Вечерние рассказы

— Я в Перми, — голос в трубке был до смешного знакомым, словно не прошло двадцати лет, а они лишь вчера попрощались на заснеженном вокзале. — Юля, это я. Костя. Юлия замерла, держа телефонную трубку так, будто она раскалилась докрасна. За окном сорок восьмой ее зимы медленно падал крупный, ленивый снег, укрывая серый лед Камы и крыши домов на противоположном берегу. Пасмурное утро растекалось по кухне молочным светом, делая тени мягкими и глубокими. В воздухе пахло свежесваренным кофе и чем-то неуловимо...

Весенний пензенский туман, густой, как молочный кисель, поглотил улицу Московскую целиком, оставив от фонарей лишь размытые желтые нимбы. Инна Сергеевна стояла у окна своего кабинета, прижимая ладони к чуть теплому стеклу. Шестьдесят два года. Цифра не пугала, скорее, удивляла своей основательностью. Казалось, совсем недавно она была просто Инной, а теперь – Инна Сергеевна, психолог с тридцатилетним стажем, коллекцией африканских фиалок и привычкой пить чай из одной и той же треснувшей чашки.https://dzen...

– Фотографии? Какие еще фотографии? – голос Анастасии прозвучал глухо, теряясь в шуме дождя, барабанившего по карнизу. Она стояла у окна своей маленькой квартиры на пятом этаже старой махачкалинской пятиэтажки. Мокрый асфальт внизу блестел, как спина каспийского тюленя, а редкие прохожие под зонтами казались темными, спешащими жуками. Осень в Махачкале была неласковой, с пронизывающим ветром с моря и затяжными, холодными дождями, которые вымывали из города все краски, оставляя только серый и бурый...

Капли барабанили по карнизу с настойчивостью дятла, долбящего старый дуб. Монотонный, гипнотизирующий ритм. Раиса сидела в кресле, укутавшись в кашемировый кардиган, и смотрела, как в окнах напротив гаснет свет. Обычный летний вечер в Хабаровске, душный и влажный, смываемый затяжным дождем. Неделю назад в такой же вечер она вернулась от врача. Неделю она носила в себе знание, похожее на гладкий, тяжелый камень в кармане: менингиома. Доброкачественная, но расположенная так неудачно, что операция была...

Так вот оно что. Вероника положила на полированную столешницу два листа. Один, официальный, с исходящим номером и печатью. Другой – бледная, сделанная на стареньком домашнем принтере копия. Они были почти идентичны. Почти. Густой зимний туман, второй день висевший над Казанью, превращал вид из окна на восьмом этаже в молочную пустоту. Казалось, их офис в бизнес-центре на берегу Казанки оторвался от земли и плывет в никуда. Эта оторванность, это безвременье давали странное ощущение спокойствия, будто происходящее – лишь сцена из пьесы, разыгрываемая в ватной тишине...