Екатерина Есина

Прялка не останавливается ни на миг, прядут Рожаницы, между собой изредка короткими фразами перебрасываются, быстрыми взглядами переглядываются. Не до болтовни им, не до гляделок, доверил им Род важное дело. Дело их сидеть, колесо вертеть, нить выбирать, судьбу выпрядать. Сосредоточенно и слаженно работают Рожаницы, друг другу передают нить, перебрасывают жизнь. Одна здоровье тела, крепость духа сучит, божьим внукам красивыми быть, долго и здраво жить. Другая ум выпрядает, разумом наделяет, мудростью оделяет...

Лешего не потому дедушкой зовут, что стар, а потому, что живущие - его потомки. Помнят и чтут дедушку. Осторожничают, покой его нарушить опасаются. Так и говорят друг другу, не потревожь, мол, Лешего. А Леший что, разве он против гостей? Нет, пусть приходят, милости просим. Леший и встретит, и приветит, тем более не с пустыми руками внуки захаживают. Гостинцы с собой берут: кто краюху свежего мягкого хлеба, кто молока, а кто и пряник не пожадничает поднести. Приятно это дедушке, хоть он виду и не показывает...

Зубр зверь неповоротливый, медлительный. Бродит он неспешно по земле, тут и там останавливаясь, чтобы пожевать травы, набраться сил. И без того силы зубру не занимать, а гляди ж ты, всё жуёт, всё копит силушку. Массивный, тяжёлый, дикий в своей силе необузданной, вот какой зверь. Стоит и смотрит спокойно по сторонам, не бежит, не нападает, не ревёт страшным голосом. Где ж его сила? Неужели не может зубр проявить её, похвастаться перед другими зверями, устрашить их взрывом ярости? Лучше бы не довелось ярость зубра увидеть, лучше бы не пришлось ему силу свою проявить...

Бесстрашие, самоуверенность, задор и лихость. Целеустремлённо несётся баба Яга по воздуху не разбирая дороги. В воздухе и нет никаких дорог. Ни оврагов, ни холмов, всё открыто. Лети, мчись, куда глаза твои только глянут! Без препятствий, без преград, так и каждый ехать рад. Да и сама Яга от полёта своего в раж вошла, всё быстрей ей хочется, всё выше, всё лише! Уж бедные её летуны - Ворон и Сова - из сил выбились, машут крыльями, только перья летят, а Яге хоть бы хны, знай только пестом погоняет да покряхтывает от старанья и удовольствия...

Купальская ночь коротка, и те, кто решил попытать счастья, не должны мешкать. Важный день Купала, но важнее Купальская ночь. Отчаянные смельчаки углубились в лесную чащу на поиски Жар-цвета. Остальные парни черпают воду из ручья и окатывают девок, да не как попало, а точно прицелясь, выбрав. Девушки плетут венки из луговых трав и пускают их по теченью ручья. Каждая из них надеется, что тот самый, о ком она думала, вплетая чабрец и ромашку в свой венок, сегодня заметит её и позовёт вместе прыгать через ярый Купальский костёр...

Правду говорил наставник, что настанет день, когда забудет Жрец самого себя, и имя своё, и родителей. Будет только помнить жречество своё. Не поверил тогда Жрец старику, не понял его. Промолчал, а про себя подумал, что забывчивость его не от служения, а от старости. Больно уж дряхлым был Старый жрец. Казалось иной раз, что и не дышит уж, ан нет, всё подмечал своими острыми глазами, словом своим как доской по хребту приколачивал. До сих пор внутренне собирается Жрец, вспоминая наставника. Сколько...

Сидит князь Боримир на троне своём княжеском прочно, твёрдо. Такой же и трон у него, твёрдый, из камня вытесано сиденье. Не при нём вытесано, и не при отце его, и не при деде. Прапрадед Крутослав поставил здесь камень, так и стоит нетронут он с тех самых пор. И правильно! Нечего ворошить установленный уклад. Каждый знает: здесь князево место, было и будет. Спокойно на сердце, когда в отцовом миру порядок. Вот, есть князев трон, а значит, и князь есть. А коли есть князь, то и горевать не о чем. На то и князь, чтобы заботу нести, попечение о народе Божием...

Что это так дрожит и трепыхается? Отчего будто сам воздух дышит и перекатывается вокруг? Не найти, не видать. Днём с огнём не сыскать. То не дух рыщет, не птица свищет. Не ветра вой и не дождь стеной. То не зверь лесной и не тать лихой. То живая Мать-сыра землица с боку на бок вертится, вздыхает протяжно за делом важным. Жизнь идёт. Живая жизнь родится, множится, плодится. Растёт, расцветает, силу наливает. Не видно, не слышно даёт Жива нарождение, рост. Шелестит дерево ветвями и растёт. Пищит скворушка в гнезде и растёт, рыщет волк по кустам и растёт...

Покой и умиротворение ощутит всякий входящий в домик травницы на краю леса. Смесь запахов погрузит гостя в полутранс, перебросит из реальности в возможность, лишит привычных ориентиров... Только хозяйка домика здесь чувствует себя уверенно. Это её мир, странный, непонятный, таинственный. Здесь у неё вся вселенная. Заготовленные травы говорят с ней на языке ароматов, по её велению пучок травы превращается в оберег, исцеляющее зелье или талисман. Нет ничего невозможного, чувствует она. Вся сила Земли-матушки в её руках, она ощущает её пальцами, когда сосредоточенно крутит корешок лопуха...

Никому другому не удалось бы достичь и десятой части того, чего достиг Алхимик за свою полную трудов жизнь. Но Алхимик не кто попало, он - маг, так он предпочитает себя называть. Не вслух, о нет! Сказать такое вслух Алхимик не может. Пока не может, но подождите, вот-вот уже будет найдено последнее, недостающее звено, и цепь превращений откроется его нетерпеливому гению! Тогда он станет повелителем всего мира, достигнет бессмертия, сможет летать, изрыгать пламя!.. Хотя нет, пламя, пожалуй, уже лишнее...

Купальская ночь коротка, и те, кто решил счастья попытать, не должны мешкать. Разбрелись парни по округе, затихли, чтобы удачу не спугнуть. Крас тоже не шумит, хоть и в поиске Перунова цветка не участвует: мал ещё, запрещено таким, как он, цветок волшебный знать. Он и не собирается. Скучно стало. Ждан и Отрад подевались куда-то, а на костёр он уже насмотрелся. Крас посвистал Дружка и побрёл к просеке, раздумывая о том, что кабы были у людей крылья, то летали бы люди по воздуху, и как сталкивались...

Колода пришла ко мне сложным путём. Я знала, что нужно найти колоду, что есть какая-то, ждёт, зовёт, и обычно найти было просто, но не в этот раз. Дело в том, что все прочие колоды от издательства ну совсем не мои были, и выбрать среди них то, что меня ищет и что я ищу, казалось сомнительным предприятием. И даже когда я увидела Лабиринт и поняла, что нашла, то сомневалась и была не уверена, что мне нужна эта колода. Потом она приехала. И это была любовь. Традиция таро Марсельская, но трактовка на неё не опирается...