Елена Матвеева

Каждую субботу он уезжал рано утром. Я никогда не задавала вопросов — это было его время для рыбалки, и я уважала его пространство. Сначала я думала, что это просто способ расслабиться, быть наедине с природой и собраться с мыслями. Но с каждым разом я становилась всё более любопытной. Почему всегда только рыбалка? Почему уходит так рано, а возвращается поздно? А что, если это вовсе не рыбалка? На протяжении многих месяцев я наблюдала за ним, пытаясь понять, что стоит за этими уикендами. И вот однажды, не выдержав, я решила поехать за ним...

Марина всегда считала, что измену легко почувствовать. Чужие духи. Нервный голос. Запоздалые оправдания. Но в её случае всё было иначе. В тот вечер Игорь пришёл домой вовремя. Даже раньше обычного. Поставил пакет с продуктами на стол, поцеловал её в щёку и сказал: — Я ужин приготовлю. Ты устала. Марина удивилась, но не придала значения. За двенадцать лет брака он редко брал на себя кухню, но ведь люди меняются. Наверное. Он жарил мясо, напевая что-то под нос. Телефон лежал экраном вниз — раньше он так не делал, но Марина решила, что просто совпадение...

Были времена, когда я старалась не подходить к зеркалу. Не потому что я себя не любила — просто не хотела лишний раз напоминать себе, что «не дотягиваю». Не до моды, не до красивой жизни, не до той картинки, которую так легко показывают в интернете. Денег не было. Вообще. Каждая покупка — через сомнения. Каждый поход в магазин — через фразу: «Мне сейчас не до этого». Я смотрела на других женщин и думала: Вот у них жизнь. А у меня — выживание. Самое странное — вещей у меня было много. Купленных на скидках, «на потом», «на работу», «чтоб не хуже, чем у людей»...

Раньше я всегда брала трубку. Думала: вдруг что-то важное — доставка, поликлиника, кто-то из знакомых сменил номер. Но после одного случая привычку пришлось пересмотреть. Номер незнакомый. Позвонили и сразу сбросили. Я уже почти нажала «перезвонить», но что-то остановило. Решила: ладно, если важно — позвонят ещё раз. Не позвонили. А вечером я всё-таки вбила номер в интернет — и там десятки отзывов: «Мошенники», «Снимают деньги», «Развод». С тех пор я действую иначе. Спокойно и без риска. Первое — не перезваниваю...

Иногда я сама себе не верю, что это произошло со мной. Как будто не про меня история. Но, к сожалению, всё так и было. Я много лет работала за границей. Не потому что мечтала уехать, а потому что здесь не получалось заработать столько, чтобы поднять троих детей. Работа тяжёлая, график — без выходных. Домой приезжала редко. Жила между сменами, звонками и ожиданием отпуска. Когда было совсем тяжело, я говорила себе: — Потерпи. Это не навсегда. Ты же ради них. Экономила на всём: Зато откладывала каждый месяц...

Слушай, я сначала вообще не видела в этом ничего плохого. Мы уезжали ненадолго — недели на две. Цветы полить, почту забрать, проверить, что всё нормально. Невестка сама предложила: — Давай я буду заходить, не переживай. Ну а что? Своя. Родная. Ключи дала спокойно. Вернулись — квартира целая, чисто, цветы живы. Я даже порадовалась: мол, молодец девочка. А потом начали появляться странности. Не сразу, по мелочам. Коврик в прихожей как будто не так лежит. На кухне — кружка не там. Запах… чужой...

Иногда одна фраза меняет привычный порядок вещей. Не громко. Не со скандалом. А так, между делом — за ужином. — Папа, мы с Сашей женимся и будем жить с вами. Я положил вилку. Посмотрел на дочь. Потом на Сашу. И снова на дочь. Фраза была цельной. Продуманной. Без вопросительной интонации. Как будто решение уже давно принято — просто меня забыли поставить в известность. Если бы она сказала только про свадьбу, я бы, наверное, улыбнулся. Внутри всё равно бы сжалось, но это знакомое чувство для любого отца: отпускаешь — и тревожно...

Я долго думала, что у меня просто такой характер — терпеливый. Что умение молчать, соглашаться и «не выносить мозг» — это взросло и правильно. Теперь я понимаю: я просто боялась сказать «нет». Каждую субботу мы ехали одной и той же дорогой. Я смотрела в окно, где мелькали заборы, поля и одинаковые домики, и чувствовала, как внутри заранее накапливается усталость. Дача свекрови встречала запахом сырой земли и недосказанным раздражением. Я ещё не успевала снять куртку, а день уже был расписан: — тут прополоть — там полить — это собрать Никто не спрашивал, хочу ли я...

Когда он это сказал, я даже не сразу поняла смысл фразы. Слова были знакомые, спокойные, почти заботливые. Но внутри что-то неприятно сжалось. — Твою однушку продадим, — повторил он. — И закроем долги. Мы же семья. Эта однокомнатная квартира появилась у меня задолго до брака. Ничего особенного — обычная «хрущёвка», без дизайнерского ремонта и панорамных окон. Но в ней было всё: Я не называла её «запасным аэродромом». Я называла её опорой. Когда мы поженились, я сдала её и честно вкладывала деньги в семью: Никогда не делила: «это моё, это твоё»...

Когда мой сын был маленьким, я могла с ним поговорить, понять, что он чувствует, помочь ему разобраться в себе. Но вот он стал подростком — и я перестала понимать, что происходит с ним и с нашей семьёй. Вместо того чтобы чувствовать себя уверенной, я начинаю бояться. Не за его будущее, а за то, что происходит прямо сейчас. Каждый день кажется испытанием, а я начинаю терять контроль. Раньше я всегда знала, что происходит в его жизни. Он приходил домой, рассказывал, как прошёл день, с кем подрался в школе, что понравилось на уроках...

Когда я впервые увидела, как подруга поджигает лавровый лист прямо на блюдце, я решила, что она либо устала, либо увлеклась странными ритуалами из интернета. Но она спокойно сказала: — Подожди, сейчас сама поймёшь. Я подождала. И, к моему удивлению, ничего пугающего не произошло. Зато произошло полезное. Лавровый лист давно используют не только на кухне. Ещё в древности его жгли в домах: Без магии — чистая практика. При тлении лавровый лист выделяет эфирные масла. Запах получается: Он хорошо перебивает запахи: И, в отличие от химических освежителей, не вызывает ощущения «химозы»...

Это был не скандал. Не измена. И даже не серьёзный разговор. Просто обычный вечер на кухне. Такой, какие бывают тысячами. Я готовила ужин. Он сидел за столом с телефоном. Я поставила тарелку, села рядом и начала что-то рассказывать — про день, усталость, мысли. Он ел молча. Потом сказал: — Солёное. И всё. Не «спасибо». Не «ты устала?» Не «давай в следующий раз по-другому». Просто — констатация факта. Как будто я не человек, а сервис. Раньше я бы оправдывалась. Сказала бы, что рука дрогнула, что устала, что в следующий раз исправлю...