Михаил задумчиво всматривался в монитор. Ресторану был всего месяц, и о собственной охране или службе безопасности он пока мог только мечтать. Он отлично знал, что работники нередко вредят заведению: кто-то больше, кто-то меньше, а уж воровство среди персонала встречается часто, у каждого своя причина. Но допустить, чтобы из-за этого в его ресторане что-то пошло наперекосяк, он не имел права. На открытие он копил не один год, и теперь, когда всё шло даже лучше, чем он планировал, смотреть на возможные потери было особенно мучительно.
На экране камеры он видел, как посудомойщица тащит к выходу большую сумку. Камеры он установил всего три дня назад. Получалось, до этого целый месяц она, вероятно, уходила точно так же, и никто ничего не замечал. Михаил резко поднялся со стула. Воровство нужно пресекать сразу, иначе оно пустит корни. Странно, конечно: девчонка молодая, тихая, на клептоманку не похожа, но, выходит, умела хорошо прятать своё настоящее лицо.
Через полчаса ресторан закрывается. Посудомойщица и администратор уходят последними. Посудомойщица выходит через другую дверь, которую потом запирает администратор. Снаружи эту дверь не открыть, вот почему администратор даже не провожает её и не подозревает, что та уносит с собой. Всё складывается на редкость удобно для посудомойщицы. Михаил успеет перехватить её по дороге.
Он жил буквально в трёх перекрёстках от ресторана, на машине дорога занимала минут пять. Подъехав к нужному дому, он заглушил двигатель, выключил фары и стал ждать. С минуты на минуту должна была показаться посудомойщица с той самой сумкой.
В это время Валя, перекидывая ремень сумки на плечо, осторожно поправила на голове чепчик и тихо сказала, словно кто-то мог её подслушать:
- Ну вот и всё. Сегодня моя девочка вела себя хорошо. Потерпи ещё немного, сейчас мама немного пройдёт и вытащит тебя.
Она ещё раз проверила сумку. Отверстия, заранее проделанные в ткани, были открыты, чтобы Ангелине было чем дышать и чтобы ей внутри не было слишком тесно. Полчаса назад Валя покормила дочку, значит, малышка должна крепко спать. Валя понимала, что делает ужасную, непозволительную вещь. Понимала, что если кто-то узнает, ребёнка у неё могут просто отобрать. Но по-другому у неё не получалось.
Молоко пропало почти сразу после родов, а смеси стоили так дорого, что детского пособия хватало максимум на пару недель. Плюс подгузники, коммунальные платежи, самые необходимые вещи. Валя долго не знала, что делать, пока не услышала о наборе персонала в новый ресторан.
Когда она пришла на собеседование, ещё сама не представляла, как будет совмещать работу и уход за ребёнком. Работа была ей жизненно необходима, но соседка сразу предупредила: посидеть с Ангелиной сможет не чаще двух раз в неделю, и то при условии, что Валя будет помогать ей по хозяйству, убираться.
Уже во время собеседования, увидев место, где ей предстоит работать, и узнав, что пока посудомойщица будет одна, в голове Валентины возник безумный план. Настолько опасный и нереальный, что она сперва сама отшатнулась от этой мысли. А потом всё же решилась попробовать.
Ангелине был всего месяц, когда Валя впервые пришла на работу с ребёнком. Малышка оказалась столь тихой и спокойной, что всё время лежала и спала в подсобке, где стоял запас посуды. Места там было достаточно, света тоже, а чистоту Валя поддерживала образцовую.
Сама Валентина осталась без родителей ещё в детстве и выросла с бабушкой. Бабушка у неё была натурой мечтательной и романтичной, к быту относилась равнодушно. С десяти лет Валя сама вела все домашние дела, покупала продукты, готовила, платила за квартиру.
Андрей покорил её с первой встречи. Она не просто влюбилась, а словно лишилась рассудка. Бабушки уже год как не было, и Валя почти сразу предложила Андрею переехать к ней. Он согласился, а как только узнал, что она беременна, исчез, словно растворился, прихватив немногочисленные ценности из квартиры.
Валя в полицию не пошла. Ей было так стыдно и больно, что она старалась вообще лишний раз не выходить из дома. Как-то она уже начала понемногу справляться, привыкать к своему положению, и всё могло бы сложиться более-менее, если бы не визит чужих людей.
Они пришли неожиданно, вежливо, но нагло. Предложили продать им квартиру. Валя даже слушать их не стала, продавать она ничего не собиралась. Тогда они спокойно сказали, что на улице с ней легко может случиться несчастный случай, наезд машины, например. И тогда её ребёнок останется сиротой. В тот же день у Вали окончательно пропало молоко, как будто страх выжег всё до конца.
Она поняла: теперь начались настоящие испытания. Работа в ресторане стала спасением. Платили каждую неделю, о еде можно было больше не думать, денег как-то хватало на самое необходимое. О том, что будет, когда Ангелине исполнится три-четыре месяца и её уже не спрячешь, Валя старалась не думать. Она убеждала себя, что сильная и умная, что обязательно справится. Хотя в последние недели всё чаще сомневалась и в своей силе, и в своей разумности.
Теперь она осторожно поставила тяжёлую сумку, закрыла за собой дверь служебного входа, повернулась и едва не врезалась носом в грудь хозяина ресторана.
- Ой... ай...
- Ой, ай, - передразнил её Михаил. - Показывай, что тащишь в сумке. Такими объёмами воровать никакой ресторан не выдержит.
Валя инстинктивно заслонила сумку собой.
- Я никогда ничего не воровала. Как вам не стыдно.
- Это мне должно быть стыдно, - Михаил усмехнулся. - Не тебе, а мне. Что не проследил.
Он тут же перестал улыбаться, взгляд стал жёстким.
- Открывай сумку. Или я вызываю полицию.
Валя тяжело вздохнула. Делать было нечего, тем более что в сумке как раз начала ворочаться Ангелина. Девушка присела, расстегнула молнию. Михаил наклонился, заглянул внутрь и ахнул.
- Ребёнок... Это что? Откуда он? Это твой? Ты с ребёнком на работе?
Валя уже держала Ангелину на руках, прижимая к себе, словно боясь, что и её сейчас отнимут.
- Я уволена, да? - выдохнула она, не поднимая глаз.
- Подожди, - Михаил перевёл дыхание. - Куда ты живёшь, далеко?
- Нет... тут, за углом, - неуверенно ответила она.
- Тогда я тебя провожу. И давай сюда эту проклятую сумку.
Он легко подхватил сумку, пошёл рядом. Михаил прекрасно понимал, что таскать на работу такую кроху Валя стала не от хорошей жизни. Он и сам прошёл через тяжёлое детство с родителями-алкоголиками. Если бы его тогда не забрали из семьи, кто знает, кем бы он стал.
Они дошли до дома. Михаил даже не подумал разворачиваться у подъезда, молча поднялся вместе с Валей на нужный этаж. Когда она, встав у двери, вопросительно и немного настороженно посмотрела на него, он сказал:
- Я бы выпил чашечку чая.
Валя пожала плечами. Чая ей было не жалко, да и выставлять его за порог в такой момент казалось странным. Правда, особых надежд она не питала: работать с ребёнком он ей всё равно не разрешит.
Она быстро переодела Ангелину, сделала ей немножко смеси, только чтобы малышка снова уснула, ведь совсем недавно та уже ела. Потом вышла на кухню. Михаил там уже вовсю управлялся, нашёл чай, закипятил воду.
Он поднял на неё глаза, весело улыбнулся:
- Я тут немного похозяйничал.
Валя села и вдруг почувствовала, как сильно устала. Даже не физически, а внутренне. Всё это постоянное напряжение, страх, что узнают, выгонят, отберут ребёнка... Она и не заметила, как по щеке скатилась первая слеза, а затем вдруг разрыдалась.
- Господи... что мне теперь делать...
Михаил сел напротив, подвинул к ней кружку.
- Ну, теперь рассказывай, - спокойно сказал он. - Всё.
- Что... всё? - Валя удивлённо посмотрела на него.
- Всё с самого начала. Родилась, училась, а там по порядку.
Она послушно заговорила. Рассказывала, иногда пригубливая чай, и по мере того, как слова сами лились из неё, всё яснее ощущала, какая же она несчастная. У всех как у людей, а у неё всё через пень-колоду. Почему так, за что, ответа у неё не было.
Михаил слушал и почти не поднимал на неё глаз. Ему самому вдруг захотелось плакать: несправедливость жизни он знал не понаслышке.
Когда Валя договорила, он немного помолчал, а потом уверенно произнёс:
- Значит так. Пару дней посидишь дома. Я кого-нибудь вызову, подменят. А за эти два дня мы что-нибудь придумаем. Нам. Ну не могу же я бросить тебя в таком положении. Тем более что посуду ты мыла хорошо.
Он поднялся.
- Ладно. Я пойду. Спокойной ночи.
Он вышел так быстро, что Валя не успела даже поблагодарить. Некоторое время она сидела в тишине, словно прислушиваясь к исчезающим шагам, потом встала, собираясь запереть дверь. В прихожей, на тумбочке, лежало несколько крупных купюр. Валя прислонилась к стене и снова заплакала.
На следующий день ей всё-таки пришлось разменять одну купюру. У Ангелины поднялась температура, вызванный врач выписал лекарства и витамины. У молодой матери не оставалось выбора: пока малышка спит, нужно быстро сбегать в аптеку в соседний дом. Она только повернула ключ в замке и закрыла дверь, как тут же раздался звонок.
Сердце ухнуло вниз. Валя решила, что это Михаил. Она быстро глянула в зеркало, машинально поправила волосы и распахнула дверь. Но тут же попыталась её закрыть обратно, однако в проём упёрлась нога молодого мужчины, который нагло и самоуверенно улыбался.
- Ну здравствуй, одинокая мамочка, - протянул он. - Что ж ты гостей так плохо встречаешь.
Он безцеремонно отодвинул её, вошёл в квартиру. За ним вошли ещё один мужчина и девушка. Они сразу направились на кухню, уселись за стол, как у себя дома, а девушка начала раскладывать какие-то бумаги.
- Ну что, подумала? - спросил молодой человек.
- Подумала, - Валя сжала кулаки. - Убирайтесь вон. Иначе я вызову полицию.
- Ну ну, вызывай, - он хмыкнул. - Только имей в виду, вместе с полицией ты подписываешь себе приговор. А о ребёнке подумай.
У Вали перехватило дыхание от возмущения.
- Да кто вы такие? Что вам нужно? Я не собираюсь продавать квартиру.
- Будешь, - спокойно ответил он. - Просто с каждым днём твоего упорства квартира для тебя становится всё дешевле. Чем раньше согласишься, тем больше денег получишь.
Он назвал сумму. Валя, хотя ей было очень страшно, не удержалась и рассмеялась:
- Вы шутите. Это стоимость санузла в этом доме.
- Посмотрим, как ты запоёшь через пару дней, - он прищурился. - Всё равно согласишься, только денег получишь ещё меньше.
- Убирайтесь, - твёрдо сказала она. - Я ничего продавать не собираюсь.
Мужчина медленно поднялся и двинулся к ней. Валя инстинктивно отступила к стене, сжалась, готовясь к удару. Но в следующий миг молодой человек странно дёрнулся, как будто его толкнули, и рухнул на пол.
За его спиной стоял Михаил.
Он спокойно посмотрел на остальных, сидевших за столом.
- Ещё кому-нибудь нужно объяснить, что квартира не продаётся?
Ответов не последовало. Нежданные гости поспешно собрались и исчезли из квартиры.
Михаил повернулся к Вале:
- Почему ты мне про них ничего не сказала?
- Я не знала, что они снова придут, - она выглядела такой напуганной, что у него сжалось сердце. Такая хрупкая, беззащитная.
- Собирайся, - коротко бросил он.
- Куда? - растерянно спросила Валя.
- Куда надо, - резко ответил он.
От его тона она тут же расплакалась.
- Извини, - Михаил вздохнул. - Поедете ко мне. Меня всё равно дома почти не бывает, а там вам какое-то время будет безопаснее. Чёрт знает, что ещё этим типам в голову пришло.
Валя послушно пошла собирать вещи. Через пятнадцать минут они уже выходили из квартиры. На лестничную площадку выглянула соседка.
- Валь, никак папаша объявился? Это теперь мне сидеть не надо с Ангелинкой? И убираться больше не будешь приходить?
Миша очень ласково, почти не по-своему, улыбнулся ей, блеснув белоснежными зубами:
- Точно подмечено. Теперь самой за собой придётся мыть.
Соседка тут же захлопнула дверь.
Не мужик, а зверь какой-то, подумала она, прижавшись к двери. И угораздило же Вальку с таким связаться. Хотя вроде другой к ней ходил. Она махнула рукой: разберёт их сейчас, молодёжь нынче такая, что лучше не лезть.
Ангелина тем временем внимательно оглядывала большую незнакомую квартиру. Валя тоже с интересом смотрела вокруг.
- Красиво у вас, - тихо сказала она.
- Это сейчас, - усмехнулся Михаил. - Видела бы ты, что здесь было, когда я только купил. Одни стены, всё побитое и перекошенное.
Он распахнул одну из дверей:
- Вот это будет ваша комната.
Валя краем глаза заметила мужской халат и тапочки.
- Так это же ваша комната...
- Не выкай мне, - перебил он. - Мы не на работе. Она большая и тёплая, так что жить будете здесь. А я перееду вон в ту.
Он кивнул на дверь в противоположном конце коридора.
- Как-то неудобно, - пробормотала Валя.
- Неудобно на потолке спать, - отрезал Михаил. - А так всё нормально. Располагайтесь. Я скоро вернусь.
Он вышел. Валя разложила свои немногочисленные вещи, потом отправилась на кухню, чтобы попить воды. В раковине громоздился ворох грязных кружек. Казалось, дома Михаил только кофе и пил. Она машинально перемыла посуду, заглянула в холодильник.
Через час на плите уже тихо шипели котлеты, в кастрюле варилась картошка, а Валя нарезала салат, время от времени улыбаясь Ангелине, которая лежала на кухонном диване, подперев подушками спинку.
Хлопнула входная дверь, на кухню ввалился запыхавшийся Михаил, потянул носом воздух.
- Я такой голодный, - объявил он. - Пошли скорее.
Валя подхватила Ангелину на руки и вышла в прихожую. Там стояла новенькая детская кроватка и коляска, а в кроватке лежало ещё несколько пакетов, судя по виду с детской одеждой и мелочами.
- Ой... Что вы... У меня нет таких денег, - растерялась Валя. - Я не знаю, когда смогу отдать...
Миша улыбнулся:
- Странные вы, женщины, существа. Кто тебя просит отдавать?
После ужина они вдвоём переставляли мебель, собирали кроватку, перестраивали комнату под ребёнка. Михаил дурачился, Валя хохотала, а Ангелина, лежа на большой кровати, что-то радостно бормотала на своём языке.
Ночью Валя долго не могла уснуть. Не спал и Михаил. Он вдруг ясно понял, что ему сейчас по-настоящему хорошо. В доме больше не тихо и пусто, он не один. Но пройдет какое-то время, и Валя наверняка захочет вернуться в свою квартиру. Она такая, не любит чужого, не возьмёт лишнего. А он уже сейчас понимал, что не хочет, чтобы она уезжала.
За завтраком он как бы между прочим сказал, глядя куда-то в сторону:
- Нам нужно пожениться.
Нож выскользнул из пальцев Вали и со звоном запрыгал по полу.
- Что... что? - прошептала она.
- Пожениться, - спокойно повторил Михаил. - Ангелинке нужен отец. Да и тебе нужна защита.
Валя смотрела на него огромными глазами. Никогда она не думала, что предложения бывают такими прямыми и неожиданными.
Михаил положил вилку, наконец встретился с ней взглядом. Ну что он мог ей сказать? Что влюбился, как последний идиот, в женщину с ребёнком, которая мыла посуду в его ресторане? Он пытался подобрать нужные слова, но не успел.
Валя вдруг потянулась через стол и мягко, осторожно поцеловала его. В этом поцелуе было столько благодарности и нежности, что Михаила будто током ударило. Он отстранился, резко поднялся, схватил телефон.
- Справитесь там без меня, - коротко сказал он в трубку. - У меня важная встреча. Меня сегодня не будет. Посудомойку ищите новую. Валя больше не выйдет.
Он отключился, даже не пытаясь скрыть улыбку.
Друзья, очень благодарен за ваши лайки и комментарии ❤️ А также не забудьте подписаться на канал, чтобы мы с вами точно не потерялись)
Читайте сразу также другой интересный рассказ: