Солдат Моды

Рассадка на шоу Показы Fendi почти всегда проходили в миланской штаб-квартире на via Solari 35. Каждый раз менялись декорации, неизменным оставалось количество рядов – на женском 5, на мужском 3. Прессу группировали по национальному признаку по секторам, знаменитости и инфлуэнсеры – отдельно. Я рассаживал журналистов снизу вверх: на первый ряд главред, за ним директор моды, выше старший редактор и тд, заканчивая ассистентом в пятом ряду. От солидных изданий на показе присутствовали до 5 человек, и все были важны – стилисты, авторы, аксессуарщики и тд. Первый ряд для главредов категории А, но были и B, их приходилось размещать выше. Вся процедура включала сбор персональных данных и заполнение форм, а также самой seating-матрицы. Их надо было сдать за неделю до шоу и дождаться подтверждения, прежде чем сообщать кому-либо номер места. Чем ближе шоу, тем напористей становились ассистенты издательств, требуя подтверждений. Обычно все проходило гладко, но два человека были костью в горле – экс главред, которая, уже не работая несколько лет в глянце, продолжала ездить на показы и требовала место в первом ряду. На второй она была согласна, но только не в русском секторе. Консультируясь с коллегами из других брендов, узнал, что она была не только моей головной болью. Вторая проблема – топ-менеджер крупного издательского дома, сделавшая международную карьеру и переехавшая в одну из модных столиц. Она ездила на показы, предпочитала первый ряд, но фактической пользы от нее, как и от вышеупомянутой экс не было. (Посадить их в первый ряд означало пожертвовать важным журналистом из актуального издания и рисковать большим материалом в новом сезоне, что, скажется на сводной цифре моего личного рейтинга). Все попытки перенаправить запросы ее ассистента в пресс службы других рынков не увенчивались успехом – факт, что она русская, автоматически делал ее прописанной в моем секторе. В обоих случаях приходилось как-то выкручиваться, но в целом у меня все работало как часы. Продолжение следует… На фото Fendi front row SS2020

Приглашения на Fendi fashion show C 2014 по 2020 я занимался аккредитацией и рассадкой русских журналистов на показы. Глобально в приоритете для компании была печатная пресса, даже массовый захват медиапространства инфлюенсерами не изменил ситуацию. Диджитал версии журналов и сайты тоже были не в почете, аккредитовывать их стали только в последние пару лет. Никакие лукбуки на сайтах и сторисы псевдомиллионных блогеров не могли заменить full page публикации даже в не самых престижных журналах. В первую очередь из-за визуала – большая страница с логотипом журнала эффектнее смотрится в отчете-презентации, а ее рекламная стоимость нагляднее говорит о результатах работы пиар отдела. На наших собраниях, которые проходили после каждого показа, глава пресс-службы всегда с гордостью рапортовал о напиаренных миллионах евро. На женский показ всегда мест не хватало, на мужской, наоборот. Я щедро передавал лишние коллегам на другие рынки, потому что мужской Fendi не был успешным в России, да и журналистов, приезжавших в Милан, были единицы. В моем распоряжении было 28 мест на сезонном женском показе и 11 на мужском. На кутюрном – всего 6. Это немало – какие-то парижские модные дома пускали на свои шоу вообще 1-2 человека от России. Кроме ожидаемых запросов каждый сезон приходило еще много новых – от фрилансеров, редакторов ноунейм журналов, стилистов, блогеров - через сайт или другими путями, все они перенаправлялись мне. Включить кого-то в список last minute или провести за руку на балкон было почти невозможно. Тех, кто не помещался я приглашал на re-see коллекции в шоуруме на следующий день. На шоу приезжали и клиенты, но ими занималась другая служба – VIC, very important clients. Большая проблема – пустые места. Хуже не было, когда удавалось согласовать место для редактора, которая внезапно приехала в Милан, но утром не явилась на показ из-за головной боли. Случалась и оккупация мест посторонними людьми, иногда приходилось вызывать охрану. Но самое интересное – рассадка, это целая наука, расскажу об этом завтра.

Про мои волосы Вспомнилась еще одна история из 1990-х про мои первые шаги в модных джунглях. Когда-то я, как и многие молодые люди, пытался работать моделью (кто был фанатом журнала TopModel, меня поймет). Даже ездил в Милан и Париж в 1997 году и обивал пороги агентств. Тоже история для отдельного поста, но сейчас не об этом. Как-то в Москве на кастинге заказчик обратил на меня внимание и подтвердил участие в съемках. Снимали адаптацию к видеорекламе шампуня от перхоти Head & Shoulders. Все было очень круто и профессионально, с размахом. Снимали в огромной студии на Мосфильме. Только вот на съемочной площадке выяснилось, что заказчику нужны всего-навсего мои волосы и руки. Задача была вставить в готовый импортный ролик кадры, где я чешу затылок сначала с перхотью, а потом уже без. В студии меня подстригли под иностранного героя. Перхоть взялась из распиленного рашпилем куска оргстекла. Этим адским порошком ассистент оператора активно посыпал мою голову и плечи во время многочисленных дублей. Снимали очень долго, несколько часов. В результате я, конечно, расстроился, что меня в ролике никто не узнает по рукам и шевелюре, но полученный гонорар в 400 долларов наличными все компенсировал. С тех пор я очень трепетно отношусь к рукам и особенно к волосам, которые отрастил во время пандемии, но это уже другая история. На фото в костюме Fendi год назад

Продолжу рассказ о своем творческом пути. В 2007–2009 годах мне посчастливилось работать в компании YSL Beauté, в то время входившей в Gucci Group (так тогда назывался Kering). Компания, как и мой предыдущий работодатель Puig, была мультибрендовая, помимо YSL в нее входили парфюмерные дома Boucheron, Ermenegildo Zegna, Stella McCartney и др, но в основном вся активность была связана с YSL. Хотя компания-владелец моды и бьюти YSL тогда был один, наши пути почти не пересекались. Единственное, что нас связывало – заветная карточка сотрудника Gucci Group, дававшая право на скидку 50% в бутиках YSL Rive Gauche (именно так тогда назывался бренд, позже переименованный Эди Слиманом в Saint Laurent) и 30% во всех остальных бутиках группы, включая Gucci, Bottega Veneta, Sergio Rossi и даже Boucheron! Причем в период распродаж скидка удваивалась! Как-нибудь расскажу о своем безумном шопинге в тот период. Сильной стороной YSL Beauté были не ароматы или уход, а макияж. Компания входила в топ мировых мейкап-брендов наравне с Шанель и Диор. Макияж тесно связан с модой и подход к продвижению у них схожий. В первую очередь, сезонность. Как и в моде, в макияже есть свои тренды, капсульные коллекции и креативные директора-звезды, которые иногда совмещают несколько мест работы, как например Карл Лагерфельд, который работал на Фенди и Шанель одновременно. Их также могут внезапно увольнять или назначать по никому не известным причинам. При мне в YSL креативным директором была очень талантливая визажистка, англичанка Вал Гарланд. Она красила моделей на показах, работала на съемках для топовых изданий и, конечно, создавала тренды и разрабатывала новые коллекции и продукты вместе с командой. Как и в моде, для бьюти индустрии в нулевых журналы были главным инструментом пиара, а монобрендовые съемки в престижных изданиях с детальным указанием косметических средств – главное достижение. Vogue Россия, декабрь 2008 Фотограф Miguel Reveriego, макияж Val Garland

Одетта Павлова тогда была очень hot – вместе cо своей сестрой Лией на только что прошедших неделях моды была нарасхват, сделала 62 шоу. Была большая удача заполучить ее для съемки. Бедняжка летела 8 часов из Нью-Йорка в Милан, а затем еще ехала столько же по горным дорогам на машине в Кортину. Идеальная модель: скромная, ответственная, профессиональная, ни разу не пожаловалась, ела абсолютно все, включая огромные десерты. На фото Одетта на коктейле в Golf Club Chalet и на пике Rifuggio Lagazuoi на высоте 2752 во время съемки. И пару слов о ресторанах. Больше всего хочется вернуться в Кортину ради питания, хотя я был в Италии много раз и много чего пробовал. Местный специалитет - radicchio di Treviso, красный цикорий с необычным терпким вкусом хорошо балансирует тяжелую горную кухню - пироги, паштеты, колбасы. В ресторане на ферме El Brite de Larieto прошел приветственный коктейль и ужин в первый день. Это крошечное домашнее заведение в лесной глуши в пригороде Кортины. Дойна Чобану и Вероника Хейлбрюнер в танце. Диджей Нино Грациано на финальной вечеринке в еще одном домашнем заведении – Baita Fraina, отеле всего на 6 номеров с маленьким рестораном.

Запуск лыжной линии Fendi прошел в марте 2016 года в знаменитой Кортине Д’Ампеццо. Это не было похоже на привычные международные презентации с толпой журналистов и знаменитостей. Было камерно, приехали только гости из стран, важных с точки зрения рынка лыжного обмундирования и leisure wear. Это Роcсия, Германия, Великобритания, Франция и, конечно, Италия. Участвовали журналисты, стилисты, пиарщики и инфлюэнсеры. Дойна Чобану – молдаванка, живущая в Лондоне, с ней мы даже в конце разговорились по-русски, немки Вероника Хейлбрюнер и Нина Суес (все на фото) Все поделились на группы и в течение трех дней производили контент для соцсетей и глянца, который потом распределялся по рынкам. Периодически мы встречались на обедах, коктейлях, ужинах и конечно, на самой презентации Fendi Leisurewear в Cortina Golf Club Chalet, где коллекция была выставлена на манекенах, играл диджей и рекой лился Рюйнар. Продакшн-агентство во главе с местным итальянцем Марко, который знал все ходы и выходы, занималось логистикой и сопровождением съемочных групп, доставкой вещей на локации, организацией питания, мест для переодевания, макияжа и причёсок. Мы снимали эксклюзивную лыжную историю для ноябрьского номера русского Vogue. Наша команда – стилист из Vogue Катерина Золототрубова с ассистентом, испанцем Пау Авиа, фотограф Ishi, канадец японского происхождения, проживающий в Париже, и русская модель Одетта Павлова, прилетевшая из Нью Йорка. Кортина Д’Ампеццо – невероятное место. Вроде обычная горная деревушка, но вокруг множество живописных закоулков, горных озер, плато и лесов. В день приезда мы полдня колесили по козьим тропам, выбирая самые красивые локации. Нам  предлагали неописуемой красоты места в 5 минутах от гостиницы, но фотограф выбрал самое сложное – пик Rifuggio Lagazuoi на высоте 2752 м. Доставить туда команду и вещи можно было только на подъемнике, а последняя кабина отправлялась вниз, как только солнце опускалось за гору. Но мы все успели. Про саму съемку как-нибудь расскажу, она заслуживает отдельного поста.

Лихие 1990-е: Versace, Versace, Versace – Элизабет Херли в платье Versace на булавках, которое принесло ей славу в 1994 году после выхода на премьере фильма "4 свадьбы и одни похороны". В клубе "Метелица" мне доводилось в таком видеть и московских красавиц. – мои первые туфли Versace из бутика на Кузнецком мосту, 1994 – победитель фестиваля Сан Ремо-2023 итальянский певец Марко Менгони в кастомном костюме Versace по мотивам моды 1990-х – модель из мужского лукбука Versace, 1990-е

Моя любовь к красивой одежде началась в детстве. Мы жили скромно, но отец бывал в командировках в соцстранах и мне иногда привозил заграничные шмотки из Праги и Будапешта. Помню велюровый джемпер, джинсовый костюм, брюки-бананы в клетку. Я постоянно что-то перешивал, красил, варил варенки итд. В середине 1990-х у меня была возможность заработать шальные деньги, не слишком большие, чтобы куда-то вложить, но достаточные, чтобы покупать одежду в первых московских бутиках. В моем окружении были красивые девушки, которые открыли мне бутик Versace на Кузнецком мосту. Это был настоящий храм моды. Мраморные полы, золотая мозаика, манекены, как античные скульптуры, не говоря уже о невероятной красоты вещах. Избыточные принты, металлические детали, черная кожа просто завораживали, а голова медузы заставляла каменеть. Цены были заоблачные, да еще в непонятных немецких марках. Конечно, я не мог себе позволить кожаные куртки или даже шелковые рубахи с барочными принтами, но обувь и трикотаж в моем гардеробе появились. К сожалению, ничего не сохранилось кроме черного кожаного толстого ремня с заклепками, золотыми медузами на серебряных плашках и увесистой пряжкой. Летом в 1994 году со мной произошла история, как в фильме «Красотка». Было жарко, я только что вернулся из своей первой заграничной поездки в Грецию и для Москвы выглядел довольно броско. Порванные на коленке джинсы, полурасстегнутая льняная рубаха на загорелом теле, сандалии, в руке кожаная барсетка, а в ней несколько стодолларовых купюр. Сермяжный охранник бутика Versace не оценил мой богемный вид и преградил путь, буркнув, что здесь все за валюту. Но я с достоинством отстоял свое право зайти в магазин. Пробыл я не очень долго, обожаю стремительный шопинг. Моей первой вещью Gianni Versace стали вечерние туфли с золотыми клепками, которые бренд недавно перевыпустил. Восемь лет спустя я попал на свой первый миланский показ – мужской Versace, где увидел живых супермоделей Еву Херцигову и Фрею Беха. На фото в шелковом бомбере Versace с барочным принтом, 2017

Селебрити дрессинг Москва 2006⚡ Семнадцать лет назад не было ни шоурумов, ни личных стилистов. Звезд никто не одевал, они выходили в своем, кто в лес, кто по дрова. Продюсер «Женщины года Glamor» Алексей Боков, один из самых профессиональных на рынке, помог с селебрити-дрессингом. Знаменитости приходили к нему в офис на примерку. Нарядов было немного, цель была одеть тех, кто выходил на сцену. Платья помощница Каролины Эрреры привезла в чемодане, следуя моим инструкциям, благополучно минуя таможню. Ксения Собчак в топе и юбке Carolina Herrera, бриллиантах Graff. Каролина Эррера в Carolina Herrera и фамильных изумрудах. Тина Канделаки, певицы Саша и Наталья Подольская, Мария Кравцова, Татьяна Навка, все в Carolina Herrera

В октябре 2006 года в Москву приезжала дизайнер Каролина Эррера. Бренд спонсировал важное и очень яркое мероприятие Женщина года Glamour. В проект вкладывались большие деньги, и надо было отработать его в режиме многозадачности – мода, бьюти, повысить узнаваемость бренда и личности дизайнера. График дизайнера был плотно расписан, визит в Москву планировали за полгода. К тому же Каролина была в почтенном возрасте. Три дня должны были быть использованы максимально эффективно. В мои задачи входила организация ее общения с прессой, ТВ и известными людьми, также логистика и сопровождение. Начали с места в карьер – прямо из аэропорта поехали в Останкино на съемку программы «Детали» Тины Канделаки. Тина и Каролина разговаривали без переводчика, интервью произошло стремительно. Хотя Каролина была несколько обескуражена напором и темпераментом Тины. За дизайнером как тень следовала Марта, вице-президент по коммуникациям, лет 50, очень худая и сухая, ничего не ела и не пила кроме кипятка с лимоном. Хотя Каролина была приветлива со мной, Марта периодически высказывала претензии из серии «водитель опять заблудился и повернул не туда». На следующий день были интервью с прессой в люксе Каролины в «Хайят» и вечером церемония Glamour в Театре Станиславского. Каролина не понимала по-русски, но тщательно разглядывала девушек и задавала мне вопросы типа «У вас что, все носят Лобутэны»? После церемонии мы узким составом (Ксения Собчак с молодым человеком, Ульяна Цейтлина, пара-тройка людей из «Гламура» и Конде Наста, Каролина с Мартой и Антонио) поехали в модную тогда «Галерею» на Петровке. Каролина непринужденно общалась, не отказываясь от шампанского. А девушки гадали, настоящие ли у нее изумруды, но спросить никто не решился. На следующий день была еще презентация духов в ЦУМе и ужин Vogue в «Турандоте», но об этом в другой раз. На фото: в Библиотеке «Хайята». На мне костюм Dolce&Gabbana, джемпер Alexander McQueen.

Как я попал в индустрию моды продолжение, начало здесь В Нью-Йорке идет неделя моды, но мне на ней пока побывать не удалось, хотя в 2004 году Надежда Иванцова, работавшая директором по коммуникациям в представительстве группы Puig, пригласила меня в качестве журналиста на показ Сarolina Herrera. (Puig Group – испанский парфюмерный гигант, владеющий кроме CH также Nina Ricci, Paco Rabanne, Jean Paul Gaultier, Comme des Garcons и другими, менее известными у нас брендами). Пришлось отказаться по семейным обстоятельствам – жена должна была рожать первого ребенка как раз в конце февраля. Позже Надя призналась, что скоро покидает место, приняв более интересное предложение от Cartier. Я загорелся идеей занять ее позицию и откровенно попросил о содействии. Проблема была уговорить генерального директора представительства – Антонио. Молодой парень из хорошей каталонской семьи приехал на хлебное место в богатую Москву нулевых. Сначала он категорически отказался даже рассматривать меня на эту позицию, был убежден, что продвигать бьюти и фешн бренды должна женщина. Позже мы встретились и понравились друг другу– возможно, сыграли роль и мои не слишком большие ожидания в плане зарплаты. В итоге Антонио меня взял, я вышел на работу в сентябре, тем временем как Надя уже несколько месяцев работала в Картье. Меня ждал ее рабочий стол, до потолка заваленный письмами, посылками, журналами и неоплаченными счетами от поставщиков, на разбор которых у меня ушло примерно три месяца. Я благодарен Антонио за то, что он поверил в меня без релевантного опыта и доверил семизначный евробюджет, корпоративную кредитку и свободу творчества. Хотя у него и были некоторые особенности – патологическая скупость и позже проблемы с алкоголем и веществами. Как-то, расплачиваясь в «Семифредо» за банкет в честь визита дизайнера Агаты Руиз де ла Прада, он на полном серьезе оставил на чай официанту мятые 50 рублей вместо ожидаемых 10%. Да и расстаться нам с ним пришлось также из-за денег Продолжение следует На фото с коллегой Ирой Ратковской в офисе Puig

Моим первым большим журнальным проектом для Fendi была съемка для Elle в мае 2016 года. В то время глянец был главным инструментом коммуникации для модных брендов. Надо было договориться с журналом о съемке, выбить бюджет у бренда, чтобы пошерить с изданием расходы на производство, а также присутствовать на ней лично и всем возможным помогать команде. Обычно на подобных спецпроектах задача пиарщика не вмешиваться в творческий процесс, но поглядывать, чтобы вещи хорошо были видны в кадре, луки не сильно отличались от подиумных. Ну и конечно отвечать за сохранность вещей – для стилиста одежда это всего-навсего рабочий материал, а для бренда – материальные ценности. К тому-же мы снимали дорогостоящий мех Фенди, что также предполагало дополнительную ответственность. Снимали на Лазурном берегу во время Каннского кинофестиваля. Город кишил людьми, отель было найти невозможно, также как и снимать в черте города. Темой коллекции были гравитационные волны, поэтому съемка на пляже стала логичным решением, не смотря на холодную погоду и постоянно моросивший дождь. Стилистом съемки была директор моды Elle Анна Артамонова, фотограф американка Керри Халихан. Обе были профи и все хорошо отлажено. Поехали на Кап Ферра и расположились на потайном, но известном в узких кругах галечном пляже Paloma. Были необычные ощущения – когда-то я здесь загорал и обедал с друзьями в ресторане жарким летом, а в тот день погода была по настоящему осенней. Съемка планировалась для ноябрьского номера, так что результат оказался даже лучше ожиданий Съемку сопровождает интервью с Карлом Лагерфельдом – оно было уже заранее подготовлено пресс-офисом. Так делалось каждый сезон – к новой коллекции давались цитаты Карла и Сильвии Фенди. В мою задачу входило правильно «пристроить» эти материалы. Вот такой эксклюзив у меня получился, огромное отдельное спасибо Елене Сотниковой, тогдашнему главному редактору Elle и, конечно, Ане и ее команде. На фото я на фоне процесса в джинсах Ami Paris и топе Balmain. Этой фотографией я начал вести свой инстаграм 😀