Екатерина Смирнова

Свекровь появилась на пороге их новой квартиры ровно через три дня после свадьбы — с чемоданом в руке и ключами, которые ей заранее передал сын. Наталья замерла посреди коридора с мокрой тряпкой в руках. Она только что домыла полы, расставила последние коробки с вещами и собиралась наконец-то выпить чашку чая в тишине своего нового дома. Своего. Это слово ещё казалось непривычным, сладким, как первый глоток свободы. Три года съёмных углов, чужих кухонь, чужих правил. И вот наконец — своя квартира...

Ольга вошла в свою кондитерскую и сразу поняла — здесь кто-то был. Запах чужих духов, приторно-сладкий, висел в воздухе маленького помещения, смешиваясь с ароматами ванили и корицы. Она застыла на пороге, сжимая в руках пакет с закупленными продуктами, и её сердце болезненно сжалось. Этот запах она узнала бы из тысячи. Свекровь. Но Тамара Николаевна не имела ключей от кондитерской. Откуда же... Ольга медленно опустила пакет на стол и огляделась. Всё вроде бы на своих местах. Витрина с образцами тортов, холодильник гудит ровно, касса закрыта...

Ключи от квартиры звякнули о стол, и Татьяна вздрогнула от этого звука, словно от выстрела. — Мама переезжает к нам, — сказал Дмитрий, не глядя на жену. — Завтра. Он произнёс это так буднично, словно речь шла о покупке хлеба, а не о решении, которое перевернёт их жизнь. Татьяна стояла посреди кухни с мокрой тарелкой в руках и смотрела на мужа, пытаясь понять, не ослышалась ли она. — Как завтра? Мы же не обсуждали... — А что тут обсуждать? — Дмитрий наконец поднял глаза, и в них было что-то новое, чужое...

Телефон свекрови лежал на кухонном столе, и Наталья старалась на него не смотреть. Но когда экран вспыхнул входящим сообщением, её взгляд невольно скользнул по строчке уведомления. «Ну что, невестка ещё ничего не подозревает? Скоро мы её выживем!» — гласил текст от некой Зинаиды. Наталья замерла с чашкой чая в руках. Сердце пропустило удар, потом забилось часто-часто, отдаваясь в висках. Она перечитала строчку ещё раз, надеясь, что ошиблась, что это какая-то нелепая шутка. Но буквы складывались в те же самые слова, и от них веяло таким холодом, что чай в чашке показался ледяным...

Марина застыла на пороге кухни, не веря своим глазам. Пустое место на столешнице кричало громче любых слов — новенькая кофемашина, которую она купила неделю назад, исчезла. — Игорь! — голос сорвался на крик. Тишина. Муж ещё не вернулся с работы. Марина медленно обвела взглядом кухню, словно надеясь, что дорогая техника просто переместилась на другое место. Но нет — кофемашины нигде не было. Она опустилась на стул, чувствуя, как внутри закипает знакомая смесь гнева и бессилия. Это уже не первый раз...

Свекровь позвонила в девять вечера и потребовала, чтобы Марина завтра приехала к ней на весь день. Не попросила. Не спросила, удобно ли. Именно потребовала. Марина стояла посреди кухни с телефоном в руке, слушая короткие гудки, и не могла поверить в то, что только что услышала. Тамара Петровна даже не стала ждать ответа. Просто озвучила свои планы на её, Маринин, единственный выходной и повесила трубку. — Это была мама? — Виктор появился в дверном проёме, вытирая руки кухонным полотенцем. На его лице читалось спокойное любопытство, словно речь шла о чём-то совершенно обыденном...

Чемодан свекрови стоял посреди прихожей, а сама Галина Ивановна уже вешала свой халат в шкаф Лены. — Мама, но мы же договаривались на неделю, — Сергей растерянно топтался у двери, не решаясь войти в собственную квартиру. — Сынок, какая неделя? — свекровь обернулась с улыбкой, которая не коснулась её глаз. — Я приехала помочь вам обустроиться. Вы же без меня пропадёте. Лена стояла на пороге кухни, сжимая в руках кружку с остывшим чаем. Она смотрела, как её жизнь рушится прямо на глазах, и не могла произнести ни слова...

Ключ повернулся в замке — и Марина поняла, что её спокойная жизнь закончилась. Она стояла в коридоре своей собственной квартиры, той самой, за которую они с Андреем платили ипотеку уже четвёртый год. В руках у неё были пакеты из магазина, на плите остывал борщ, а в дверях появилась женщина с двумя огромными чемоданами. Галина Петровна — свекровь Марины — вошла так, будто возвращалась домой после короткой прогулки. — Ну что застыла? — она бросила на невестку оценивающий взгляд. — Помоги чемоданы занести...

Марина замерла на пороге собственной квартиры, не веря своим глазам: на её кухне хозяйничала свекровь. Галина Петровна стояла у плиты в домашнем фартуке, который Марина никогда раньше не видела, и что-то помешивала в кастрюле. На столе были разложены продукты, холодильник стоял нараспашку, а из духовки доносился запах выпечки. Первой мыслью было — я ошиблась дверью. Но нет. Это была её квартира. Её кухня. Её плита. И чужая женщина, которая вела себя здесь как полноправная хозяйка. — Галина Петровна? — голос Марины прозвучал хрипло от шока...

Свекровь стояла посреди гостиной с чемоданом в руках и улыбалась так, будто принесла им главный подарок в жизни. — Я переезжаю к вам! — объявила Галина Петровна торжественно. — Насовсем! Ольга почувствовала, как пол уходит из-под ног. Она перевела взгляд на Игоря, надеясь увидеть такое же удивление. Но муж лишь пожал плечами и отвёл глаза. Он знал. Он знал и не предупредил её. — Игорёк, помоги мне с вещами, — свекровь махнула рукой в сторону коридора. — Там ещё три чемодана в машине. Три чемодана...

Марина увидела свекровь в торговом центре и инстинктивно попыталась спрятаться за стойкой с косметикой, но было поздно — Галина Петровна уже направлялась к ней решительным шагом, а в глазах горел знакомый огонь праведного возмущения. — Так-так-так, — голос свекрови разнёсся на весь косметический отдел. — А я думаю, кто это прячется? Марина, милочка, ты что, от меня убегаешь? Марина выпрямилась, мысленно готовясь к очередному публичному унижению. Три года замужества научили её распознавать все оттенки настроения Галины Петровны, и сейчас барометр показывал «шторм»...

Марина застыла в дверях кухни, когда увидела свекровь, роющуюся в её личном шкафчике с продуктами — том самом, на который она специально повесила замок месяц назад. — Людмила Петровна, что вы делаете? — голос Марины дрогнул от возмущения, хотя она изо всех сил старалась сохранить спокойствие. Свекровь даже не обернулась, продолжая методично перекладывать банки и пакеты, словно проводила инвентаризацию на собственной кухне. — А что тут непонятного? Смотрю, что ты там прячешь от семьи, — ответила она таким тоном, будто речь шла о самой обычной вещи на свете...