльф Пак, "старейшее существо во всей Англии" с помощью волшебных чар дал ребятам власть: И видеть и слышать всё то, что ушло, - Пусть тысячи лет с той поры протекло. Пак познакомил их со многими необыкновенными личностями минувших дней. Киплинг считал важным в истории не монархов и не борьбу за трон, как Шекспир, а работников и мастеров своего дела. Ему были интересны врачи, изобретатели, кузнецы, мореплаватели, плавильщики, строители, придумывающие технические новшества, меняющие облик мира… Книга уводит подростков в мир фантазии и воображения для того, чтобы ещё прочнее была любовь к своему месту на земле, к судьбе и долгу человека. Редьярд Киплинг "Тысячный" Бывает друг, сказал Соломон, Который больше, чем брат. Но прежде, чем встретится в жизни он, Ты ошибешься стократ. Девяносто девять в твоей душе Узрят лишь собственный грех. И только сотый рядом с тобой Встанет - один против всех. Не обольщением, ни мольбой Друга не приобрести; Девяносто девять пойдут за тобой, Покуда им по пути, Пока им светит слава твоя, Твоя удача влечет. И только сотый тебя спасти Бросится в водоворот.

"Молись — безоблачному небу и василькам в волнистой ржи". 30 июля 1918 года Владимир Набоков напишет трогательные строки: «Над ручкой медною - другое имя ныне, и сам скитаюсь я в далекой стороне. Но ты, о, лестница, в полночной тишине беседуешь с былым. Твои перила помнят, как я покинул блеск еще манящих комнат и как в последний раз я по тебе сходил, как с осторожностью преступника закрыл одну, другую дверь и в сумрак ночи снежной таинственно ушел - свободный, безнадежный...». Это он сказал о себе: «Я американский писатель, рождённый в России, получивший образование в Англии, где я изучал французскую литературу перед тем, как на пятнадцать лет переселиться в Германию. Моя голова разговаривает по-английски, моё сердце - по-русски, и моё ухо - по-французски». И всё же, он верил в силу родной речи: «А я молюсь о нашем дивьем диве, о русской речи, плавной, как по ниве движенье ветра… Воскреси!» Цитата Владимира Владимировича: "Тройная формула человеческого бытия: невозвратимость, несбыточность, неизбежность…" ("Дар"). "Знать, что перед сном ты можешь почитать хорошую книгу, — разве это не самое приятное из всех возможных ощущений?"

Судьба — не без влияния любимого школьного учителя — занесла Юрия Коваля под своды Московского пединститута имени В. И. Ленина, на факультет русского языка и литературы. А … «там собралась сногсшибательная компания, созвездие талантов… Юрий Визбор, Ада Якушева, Юлий Ким, Петр Фоменко, Юрий Ряшенцев…» Так вспоминал позднее Юрий Коваль, признаваясь, что выбор все-таки был не случаен: «Страсть к слову и к литературе владела мною с незапамятных времен». Позже напишет: «…я не только спрятался в детскую литературу, а верно ей служил». Малышам можно почитать его книжки, иллюстрированные Татьяной Мавриной: «Стеклянный пруд», «Заячьи тропы», «Журавли», «Снег», «Бабочки», «Жеребенок». На поверхности — прелестные зарисовки жизни природы, в глубине — бытийные вопросы. А уж от детективных повестей о сыщике Васе Куролесове просто не оторвешься! Сюжет повести — «Приключения Васи Куролесова» — подсказал Ковалю отец. Одним из его оперативных работников был Николай Куролесов, который в повести стал Васей. Это потрясающе смешная и остросюжетная книжка. Как и ее продолжения: «Пять похищенных монахов» и «Промах гражданина Лошакова». Главная книга Коваля, совсем не детская, «Суер-Выер» — рождает ощущение чуда. «Волшебство окутывало каждого, кто попадал в это энергетическое поле — общение с Юрием Ковалем». И в его книгах, и в его картинах — а он был еще и потрясающим художником — «есть трепет и мерцание, полет и тайна, мечта и жизнь. И как хорошо, что это чудо нельзя понять и объяснить!». Портрет А. М. Гелескула и работы Ю. Коваля. На фотографиях Юрий Коваль.