С чистого листа

Изображение сгенерировано нейросетью Работа с камнями оказалась лишь разминкой. Настоящие уроки проходили в «зале практик» — огромном каменном помещении в глубине Цитадели, где стены были буквально пропитаны отголосками тысяч заклинаний. Густым, вязким воздухом было трудно дышать. Предыдущая часть Корвус, закутанный в неизменную чёрную накидку, стоял посреди зала. Перед ним, в пятнадцати шагах, — Леон, вспотевший от напряжения. — Ещё раз, — сухой голос архимага был бесстрастен. — Твоя задача — создать не щит, не отражение...

Изображение сгенерировано нейросетью Леон сделал шаг. Потом ещё один. Трава под ногами стала влажной, липкой. Шёпот вернулся, но теперь стал громче. В нём слышались обрывки собственных мыслей мага, из того, рокового, дня: «Остановитесь… защититься… нельзя…» Предыдущая часть На пятом шаге земля вздохнула под ногами. Из трещины скользнул побег — тонкий, быстрый, как хлыст. Холодное, живое кольцо сжалось на лодыжке. Паника ударила в виски горячим молотом. Инстинкт, выдрессированный годами обучения в...

Изображение сгенерировано нейросетью Тишина в Цитадели была особенной, обволакивающей, как густой туман. И в этой тишине Леон учился жить заново. Первые дни слились в одно серое пятно унижений и абсурда. За кофе последовала посуда. Горы посуды с засохшими остатками зелий, пахнущих тухлыми яйцами. Как вообще можно было столько накопить? Часть 1 — Сосредоточься, — говорил Корвус, не отрываясь от какого-то древнего свитка. — Проникайся процессом. Ощути скрежет щётки. Это и есть концентрация. Надавишь сильнее, чем надо, скрежет станет громче, склянка лопнет, и тебя окатит помоями...

Изображение сгенерировано нейросетью Дубы в Священной Роще были огромные, древние, мудрые. Во всяком случае, так твердили все книги Ордена Света. Леон верил им. Он стоял, прижав ладони к шершавой коре самого старого великана, и чувствовал, как в его жилах пульсирует чистая сила. Сила, которой он поклялся служить. А потом услышал скрежет пил. Лесорубы. Опять. Они уже ободрали пол-холма, а теперь добрались и до заповедной земли. Какая-то там сила, говорите? Ну и что. Прибыль важнее. На глазах Леона упало ещё одно молодое деревце, и тут что-то в нём надорвалось, лопнуло...

В тот день для меня всё изменилось. Приехали они, новые хозяева моего дома. И привезли с собой Её. Белоснежную красавицу с раскосыми глазами. Я лаял так яростно, что даже немного осип. И лязгнул на Неё зубами. А что мне оставалось? Я не люблю чужаков... А Она... Она так взглянула на меня, что я почувствовал себя странно, захотелось стать маленьким и незаметным. Это мне-то, грозе всей деревни. Позже я узнал, что это называется "стыд". Затем наступили два года счастья. Я стал Её тенью, сопровождал повсюду...

Жизнь, как книгу, можно переломить надвое. Одну половину — яркую, громкую, пахнущую мамиными духами и папиным кофе — отшвырнуло куда-то назад, в «до». А вместо неё пришла другая — серая, тихая и бессмысленная, как пустая страница. Мне было пятнадцать, когда моя вселенная разбилась вдребезги. Родителей не стало. И вот я оказался с дорожной сумкой в руках в прихожей незнакомой квартиры и смотрел на мужчину — моего дядю, о существовании которого несколько дней назад я даже не подозревал. Его звали Артём...

Я брёл по пустыне, казалось, целые сутки. Я хотел пить. Двигатель моего автомобиля заглох прошлым вечером где-то на трассе 10. Здесь не было сотовой связи. Конечно, ночь в пустыне была прекрасна — море звёзд и следы комет на небе. Но стоило солнцу подняться, и температура взлетела. К полудню я еле переставлял ватные ноги, а язык распух. Вдали возник городок, словно из вестерна. На покосившемся знаке было написано название, но я никак не мог его разобрать. Одна пыльная дорога разделяла два ряда покосившихся зданий...

«Ну всё, хватит. Остановись». Надоедливый голосок в голове снова завёл свою шарманку, но останавливаться пока было рано. Работа экстрасенса ещё никогда не была такой прибыльной, а уж я-то знаю в этом толк. Чувствую ли я угрызения совести? Конечно. Но возможность получить жизнь, о которой я всегда мечтала, нравится мне куда больше. Сегодня у меня на утро запланировано два сеанса, а на послеобеденное время — выезд на дом. Значит, уже к трём я буду свободна, а мой счёт пополнится на тысячу долларов...

Катя крепко сжимала карту, по спине у неё струился пот. Она ткнула пальцем в левую тропу. — Нам сюда. Иван нерешительно посмотрел на обе тропинки, а затем на Катю. — Я почти уверен, что вот эта. Я помню эти кусты шиповника. — Такие кусты мы сегодня видели раз десять. На карте чётко указано налево — нам сюда, — Катя сунула карту ему прямо под нос и постучала по ней пальцем. — Смотри! Иван взял карту, подошёл к валуну в тени старого дуба и присел. Сделал глоток из почти пустой бутылки и углубился в изучение маршрута...

Ритмичный стук шагов Светы эхом разносился по квартире. Она замерла на месте, заметив что-то краем глаза. «Неужели?» — пронеслось в голове. Прильнув к прохладной стене, она закрыла глаза, пытаясь перевести дух и унять дрожь. Сделав шаг в сторону, она снова бросила несмелый взгляд — и сердце ёкнуло, а по телу побежали мурашки. Нет, ей не показалось. «Остановись, это небезопасно», — предупредил её внутренний голос. Но было поздно — на него уже не обращали внимания. Она сделала шаг прочь, но невидимая сила тянула её обратно...

За два часа до рассвета я наткнулся взглядом на самого себя, сидящего на скамейке под козырьком остановки. Он улыбнулся и тяжело поднялся на ноги. — Доброе утро. Мы были одни на тихой улице недалеко от центра, дороги были почти пусты, если не считать редкие такси и курьеров. Я не спал уже почти сутки, к тому же ночь провёл на вечеринке, на которой довольно много выпил. Немудрено, что от встречи с собственным двойником у меня закружилась голова. Однако это всё же был не двойник. Он был очень похож на меня, только лет на двадцать старше...

Тишина в библиотеке после полуночи — это не просто отсутствие звуков. Это плотная, густая субстанция, в которой увязают собственные мысли, а сердцебиение отдаётся в ушах оглушительным барабанным боем. Я — ночной сторож в этом царстве забытых слов и спящих историй. Мои дежурства — это монотонное шествие по бесконечным коридорам, между стеллажей-исполинов, упирающихся в потолок. Свет от моего фонарика скользит по корешкам книг, выхватывая из мрака то золочёные буквы, то кроваво-красный переплёт. До...