Меняя людей, меняя себя

Коллекция поцелуев начиналась с случайного кадра в дождливом Екатеринбурге. Олег снимал отчетный материал у цеха, Лида писала текст в служебной «Газели». Холод пронизывал до костей. Когда она протянула ему термос с чаем, их пальцы коснулись, и вдруг стало тихо, как будто стих мотор всего мира. Он, не думая, поцеловал ее в мокрый от дождя висок. А она, смеясь и плача одновременно, достала телефон: «Давай сфотографируем, а то потом не поверим, что это было». Так и поехали. Два осколка разбитых жизней...

Каждый декабрь, когда витрины начинали мигать мишурой, а в воздухе появлялся холодный сладковатый запах мандаринов, Маша чувствовала не радость, а тихую, привычную грусть. Как будто кто-то напоминал ей о чем-то потерянном навсегда. А терять она начала в тринадцать. До этого был мир, сотканный из чуда. Каждый год 28 декабря они с родителями приезжали в деревню к бабушке и дедушке. Не было ничего важнее этого момента — когда старенький «Запорожец» сворачивал с асфальта на ухабистую дорогу, ведущую к их дому на окраине леса...

Она всегда была «странной». В семье её звали «не от мира сего». В детстве, когда все лепили аккуратных снеговиков из трёх шаров, она строила ледяные замки с причудливыми башенками, которые таяли через два дня. Её первый муж, солидный адвокат, вздыхал, когда накануне Нового года она вместо того, чтобы гладить скатерть для гостей, вырезала из старой бумаги ажурные звёзды. «Зачем? Купим красивые китайские гирлянды, всё будет как у людей», — говорил он. А она смотрела на летящие с ножниц бумажные хлопья и чувствовала щемящую тоску...

История началась в мае, когда цветущая сирень опьяняла воздух. Марина встретила его в маленьком кафе, куда зашла переждать дождь. Он сидел с ноутбуком, а на экране застыла фотография девочки-подростка с озорной улыбкой. «Моя дочка», — сказал он, заметив её взгляд. Его глаза были цвета промокшего неба — серые, усталые, но с искоркой, которая тлела где-то глубоко. Его звали Артём. Он был женат двадцать лет. И он медленно, день за днём, угасал в браке, который давно превратился в формальность, в тихую, вежливую пустыню...

Иногда кажется, что жизнь — это бесконечный список. Список дел, целей, правил и «должен». Мы встаем утром и уже слышим этот тихий, навязчивый гул долженствования: должен быть продуктивным, должен быть сильным, должен соответствовать. Мы выстраиваем себя, как проект: подтянуть, добиться, приобрести. Мы превращаем людей вокруг в функциональные единицы: партнер должен быть таким, друг — таким, дети — вот такими идеальными продолжениями наших амбиций. Мы рисуем в воображении квадраты и втискиваем в них живых, дышащих, неправильных людей...