Полина пишет

В классе седьмом меня обуяла жажда приобщиться к садоводству и огородничеству на подоконнике, и я стала потихоньку собирать свой многоуровневый сад. Ростки доставались ото всюду - просились у подруг, тайком отщипывались в школе и в других учреждениях. Первым делом, приходя в новое место, я оглядывалась в поисках еще не пойманных мной отростков и листиков. Даже был совершен набег на Ботанический сад и похищено оттуда немного странной травы с мясистыми листиками. В результате через год на всех окнах, а их было четыре, все зеленело и цвело...

Там, где я в детстве жила, под окном стоял (да и сейчас стоит) детский сад, который я и посещала в свое время. Но я сейчас не об этом времени хочу рассказать. Мама меня отпускала гулять одну только в этот садик - начиная с 10 лет, до этого только с ней. Так как сад был с трех сторон окружен домами - окна шести домов выходили туда - ну и вдобавок он был огороженной территорией, многих детей - моих ровесников тоже отпускали только туда. Друзей-подруг там у меня было много, но близких - две. Обеих звали одинаково - Катя...

С врачами у меня отношения не сложились. Я их боюсь практически панически, но вот они меня, почему-то, нет. Несправедливо! Все началось в мои полтора года. Да-да, я помню этот момент. Смутно, но помню. Ибо не забывается такое никогда. Предательство! Обман! А дело было вот как... Повели меня к ЛОРу. И ничего не предвещало... Лор - врач нестрашный. Моя бабушка была ухо-горло-носом и ни разу не была поймана на каких-то зловредных действиях по отношению ко мне. Проблема была в серной пробке. Откуда...

Таймлайн - 1995-98 года. В окрестностях развелось много "маньяков". Ну, то есть настоящие маньяки тоже были - в соседней школе, например, убили девочку в туалете. Охраны-то в школах тогда не было, это уже потом появилась - как реакция на подобные случаи. Но кроме действительно опасных товарищей были дядьки-эксгибиционисты, которых мы тоже причисляли к маньякам. Мы с подругами даже спорили - кто больше насчитает "маньяков" за день. В основном летом получалось от 3х до 10 человек встретить. А зимой улов был нулевой...

Бывает так: сначала приходит идея. Не обязательно своя. Но приходит откуда-то. Или из ниоткуда с любовью нцатого мартобря. Это не важно. А важно то, что идея появилась и хочет превратиться в текст. Как только идея обрастает конкретикой, я открываю чистый лист и... Или бывает совсем наоборот - нет идеи, вообще никакой. Но есть первая строчка. Тогда я не жду никакой конкретики, а просто открываю чистый лист и... А еще бывает так: нет ничего. Ни идеи, ни строчки. И тогда я открываю чистый лист и....

Я - лабиринт, который очень хочет, чтобы в нем заблудились. Причем, добровольно заблудились, хотели заблудиться и заблудились - и только так. Желающие покинуть лабиринт мгновенно оказываются за стенами, и вход обратно для них, конечно, есть, но с каждым разом его найти все сложнее. А можно вообще не найти. Вход - почти для любого, кто видит меня лабиринтом, кто хочет поплутать немного. Или много. Мне хотелось бы, чтобы вечно. Строение лабиринта вертикальное, причем, пройти в нижние уровни можно только, если человек видит их, видит повороты коридоров, лестницы, двери...

Едем в машине из Меги - я и девчонки (Настя -5 лет, Соня - 11 лет). Они там между собой играют во что-то, а я музыку слушаю - песни в исполнении Олега Даля. Вдруг Настя обращает внимание на музыку: Настя: - Мам, а кто это поет? Соня: - Это Вертинский поет песни Пушкина! Я: - Это Олег Даль поет. И да, действительно песня на стихи Пушкина. С: - Ну а почему он так на Вертинского похож? Н: - Мама же тебе сказала, что это Аледа, а не Вертинский. Проходит 5 минут. Начинается следующий трек. Н: - А это кто поет? Я: - Олег Даль...

Пекарня закрывалась через пять минут. Частный предприниматель Игорь Петропавловский - владелец пекарни и одновременно главный повар-кондитер - выглянул в окошко и не удивился: очередь человек в двадцать и сегодня не даст ему уйти с работы вовремя. - Наташ! Можешь собираться домой, я без тебя справлюсь! - крикнул он в соседнюю комнату своей единственной работнице Наталье Сергеевне. - Два с картошкой, три с мясом и один с лимоном? С вас сто пятнадцать рублей, - Игорь складывал пирожки в пакет и одновременно смотрел на то, как Наталья надевала пальто, завязывала шарф...

Я вот всем своим мужьям давала такую возможность - официальное мое согласие на всяческие половые развлечения на стороне при условии их полного контроля над своим здоровьем. Ни один, правда, не воспользовался. Что такое ревность? Собственническое чувство. Т.е. я не хочу, чтоб человек ел моей ложкой или моей вилкой. (Да, у меня есть моя ложка и моя вилка - я таскаю их с собой с места на место и с рычанием бросаюсь на человека, который пытается их взять. Но когда, например, мою ложку или вилку просит дочь, я ей всегда даю, а себе беру обычную...

- Миш, пожалуйста! Один день всего! - голос моего лучшего друга и однокашника по совместительству известного российского режиссера разбудил меня в 5.30 утра. Ну, наверное, для этого судьба и послала нам лучших друзей, чтоб они будили нас по утрам и не давали проспать восход солнца. Но в этот раз Михаил (да, мы с ним тезки и при этом однофамильцы, но это и немудрено - мало ли в России Михаилов Ивановых?) хотел от меня чего-то странного. Он просил меня побыть им. Всего один день. Хм... Может, это мне вообще снится? - Миш, для меня это действительно важно! Сейчас я возьму такси и приеду к тебе...

Старинный дом. Открытое окно на втором этаже - на подоконнике сидит некто и держит что-то в своих руках. Человек? Не человек? Непонятно. Кажется, что это тень, призрак. Внизу плещется вода, накатываясь на основание дома, слизывая со старых камней дневную усталость. Слышны звуки флейты. Похоже, это играет существо в окне. Сколько ни всматривайся - непонятно, мужчина ли это, женщина ли... Думаешь, неземное что-то, не человек - порыв, вдохновение. Темная фигура над водой, тонкие и очень подвижные руки кажутся прозрачными...

В день смешения языков люди не смогли бросить начатое дело. Сначала они объяснялись жестами. Потом в ход пошли междометия - это было как раз тогда, когда вершина Башни достигла облаков. А через несколько лет каждый житель Вавилона уже свободно мог говорить на любом языке. И прошли десятки лет. Потом - столетия. И вот Вавилон разменял уже три тысячи лет. И для каждого явления в Вавилоне было более семи тысяч имен. Люди спокойно переходили с эфиопского на китайский, а с китайского перепрыгивали в португальский...