Чужие тайны

Нина протирала столы в пустом зале ресторана "Старый город", когда услышала звон разбитой посуды на кухне. Она поспешила туда и увидела молодую официантку Машу, которая растерянно смотрела на осколки тарелок. - Прости, Нина, они просто выскользнули... Эти тарелки такие скользкие после мойки. Нина присела рядом, помогая собирать осколки: - Не переживай, с кем не бывает. Только руки не порежь. Это был уже третий случай за неделю. Новая партия посуды, закупленная администрацией, оказалась настолько некачественной, что удержать её в руках после мытья было практически невозможно...

Серое октябрьское небо давило свинцовой тяжестью. Мелкий дождь превратил землю в грязное месиво, а редкие желтые листья, кружась в воздухе, падали на маленький гроб. Ольга стояла, не шевелясь, будто окаменев от горя. Её глаза, сухие и пустые, были устремлены в одну точку. - Оленька, пойдем, простудишься, - тихо произнесла подруга Марина, пытаясь накинуть ей на плечи куртку. - Оставь, - едва слышно отозвалась Ольга. - Я должна быть здесь. Рядом переминались с ноги на ногу немногочисленные провожающие - несколько подруг, соседка и пара коллег с работы...

Толик рос сложным ребенком. С самого детства его характер доставлял немало хлопот матери-одиночке, которая работала на двух работах, чтобы прокормить сына. В школе он постоянно ввязывался в драки, грубил учителям и частенько прогуливал уроки, предпочитая проводить время с дворовой компанией. - Анатолий, немедленно домой! - кричала мать с балкона, заметив сына среди подозрительных личностей во дворе. - Отстань! Сам решу, когда приду! - огрызался он, демонстративно уходя с друзьями. Каждый раз, когда мать пыталась достучаться до сына, он лишь сильнее отдалялся...

Иван Антонович никак не мог уснуть в ту ночь. Тревожные мысли, словно назойливые мухи, кружились в голове, не давая покоя. За окном шумел осенний ветер, бросая пригоршни дождя в стекло. Старый дом поскрипывал, будто жалуясь на непогоду, а в соседней комнате мирно посапывала внучка Настя – единственное, что осталось у него после всех потерь. Часы в гостиной пробили полночь. Иван Антонович перевернулся на другой бок, пытаясь найти удобное положение на скрипучей кровати. Внезапно его слух уловил какой-то посторонний звук со двора...

Валентина всегда считала себя рациональным человеком. Успешный бизнес по производству детской одежды она построила с нуля, полагаясь исключительно на холодный расчет и интуицию. Но когда в её жизни появился Валерий, все изменилось. Их встреча в частной клинике была похожа на сцену из романтического фильма. Валентина пришла на плановый осмотр, а молодой врач-терапевт покорил её своей внимательностью и искренней заботой о пациентах. - Что же вы так себя загоняете? - спросил он тогда, изучая результаты её анализов...

Мария сидела на подоконнике, прижавшись лбом к холодному стеклу. За окном моросил дождь, капли медленно стекали по стеклу, создавая причудливые узоры. В доме снова было тихо после очередного скандала. - Ты должна думать о своём будущем! - эти слова матери всё ещё звенели в ушах. - Мы с отцом не для того вкладывали в тебя столько сил, чтобы ты всё разрушила своими глупыми мечтами! Семнадцатилетняя девушка тяжело вздохнула, вспоминая сегодняшний разговор. Её дневник с первыми литературными пробами лежал на столе - мать нашла его во время уборки...

В нашем дворе у каждого была своя кличка. Петьку все звали Рыжим - за огненную шевелюру, Витьку - Длинным, потому что вымахал выше всех в классе. А Гришу Соколова прозвали Соколиком - и не только из-за фамилии. Было в этом худеньком мальчишке с острым профилем что-то птичье, легкое. Особенно когда он бежал по двору, раскинув руки, будто крылья, его темные волосы развевались на ветру, а карие глаза сияли какой-то особенной радостью. - Эй, Соколик, айда с нами в футбол! - кричали пацаны. - Соколик, помоги задачку решить, - просили одноклассники...

Тёмная комната наполнилась тревожным светом уличного фонаря. Нина Степановна снова проснулась среди ночи, задыхаясь от очередного сна. В нём, как и каждую ночь последние три месяца, она видела своего Мишеньку. - Миша! Сынок! - кричала она во сне, протягивая руки к знакомой фигуре. Но сын проходил мимо, словно не замечая её. Его лицо казалось отстранённым, будто подёрнутым туманной пеленой. Он шёл по длинному больничному коридору, а она бежала следом, не в силах догнать. Нина Степановна поднялась с кровати и подошла к иконе Богородицы, висевшей в углу...

Лиза торопливо шагала по заснеженной улице, пытаясь успеть забрать младших из детского сада до закрытия. День выдался особенно тяжёлым – начальник снова задержал её допоздна, а старшие дети уже битый час названивали, спрашивая, когда она вернётся домой. - Мамочка, Петя опять не хочет делать уроки! – жаловалась по телефону десятилетняя Маша. - Солнышко, я уже почти дома. Продержитесь ещё немного, хорошо? Она ускорила шаг, чувствуя, как промёрзшие ноги скользят по обледенелому тротуару. В голове крутились...

Катя прижалась к холодной стене, стараясь дышать как можно тише. В тесном чулане пахло сыростью и старыми швабрами, но сейчас это было самое безопасное место во всем детском доме. Через щель между дверью и косяком пробивалась тонкая полоска света, и девочка напряженно вслушивалась в звуки коридора. - Где эта маленькая дрянь? - раздался грубый голос воспитательницы Марии Петровны. - Опять прячется где-то! Тяжелые шаги прогрохотали мимо чулана. Катя задержала дыхание, крепче обхватив колени руками...

Солнце медленно опускалось за горизонт, окрашивая небо над деревней "Багровый мох" в густые оттенки пурпура. Старые избы, потемневшие от времени, отбрасывали длинные тени на узкие тропинки, петляющие между огородами. Воздух был наполнен особой вечерней свежестью, той самой, что приходит только в конце летнего дня, принося с собой запахи скошенной травы и влажной земли. Иван сидел на крыльце своего дома, вглядываясь в сгущающиеся сумерки. Его морщинистые руки, привыкшие к тяжелой работе, спокойно лежали на коленях...

Серые стены женской колонии остались позади. Оксана медленно шла по дорожке к КПП, крепко прижимая к груди потрепанную сумку с нехитрыми пожитками, накопленными за три года заключения. Ветер трепал её отросшие русые волосы, а в голове крутились мысли о предстоящей свободе. - Доченька, постой! - окликнул знакомый голос. Оксана обернулась. К ней спешила пожилая женщина в форме – тётя Маша, единственный человек, который все эти годы относился к ней по-матерински. - Я думала, вы сегодня не на смене, - улыбнулась Оксана...