Евгений Булавин

Демоны всё накатывали на цветок колдовского огня, вокруг которого спина к спине сомкнулись четверо героев. Бледное пламя, нестерпимо отражавшееся от серебристых сталактитов, подрагивало ломаными тенями по горам аспидно-чёрных трупов. Первым подал голос колдун – то было короткое каркающее заклинание. - Семнадцать, - прогремел потусторонний голос, и огненная плеть скосила добрую сотню чудовищ. Жрица молилась тихо, но когда её божество отозвалось «Восемнадцать», огромный искрящийся молот сорвался с её воздетой руки и обрушился на оставшихся. Тщетно. Демоны всё прибывали. Паладин сделал выпад, и клинок его со звонким клёкотом рассёк воздух...

Он не помнил, как очутился в своей квартире. Он помнил… да какая разница, что он помнил! Азария сидел на диване, листал научный журнал. Йишмаэль – гора и солнце, безучастно следил в окно за голубями. – Сядь. Инокентий сел. Азария скрутил журнал в трубочку. – Как там расследование? Покарал виновного? – Да. «В чем подвох?» – Давно брался за Канта? Прочти дневную норму, и продолжим. – Ты… серьезно? – Абсолютно, – подтвердил Азария, разворачивая журнал. – Мы подождём. Инокентий встал, не сводя глаз с ангела...

Пробудить Фокусника удалось только нашатырём. – М-м-мать! – сплюнул тот кровью, и прямо в Инокентия. – Ненавижу это дерьмо! Ненавижу! Не найдётся чего сладкого? Шоколад, конфета? Инокентий достал из кармана ириску. – Ммм… Тьфу ты, банный кот! Сколько она у тебя валялась? – Несмотря на крики и протесты Фокусник героически прожевал её до конца. Щеки у него тут же порозовели. – Харитон? Это ты? Обезьяноподобный человечек сидел на кушетке, ощупывая съехавшую набок нижнюю челюсть. – Не переживай, мы тебя мигом подлатаем… А ты... вы… можно на «ты»? Ты что, не чувствуешь? – Вы это мне? – очнулся Инокентий...

Инокентий понятия не имел, как очутился в Рябиновом переулке. Он помнил, что телефон зазвонил ненавязчивой попсой в полшестого утра. Помнил, как почти не сонно ответил «алло?». В глазах плавали размытые пятна, и ни черта не было видно. – Планы изменились, – сообщил явно изменённый на компьютере голос. – Шесть утра, Рябиновый переулок, дом двадцать. Вам встретит Харитон Ветров. Скину смс-кой, чтобы не забыли. – Фокусник? Откуда вы узнали мой номер? Трубка ответила короткими гудками. Инокентий продрал глаза и начал собираться. Вне пределов родной квартиры сборы затянулись на десять минут. Рябиновый переулок был рядом с его домом – то есть, очень далеко...

С нарастающей отчётливостью Инокентий осознавал, что вязнет в дурно пахнущем абсурде. Это «расследование» должно было закончится, едва начавшись: он же собственными глазами видел, что сотворил ублюдок Йишмаэль! Может, Азария банально выгораживает своего, и хочет свести Инокентия с ума, чтобы обесценить его показания? Инокентий несколько раз пробовал дозвониться до полиции, но телефон упорно не ловил сигнал. Когда он просил прохожих позвонить, они не обращали на него внимания и обходили, как невидимое, но интуитивно осязаемое препятствие. Контора Фокусника находилась на улице Металлистов, в паре кварталов от Топей...