Любимые рассказы | Яна Пин

— Андрей, ты серьёзно? — Я почувствовала, как мои пальцы сжались вокруг кастрюли. Горячий пар обдал лицо, но я даже не вздрогнула. Внутри всё кипело так же, как этот суп на плите. — Лена, ну ты чего? Маме правда нужна помощь, — его голос был как всегда спокойным, почти безучастным. Будто речь шла не о наших деньгах, а о какой-то ерунде. Протечка у соседей, значит, она должна оплачивать ремонт их ванной. — Снова мама… — выдохнула я, стараясь не переходить на крик. — Каждый месяц у неё какие-то проблемы...

Тогда я даже представить не могла, что спустя некоторое время я буду задыхаться от беспомощности и безвыходности своей ситуации. — Ты опять была у нее ? — его голос разрезал тишину, словно нож. Я вздрогнула. Артём стоял у двери, пристально смотря на меня. Вопрос был риторический, и ответ на него его мало интересовал. Всё было и так понятно, речь снова шла о моей матери. — Она всего лишь попросила немного денег, — начала я, но Артём тут же перебил меня: — Немного? Катя, она высасывает из тебя всё, что у тебя есть! — Он подошёл ближе, сел напротив, впившись глазами в мои...

Конец. Всё уже давно случилось, и я стою на этом самом пороге. Входная дверь с тем самым гулким щелчком, который всегда немного пугал меня, захлопнулась за спиной. В последний раз. Саша остался внутри. Я — снаружи. — Лена, ты куда? — голос дрожал, хотя это был тот самый Саша, который редко показывает слабость. Я не повернулась. Только коротко кивнула в ответ — не для него, скорее для себя. Удивительно, как такое обыденное действие может так многое в себе заключать. Прощание? Примирение? Или просто точка? Кто знает...

Когда мы с Лёшкой взяли квартиру в ипотеку, я знала, что будет сложно. Да, долго копили на первый взнос, экономили на всём, но в глубине души надеялась: "Сейчас всё утрясётся, и мы заживём нормально". Вот только нормальность быстро расползается по швам, если к тебе домой, как снег на голову, заявляются твои родители — и не с визитом на выходные. — Мы ведь тебя всю жизнь поддерживали, — говорила мама, разворачивая очередную коробку с вещами в нашей спальне, как будто переехала сюда навсегда. — Теперь твоя очередь помочь...

Мы с Денисом стоим у подъезда. Смотрим на дверь, как на памятник всему, что пошло не так. «Четыре года, Марин… Мы тут четыре года». Его голос дрожит, но не от холода. Я молчу. А что тут скажешь? Всё кончилось, ещё вчера. Хотя нет — всё кончилось намного раньше, просто никто не заметил. Точнее, никто не хотел замечать. – Пошли, – Денис делает шаг к машине, но я остаюсь стоять. Мне тяжело, будто что-то держит за плечи. Нет, не могу так просто уйти. Нужно хотя бы раз оглянуться на то, что мы потеряли...

*Реальная история от моего знакомого Окей, друзья, сейчас расскажу вам историю, которая началась как невинная просьба, а закончилась… ну, скажем так, не очень. Это про то, как иногда родственные узы могут привести к... печальным последствиям. Да, речь пойдёт о том, что случилось со мной и моей сестрой, когда я решил помочь ей с работой. Или точнее, когда меня вынудили это сделать. — Серёжа, тебе будет несложно устроить Леночку к себе в офис. Ты ведь её брат, ты должен ей помочь! — Голос мамы раздался по телефону так громко, что я непроизвольно отодвинул трубку от уха...

Когда Людмила вышла из квартиры, за ней закрылась дверь, и в воздухе повисла напряжённая тишина. Я почувствовала, как тяжесть ситуации давит на меня, как густая пелена. – Слушай, Вадим, может, нам действительно нужно поговорить? – сказала я, пытаясь разрядить атмосферу. – Поговорить?! – он был на грани истерики. – О чём? О том, как моя мать решила, что она может делать всё, что хочет, потому что у нас якобы "семейные узы"? – Ты же знаешь, она не такая уж плохая, просто… – я начала, но он прервал меня...

В тот вечер все началось с одного звонка в дверь. Не такого, который ты ждёшь с нетерпением или хотя бы с лёгким волнением. Нет, это был звонок требовательный, даже настойчивый — тот, от которого по спине пробегает неприятный холодок. И я знала, кто там, за дверью, хотя, может быть, и надеялась на чудо. Но чудеса не случаются. Когда я открыла, на пороге стояла она — свекровь. В руках пластиковый пакет, в котором что-то гремело. Лицо натянутое, как будто она вот-вот взорвётся, но, разумеется, сдерживается...

— Ой, Катенька, снова пирог купила? — Тамара Петровна встретила меня в дверях кухни, словно на боевом посту. Осмотрела коробку с пирогом так, будто это было что-то совершенно бесполезное. — Вот в наше время женщины сами всё готовили... особенно если хотели удержать мужчину. Я заставила себя улыбнуться, хотя внутри всё закипало. Она каждый раз находит, к чему придраться. — Сергей любит этот пирог, — ответила я, стараясь не сорваться. — Да, конечно, — она медленно кивнула, сделав театральную паузу,...

— Вы уйдёте? — её голос дрожал, а руки судорожно стискивали края свитера. Марина стояла у двери, не решаясь ни войти, ни уйти, замерев, как будто это могло изменить хоть что-то. Павел повернулся, взглянул на неё поверх плеча. Взгляд у него был, знаете, как у человека, который вот-вот разрыдается, но держится. Вот сейчас, секунду ещё, и всё. Он будто боролся со своим собственным дыханием. — Куда я уйду, Марин? Куда? — Он тяжело выдохнул и потер лицо ладонью, будто это могло стереть боль. — Вадим — мой брат, а ты...

– Костя, ты опять забыл закрыть краник на кухне! Ну, как забыл… Просто вода капает всю ночь, и от этого мне хочется взорваться. Причём не краник, а я сама. Это ведь была всего лишь капля — но последняя в огромном ведре недовольства. Почти полгода. Полгода! Я могу за это время выучить новый язык, пробежать марафон или научиться готовить рататуй, как во французском ресторане. Но что делает Костя? Живёт у нас на халяву. И не просто живёт, а так, будто это ему тут всем должны. А я — что? Я терплю. Но больше не могу...

– Катя, – начал он тихо, почти шёпотом, – нам нужно поговорить. Мы сидели на кухне, но всё было не так, как всегда. Виталий выглядел растерянным. Глаза бегали, словно он не знал, куда смотреть. Я, как всегда, готовила ужин, но что-то внутри уже предвещало беду. Я замерла на месте, нож завис над доской. Сердце забилось быстрее, потому что такие слова обычно не предвещают ничего хорошего. – О чём? – спросила я, пытаясь сохранять спокойствие. – Понимаешь… – он вздохнул и отвернулся к окну. – Я не хотел на тебе жениться...