Нина Чилина

"Пойми, мама очень просила, я не мог отказать. В конце концов, она меня родила", – оправдывался Виталий перед женой. Его мать, Галина Петровна, нежно гладила новую, сияющую белизной кухню, играя с дверцами, снабженными плавными доводчиками, и восхищенно повторяла: "Кирочка, ты только посмотри, как мягко и тихо закрываются дверцы! Ни звука! Это же немецкая фурнитура, я лично выбирала, очень долго и тщательно. И сколько места, как все продумано! Все для удобства. Я в полном восторге!" Кира исподтишка...

Ольгу всегда отличали мягкость, приветливость и безграничное терпение, по крайней мере, так считала её свекровь, Ирина Павловна. А уж свекровь была дамой с характером, несгибаемым и раздражающим, словно старая, скрипучая мебель. Мужа она звала Вовчиком, хотя тому было уже под сорок. Ольга прожила в браке три года и успела понять: у мужа добрейшее сердце, но ума, как говорится, палата не наблюдается. А у свекрови наоборот, сердце холодное, как металл, а голова – калькулятор, помешанный на деньгах...

"Я согласна с твоим решением, никаких претензий," - произнесла Настя, стоя с собранной сумкой посреди кухни. "Я ухожу, не хочу быть помехой твоему грандиозному счастью. Живи с ней без оглядки, больше не нужно скрываться. Приводи её в этот дом. Устраивайте романтические вечера с лепестками роз в ванной. В общем, дорогой, наслаждайся жизнью". Олег, ошеломлённый, смотрел на жену с растерянным видом. Его жизнь была чётко распланирована: семья днём, работа вечером, Татьяна ночью. И вдруг всё это рушилось в одно мгновение...

Уже третий год, как Тамара Петровна была сотрудницей этого делового центра. Прозрачные стены, сверкающие мраморные поверхности, люди, одетые в дорогую одежду, – ко всему этому она давно привыкла. В её понимании, у каждого в мире своё предназначение. Одни заключают многомиллионные сделки, другие обеспечивают чистоту в этих помещениях. И в добросовестном выполнении своей работы нет ничего постыдного. В свои пятьдесят восемь она выглядела постаревшей. Годы не были к ней благосклонны: тронутые сединой волосы, собранные в строгий пучок, мелкая сетка морщин вокруг глаз, загрубевшие руки...

Пока дети готовились к отъезду, Наталья направилась за шкатулкой. Она хранилась в её комнате, в нижнем ящике старого комода, под стопкой постельного белья. Комната была крошечной, всего восемь квадратных метров: узкая кровать, комод, тумбочка. Окно выходило во двор. Пятнадцать лет она жила здесь, словно в чулане, хотя дом насчитывал двенадцать комнат. Наталья открыла ящик и достала шкатулку. Деревянная, резная, с узорами, потемневшими от времени. Бабушка говорила, что это был свадебный подарок прабабушки...

"За терпеливую овцу, которая знает свое место в жизни", - произнес Геннадий Павлович, поднимая хрустальный бокал с коньяком. В банкетном зале ресторана воцарилась тишина. Сорок приглашенных – все родственники семейства мужа – устремили взгляды на Наталью, невестку, сидящую у края стола, между кадкой с фикусом и дверью, ведущей на кухню. "За нашу овечку", - повторил свекор громче, и его лицо, побагровевшее от выпитого, расплылось в довольной улыбке. "Пятнадцать лет терпит, молчит, знает свое место...

Добро пожаловать. Знаете, почему я люблю рассказывать эти истории? Потому что они напоминают - мы не одиноки в своих переживаниях. Сегодня ещё одно такое напоминание. Опустив глаза, словно провинившаяся школьница, Дарья попросила: — Пап, одолжи денег? — и съёжилась под невысказанным, но ощутимым отцовским укором. — Пап, я знаю, что ты скажешь, но прошу, давай без нотаций. Я всё верну с зарплаты, обещаю. Отец устало вздохнул, достал бумажник и принялся отсчитывать купюры. — Даша, — покачал он головой, протягивая деньги...

Валя крутанулась перед зеркалом, кокетливо показала отражению язык и одарила себя лучезарной улыбкой. Купальник сидел безупречно, словно вторая кожа, а цвет был подобран с ювелирной точностью, чтобы подчеркнуть небесную синеву глаз. Лишь пара предательских седых ниточек в волосах пытались нарушить идиллию, но об их существовании знала только она, а значит, можно было смело утверждать, что выглядит она на все сто. Точеная фигурка радовала глаз, манила соблазнительными изгибами. Грудь, вопреки прожитым сорока годам, гордо держала форму, а талию можно было обхватить ладонями...

— Мам, ну как же так? Почему молчала? — Даша не выдержала, и предательские слезы брызнули из глаз. А мать, казалось, была ничуть не тронута ни приговором, только что вынесенным равнодушным доктором, ни потоком слез, заливающим лицо дочери. Даже сейчас, стоя одной ногой в могиле, эта женщина оставалась непроницаемой. Взгляд — спокойный и с легкой, едва уловимой досадой, а слова — острые, как битое стекло. — Хватит ныть, — отрезала она. — Слезами горю не поможешь. Лучше делом займись. Купи мне поесть...

Хлопот у учительницы младших классов, Натальи Валерьевны, было невпроворот. Она готовила своих ребят к выпуску из уютного мира младшей школы в строгие коридоры средней, а свою дочку Любу – к трогательному моменту поступления в подготовительную группу. Всё чаще в голове роились мысли о том, что в заботах о дочери вполне мог бы помочь муж. Но в последнее время Макс пропадал на работе, и работа эта была полна тревог. Менеджер по поставкам строительных материалов – не кабинетный работник, а вечные командировки, которые в последнее время стали пугающе частыми и долгими...

Женщина решилась на безрассудный поступок — дала приют мигранту у себя на даче. Затем уехала на неделю по делам, оставив его одного в доме. Когда она вернулась, не узнала свой дом уже снаружи. Зашла внутрь — и буквально застыла на месте. То, что он сделал за эту неделю, было последним, что она ожидала увидеть от него. История о рискованном решении и его невероятных последствиях. О мигранте без регистрации, который оказался совсем не тем, за кого его принимали. И о неделе, которая изменила жизнь обоих навсегда...

Василий Петрович возвращался домой сквозь метель, когда заметил у обочины силуэт. Молодая женщина с младенцем на руках. Он не мог проехать мимо. Но в тёплом доме, куда он привёз спасённых, его ждало потрясение. Жених его дочери Катерины побелел, увидев незнакомку. А она произнесла всего два слова, которые изменили всё... История о предательстве, которое раскрылось в самый неожиданный момент. О женщине, которая шла сквозь метель без надежды. И о том, что правда — единственный фундамент для настоящей жизни...