Дом там, где твой кот

– Ну что, старушка, – прошептала я, почёсывая Ладу за ухом, – придётся нам с тобой переезжать. Утро выдалось серым и промозглым, словно сама природа оплакивала мою потерю. Три месяца прошло с тех пор, как не стало моего Павла. Лада, наша старая кошка, тихонько мурлыкала у меня в ногах. Она тоже изменилась после смерти Паши – стала будто бы внимательнее ко мне, словно понимала мою боль. Квартиру пришлось сдать – пенсии едва хватало на еду после оплаты за коммуналку, не говоря уже о лекарствах. Сергей, мой сын, настоял, чтобы я переехала к ним с Ольгой...

– Господи, кто же тебя тут оставил... – прошептала я, опускаясь на колени перед картонной коробкой. В то утро мороз прихватил особенно сильно. Я помню, как хрустел снег под ногами, пока я шла к приюту привычной дорогой через парк. Деревья, покрытые инеем, казались хрустальными, а редкие прохожие кутались в шарфы, пряча носы от пронизывающего ветра. Ключи немного заело в замке – всегда так бывает, когда спешишь. Я уже представляла, как войду в тепло, проверю обогреватели в вольерах, налью всем свежей воды...

— Ну что, дружище, позволишь? — тихо спросил я, медленно протягивая руку к сумке. Не просто так же её на собачью шею кто-то повесил. Снег хрустел под ногами, пока я тащил тяжёлый мешок с мукой из магазина. Февральский ветер пробирал до костей, забираясь под воротник старой куртки. Я уже представлял, как приду домой и выпью горячего чаю с малиновым вареньем, когда заметил его... Пёс стоял у входа в магазин, опустив голову и прижав уши. Его взъерошенная шерсть, некогда рыжеватая, теперь казалась серой от налипшего снега...

– Господи, вот уже четвёртый день не звонит, – вздохнула Маргарита Павловна, поглядывая на молчащий телефон. – И ничего – не рассыпалась ведь пока. Она поправила седую прядь и перевела взгляд на фотографию мужа. С портрета улыбался Серёжа – так, как умел только он: открыто, с лучистыми морщинками у глаз. Три года прошло, а до сих пор ловила себя на том, что разговаривает с его фотографией. – Вот бы ты был здесь, посоветовал что-нибудь, – прошептала она, машинально поправляя скатерть на столе. Солнечные...

– Опять ты здесь, - вздохнула Нина Петровна, дежурная по станции, поправляя красную повязку на рукаве. - Который год уже... Морозное утро выдалось особенно тихим. Иней, словно серебряная пудра, покрывал железные перила платформы маленькой станции, придавая ей сказочный вид. У самого края, где доски настила встречались с пустотой, сидела черная кошка с белой звездочкой на груди. Её янтарные глаза были устремлены вдаль, туда, где рельсы сливались в одну точку на горизонте. Ласточка — так её звали...