Даша пишет

— Петровна, да что ты всё с этими цветами носишься? На кой оно тебе надо? — недовольно проворчала соседка, выглянув из окна. — Ивановна, и тебе доброе утро. Ты посмотри какая красота теперь во дворе, смотришь и глаз радуется — восхищённо воскликнула Тамара Петровна, с любовью посмотрев на свои труды. — Да кому тут нужна твоя красота? Никого из нормальных-то и не осталось, — язвительно хмыкнула Ивановна. — От молодёжи толку нет никакого, впрочем, как и от взрослых. Одни хамы неблагодарные вокруг....

Нина лежала в палате и смотрела в потолок. Она думала, что с этого дня ее жизнь закончилась. У неё ныло всё тело и ужасно раскалывалась голова, но она терпела, стиснув зубы. Ведь это был её выбор. Она сама так решила, ей и нести теперь за всё ответственность. Закрыв глаза, Нина вспомнила всю свою прошлую жизнь и грустно улыбнулась. Скупая слеза выкатилась из уголка глаза и тихонько проскользнула по щеке, остановившись в ямочке возле рта. Эти ямочки были её гордостью. Они вызывали зависть у женщин и сводили с ума мужчин, стоило Нине лишь слегка улыбнуться...

— Ну что Егоровна, как Петька-то? — с интересом спросила Матвеевна, подойдя поближе к скамейке. Она поставила тяжелую сумку рядом с ногами и тяжело вздохнула. Вытащив из кармана белый кружевной платочек, вытерла испарину со лба. — Ай, не спрашивай. Опять одни двойки, к директору из-за поведения два раза уж вызывали. Катюша вчера звонила, плакала опять. Просила хоть на недельку взять погостить, пока каникулы — махнув рукой воскликнула Егоровна. — А ты что? — с любопытством спросила она, прищелкнув языком...

— Ну, чего ты, отец, приуныл? — озабоченно спросила Настасья Иннокентьевна у своего мужа. Она отставила в сторону таз с огурцами и внимательно посмотрела на него. — Да вот боюсь, что Женька наша так замуж никогда и не выйдет — тяжело вздохнув, ответил мужчина. Он сидел за столом, склонив голову над чашкой чая и грустно смотрел в окно. — Да с чего ты взял? Молодая она, ещё и тридцати нет — встала на защиту дочери Настасья. Она аккуратно села напротив супруга и положила свою, испещренную вздутыми венами, руку ему на ладонь...

— Ну, Лизавета, что ты решила? Будешь поступать на экономический? — как бы между делом, спросила Эльвира Геннадьевна за обедом. — Нет, бабуль. Я всё же на дизайнера хочу — осторожно отозвалась девушка. Она пододвинула поближе тарелку с супом и начала усиленно работать ложкой. — Какой дизайнер, Лизонька, что это за профессия такая? Вот, то ли дело экономисты. Всю жизнь с деньгами будешь. Я уже обо всём договорилась, с твоими баллами ты легко поступишь на бюджет — настойчиво произнесла женщина и внимательно посмотрела на внучку из-за приспущенных на носу очков...

— Послушай, или ты едешь с нами или по приезду мы сразу же разводимся — прошипела Алла прямо в лицо своему уже ненавистному супругу. — Зайка, ну как же мама? Она же останется здесь совершенно одна — оправдываясь промолвил мужчина. — Твоя мама вполне здоровая, активная женщина и сама сможет позаботиться о себе. Поэтому хватит уже нянчиться с ней — настаивала супруга. — Я просто переживаю — тихо заметил Иван, пожимая плечами. — А за детей ты не переживаешь? Они теперь всю жизнь должны сидеть дома из-за того, что ты не можешь оставить маму одну? — нервно вскрикнула Алла, сверкая глазами...

— Григорий, душа моя, поди сюда — крикнула с кухни не терпящим возражений голосом женщина шестидесяти лет. — Да Машенька, что случилось? — торопливо отозвался мужчина, её ровесник, появляясь на пороге. — А объясни-ка мне, Григорий, где ты вчера пропадал? И что это за волосы такие на твоем пиджаке? — нахмурившись, спросила Мария Захаровна, тыча супругу в лицо пиджаком. — Да, я ээээ, как бы тебе сказать — уклончиво начал Григорий, стараясь не смотреть на жену. — Да что ты там мямлишь? Гриша, скажи уже по-человечески, как есть — не выдержав, воскликнула Мария Захаровна...

— Ну наконец-то, думала не дождусь уже — проворчала Тамара, глядя на подъехавший к подъезду старый, виды видавший автомобиль. — Вы такси заказывали? — пробурчал мужской голос из приоткрытого окна. — Нет блин, кот соседский. Конечно я. Разве ты ещё тут кого-то кроме меня видишь? — ухмыльнувшись съязвила Тамара. Она приподняла тяжелые сумки и осторожно поставила их возле багажника, а затем плюхнулась на заднее сидение. — А баулы кто в багажник убирать будет, я что ли? — недовольно отозвался таксист повернувшись к пассажирке...

— Серёж, ну подожди, куда ты собрался? Останься на ночь — прошептала она и умоляюще посмотрела на него. Обычно этот жалостливый взгляд всегда срабатывал, но не в этот раз. Он отрицательно покачал головой и продолжил застегивать рубашку на груди. — Не могу, я обещал быть сегодня вечером — извиняющимся тоном произнёс он, стараясь не смотреть ей в глаза. Мужчина всем телом чувствовал, что Алина прожигает его взглядом, но поделать ничего не мог. — Обещал значит? Мм. А мне ты ничего не обещал? Нет? Два...

— Вы не любите меня, не любите — всхлипывала Кира, закрыв руками лицо. — Что ты такое говоришь, как мы можем тебя не любить? — успокаивала её Марина. Отбросив пакеты, она сразу кинулась к ней и крепко обняла. — Я всё вижу, я не слепая. Лучше отдайте меня обратно — настойчиво гундосила девочка сквозь слезы. — Как обратно? Мы не собираемся тебя отдавать. Ты наша, родная — мягко отвечала ей женщина. — Танька вам родная, а я нет — крикнула Кира взахлёб, размазывая по щекам слезы. Марина ещё крепче прижала её к своей груди и уткнулась носом в макушку...

— Люба, ты дома? Люууб? — Да дома, дома я! Чего разоралась? Заходи давай. Чего случилось? Пожар что-ли? Или плохо кому? Ну, отвечай — Люба смотрела на растрепанную Матрену, которая стояла в дверях, пытаясь выдавить из себя хоть слово, и не понимала, что ей нужно. — Ну, чего молчишь, словно воды в рот набрала? Говори давай, что там у тебя стряслось — сердито рыкнула на нее Любаня и нахмурилась. — Да не у меня, у тебя, — пряча глаза, залепетала Матрёна. — Там это... — Ну? — Егорыч приехал. — Как? — только и смогла выдавить из себя Люба, хватаясь за сердце...

— Серёж, а ты куда это с утра пораньше? — воскликнула Мария, протирая глаза. Она оторвала голову от подушки и с недоумением посмотрела на мужа натягивающего брюки. — Так мама просила на дачу ее отвезти, — пожимая плечами, ответил Сергей. Застегнув ремень, он наклонился к супруге и ласково коснулся губами ее лба. — Ты поспи, рано ещё. — Но, у тебя сегодня единственный выходной, который мы собирались провести все вместе: я, ты и Андрюша. Разве ты забыл? — возмутилась Маша, окончательно проснувшись...