Анна Григорьевна | Авторские рассказы

— Ты что, совсем?! — Валентина швырнула бумаги на стол так, что они разлетелись по всей кухне. — Три года я маму под руки водила, лекарства покупала, а ты где была? Светлана сидела напротив, медленно помешивая чай в стакане, будто ничего не произошло. — Валь, ну что ты кричишь? Мама сама так решила. — Сама?! — Валентина схватила одну из бумаг и потрясла ею перед носом сестры. — Завещание от прошлого месяца! Когда она уже еле соображала! И вдруг «сама решила» отдать тебе дачу! — А что, по-твоему, я её заставляла? — Светлана наконец подняла глаза...

— Мама, ты что, совсем того? Какой отпуск в твоём возрасте! — Оксана швырнула на стол пачку туристических брошюр. — Ещё и в Сочи поедешь! Думаешь, там принцы на белых конях ждут? — Оксанка, милая, да что ты такое говоришь! — Валентина Петровна аккуратно собрала глянцевые листочки. — Я просто хочу немного отдохнуть. После папиной смерти уже три года прошло, а я всё по дому да по огороду... — Ага, отдохнуть! — дочь фыркнула, наливая себе чай из заварочного чайника с отбитым носиком. — Я же вижу, как ты там в зеркало крутишься! Новое платье купила, к парикмахерше ходила...

— Валентина Михайловна, вы что же, совсем совесть потеряли?! — Ирина ворвалась в подъезд, едва дождавшись, когда старая подруга матери поднимется на второй этаж. — Думали, никто не узнает про вашу аферу? Валентина Михайловна остановилась, придерживаясь за перила. Ключи от маминой квартиры — теперь уже своей — дрожали в её руках. — Ира, милая, о чём ты говоришь? Какая афера? — Не прикидывайтесь! — дочь покойной размахивала бумагами прямо перед носом пожилой женщины. — Дарственная! На всю квартиру! Оформленная за три месяца до маминой болезни! Валентина Михайловна медленно повернулась...

— Мам, это я. Открой. Лариса Николаевна застыла с чашкой в руках. За окном ноябрьский дождь стучал по подоконнику, а голос за дверью звучал знакомо и в то же время чуждо. Двадцать лет — целая вечность. — Ты что, глухая совсем? Открывай давай, мне холодно стоять. Она поставила чашку на стол, руки дрожали. На столе лежала та самая фотография — малыш в голубой шапочке, которого она сфотографировала в последний раз перед разводом. Потом Витька забрал Андрюшу и исчез. — Сейчас, сейчас иду... Дверь скрипнула, и на пороге стоял высокий мужчина с тяжёлым взглядом...

— Танечка, доченька, я тебе конвертик принесла! — Галина Семёновна протянула невестке толстый белый конверт, на лице играла довольная улыбка. — Это на вашу квартирку, чтобы не мучились с ипотекой. — Мам, да что вы! — Таня растерянно взяла конверт, ощущая его приятную тяжесть. — Откуда у вас такие деньги? — А я копила потихоньку, — свекровь махнула рукой. — Сама знаешь, пенсия небольшая, но по чуть-чуть откладывала. Думала, внукам на образование пригодится, а тут решила — молодым семьям помочь важнее...