Тихону этот сон снился в крайний раз ещё в СИЗО. Живой такой сон, яркий, в точности, как всё было на самом деле. А было так, его группа в те сутки работала в режиме "свободный поиск", курсировала по городу в неприметном чёрном микроавтобусе, настраиваясь на волну дежурки райотдела на "земле", предлагая помощь, если что серьёзное будет на примете.
В два часа ночи они находились в Ленинском районе, обстановка в целом была спокойной, так, кража, несколько "семейников" и подвыпившие "кухонные бойцы", с которыми могли справится и патрульные собственными силами.
Но в два часа ночи экипажи ППС закончили свою работу, а примерно в три часа из дежурки райотдела пришло сообщение, что к дежурному следователю пришла девочка писать заявление об изнасиловании и утверждает, что у насильника при себе есть ствол, то есть, пистолет. Адрес был известен, СОГ уже выехала, но подозреваемый мог оказать сопротивление и собровцы решили помочь.
В дворе, среди прочих машин, стояли дорогой "Лексус" с номерами ООО и старенькая дежурка из райотдела. Тихон поздоровался с водителем дежурной части, перекинулся парой слов, а затем, вместе со своими людьми зашёл в подъезд. Следователь и опер были уже на лестничной площадке. Но звонить в дверь они не стали, дожидались "тяжёлых". Из-за двери раздавалась громкая музыка, какая-то "кислота".
— Ребята, вы там поаккуратнее, — попросил следователь. — Это вроде сынок какой-то шишки. Сейчас пробиваем...
— Посмотрим, — бросил Тихон следователю, а затем сказал щитовому: — Щиток давай. Я первым пойду.
Дверь в квартиру ломали "машкой". Когда удалось её выворотить и отбросить в сторону, молотобоец "дверевой" пропустил вперёд Тихона с щитком, а следом за ним в квартиру гуськом зашли и остальные бойцы. И тут в них полетели пули.
— Не стреляйте! — кричал им вслед следователь. — Мы пробили, это господин Судариков! Не стреляйте!
— Бросай оружие! — крикнул Тихон. — Работает СОБР!
Коридор выходил в зал, из зала и стреляли. Стрелявший, молодой длинноволосый парень лет двадцати пяти, лежал на диване, хохотал и посылал в бойцов пулю за пулей из пистолета Макарова. Был он под кайфом, а от того ему был очень весело. На полу валялись пустые бутылки из-под спиртного, на журнальном столике какие-то таблетки. Щиток Тихона принимал на себя все пули, а сам Тихон отчего-то рассвирепел. Он потерял в тот момент самоконтроль, в голову ударил адреналин, а разум затмило яростью.
Тихон и на смену-то вышел в те сутки как на иголках, потому что утром Катя тихо сказала, что больше не может так жить, раз служба полностью заменила ему семью, она подает на развод и они с сыном уезжают к маме, в Верхотурье.
Весь день он прокручивал в голове этот утренний разговор и недоумевал, за что? Почему она так поступила? Ведь она же знала, за кого выходила замуж. А выходила она за выпускника военного училища с отличием, лейтенанта, армейского спецназовца. Армия, затем СОБР, вот и вся жизнь его, другой он не знал. А потому считал, что Катя его предала. Весь день в нём копилась горечь и злость и не находила выхода.
Ударом щитка Тихон выбил пистолет из рук парня, отбросил щиток в сторону и работал уже руками и ногами.
— Тихон, Тихон, хорош! — кричали ему товарищи, оттаскивая его. А он всё бил и бил в этом некогда смеющееся лицо, превращая его в кровавую маску. Превышение служебных полномочий и нанесение тяжких телесных. Две уголовные статьи и срок. Парень оказался не простым, а мажористым, поэтому маститые адвокаты прибыли из Москвы, а его папа, вице-губернатор, приложил все усилия и влияние, чтобы засадить Тихона.
Самое обидное заключалось в том, что девочка забрала своё заявление, как будто ничего и не было. А командир попросил написать рапорт об увольнении задним числом. Заботился о чести мундира.
— Это что же, Виталик, хочешь сказать, что я гражданским был во время инцидента, просто гулял и решил вломиться в квартиру и накостылять пареньку от нечего делать? — спросил Тихон у командира.
— Ну не придумывай, Тиша, — ответил командир. — Пиши заявление следующим числом после смены. На меня из Москвы давят, проверками обещают замордовать. Тебе же лучше будет, иначе по статье уволят. А так придумаем что-нибудь, вытащим тебя, потом, когда время пройдёт. Шумиха уляжется и восстановишься. Зря вы его не ликвидировали после открытия огня, теперь вот расхлебываем.
Парень впал в кому и врачи сулили, что даже если он и выживет, то превратится в овоща. И пистолет внезапно оказался безобидным пугачом, и щиток с вмятинами от пуль исчез из дела вместе с экспертизами. И товарищи, ставшие свидетелями, потупив глаза, стали давать показания, что ничего не видели, ничего не помнят или прикрываться 51-й статьей. А двое, как под копирку, заявили, что не было никакой угрозы жизни и здоровью сотрудников правоохранительных органов и гражданам, но Тихон проявил преступную инициативу и жестко избил паренька.
Бойцы в отделении почти все были новенькими, в деле не испытанными, в отделе уже началась серьёзная текучка кадров, настоящие, проверенные люди уходили, на их место приходили уже за звездочками и льготной выслугой.
— Слушай, а чего ты от них хочешь? — спросил государственный адвокат, бывший прокурорский. — На них давят, сильно давят, а им семьи свои кормить надо. Никто не хочет под статью залетать. Лучше быть свидетелем, чем подельником. Честь офицерская это хорошо, а свобода важнее. А против лома нет приёма. Тут за такие ниточки потянули, катком проедутся и любого раздавят, не заметят. За этого золотого мальчика папаша рвать и метать готов. А у него знаешь какие приятели в Москве... Поэтому, я парней понимаю, сломали. Тихон Андреевич, советую признать вину, раз по сделке время уже упустили, пока ты упирался. Три статьи тебе корячится, одну я отведу, железно, по двум попробую минималку выпросить. Учтут заслуги, награды, почётные грамоты. Командир за тебя, кстати, ходатайствует и генерал тоже. Может, условкой всё обойдётся, я постараюсь, как смогу. Иначе намотают по полной.
И так всё повернулось, что виноватым остался один Тихон, бывший старший оперуполномоченный СОБР, бывший майор Травников Тихон Андреевич, который превратился сначала в подследственного, потом в подсудимого, а затем в осужденного.
— Как же вы будете в глаза смотреть своим детям и жёнам? А моим? — спрашивал Тихон из клетки в зале суда у своих бывших товарищей. Но они не смотрели даже на него, прочитав по бумажке заранее подготовленный текст. Катя на процесс не приходила.
Виноват ли был Тихон? Безусловно, переступил черту. Но та подлость, которая возникла вокруг этого дела, поразила его до глубины души. И его бездушно сожрала та Система, которой он честно служил много лет.
И вот снова этот сон приснился, спустя много лет, перед штурмом. С чего бы это? — спрашивал себя Тихон, проснувшись в поту. Но сон быстро забылся, бойцы допивали чай, снаряжали рюкзаки и подсумки и Тихон тоже включился в общий процесс. День обещался быть трудным.
***
Тихон работал в паре с Хамбой. Вдвоём они заскочили в этот домик на окраине городка и прижались к простенкам между окон. Противник наседал. Стекла давно уже разлетелись, а стена напротив них покрывалась крупными пробоинами, которые выковыривали дранку и куски штукатурки, швыряя их на пол.
— Люк! — крикнул Хамба и показал на люк в полу, который был чуть прикрыт цветастым плетёным из тряпочек половичком.
Люк может стать угрозой, если в разгар боя из него полезет противник. Тихон сполз на пол и дернул на себя кольцо в полу. Люк распахнулся.
— Граната! — крикнул Хамба, уже держа в руке эфку.
— Не стреляйте! Мы свои! — раздался женский голос из подземелья.
— Ёпрст! — выругался Тихон и крикнул в ответ: — Какие ещё свои?!
— Вы русские? — осторожно спросили внизу.
— Российская армия! — крикнул бурят Хамба.
— Родненькие! Мы вас ждали! — запричитала женщина. — Мы спрятались, когда была принудительная эвакуация! Ждали вас, Россию!
— И много вас там? — спросил Тихон, вжимаясь в стену. В соседней комнате раздался взрыв, это прилетел выстрел из гранатомёта и стены с потолком закачались.
— Четверо нас! Я и детишки! — крикнула женщина. Тихон уже слышал, как в подвале рыдали дети.
— Да как же вы совсем не во время, дамочка, — ответил Тихон и потянулся за рацией.
Хамба дал очередь в окно и крикнул: — Тихоня, держи пока оборону! Я проверю!
Он спрыгнул в подпол, зажёг фонарик и тихо разговаривал с кем-то. Тихон скинул пустой магазин в сумку для сброса, перезарядился. Вражеский пулемётчик всё не оставлял надежды достать их, посылая длинные очереди в окна, которые крошили всё вокруг, сбив настенное фото в рамке и этажерку с детскими книжками, а Тихон не мог ответить, поджидая, когда пулемёт замолкнет для перезарядки.
В комнате с тыла посыпались из окна стекла и застучала автоматная очередь. Тихон перекатился по полу в коридор и дал очередь в ответ. Обложили, понял он. Почему они не бросают гранаты? И решил опередить, метнув гранату в створ окна. Взрыв. Какое-то время он выгадает, пару минут, может больше.
— Ну что там?! — крикнул Тихон Хамбе.
— Порядок тут, — отозвался Хамба. — Мирняк! Женщина, девочка и две крохотульки-близняшки, по полгодика им примерно!
— Родригес, это Тихоня, — сказал Тихон в рацию. — Нас обложили в круг. И у нас тут мирняк. Нужна эвакуация.
— Ясно, — отозвался Родригес, сквозь канонаду и стрелкотню. — Давай координаты! Попробуем вас вытащить, но не обещаю. Их тут как обкуренных тараканов, прут и прут. Разворошили мы, похоже, осиное гнездо, со свинками и подсвинками.
— Корректировщик с тобой? — спросил Тихон. Он знал, что рядом с Родригесом должен находиться артиллерийский корректировщик.
— Неа, двухсотый, — ответил Родригес. — И мы тут долго не продержимся. И арта не отвечает.
Тихон лежал в коридоре и держал под прицелом окно тыловой комнаты. Через пару минут Хамба вылез из подпола и спросил: — Ну как тут, Тихоня?
— Домик скоро сложат, — ответил Тихон. — Надо уходить. С тыла нас уже обошли.
— А они? — спросил Хамба, кивнув в раскрытый проём.
— Я запросил эвакуацию, но сам понимаешь, похоже, придётся пробиваться сами.
— А пулемётчик?
— Надо его снять.
— В общем, попадос, — констатировал Хамба. — А что там, с тыла, много их?
— Понятия не имею, — ответил Тихон. — Держу пока окно на прицеле. Нас сейчас гранатами со всех сторон завалят, вот и сказочке конец.
— Мирных жалко, — сказал Хамба, вытирая от пота лицо. — Я то сразу к Ярлик-хану уйду, к владыке нижнего мира. Ты тоже в свой рай или ад, нас вообще не жалко. Женщину с детишками жалко.
— Товарищи мужчины, — раздался женский голос из подполья. — Тут из погреба лаз есть в сад, ещё мой муж прорыл, когда боялся, что его в армию загребут. Его всё равно поймали, недели две воевал, сейчас в плену в России, а лаз остался. Можно через него проползти...
— Что же ты, девонька, сразу не сказала? — спросил Тихон.
— Мы им ни разу не пользовались сами, и я забыла про него, — ответила молодая женщина. — Он сразу за стеллажом с закрутками. Надо его отодвинуть, он тяжёлый.
— Похоже, Хамба, твоя встреча с владыкой нижнего мира откладывается, — сказал Тихон.
***
Они шли, прикрывая спинами своё маленькое мирное население. Тихон прикрывал женщину с близняшками на руках, а Хамба закрывал собой девочку-подростка. Вышли они как раз вовремя. Домик действительно сложился. Тихон выламывал штакетник, когда вокруг засвистели пули и Хамба крикнул: — Тихоня! Я трёхсотый!
— Быстро вперёд! — сказал Тихон, пропуская в дыру женщину с малышнёй. Он вскинул автомат и дал пару очередей по мелькавшим среди дымящихся развалин шлемам противника. Затем присел на колено подле Хамбы, который раскачивался, сидя на земле, прижав к себе девочку.
— Так, Хамбик, девчонку отпусти, отпусти девочку, говорю... — сказал Тихон и осторожно отвёл руку товарища, освобождая девочку.
— Тебя как зовут? — спросил у неё Тихон.
— Лиза, — испуганно ответила девчонка с веснушками на щеках и носу.
— Не ранена, Лиза?
— Нет, просто страшно.
— Ползи по земле, только быстро. Видишь дыру в заборе? Туда ползи. Там тебя мама будет ждать. А я пока товарища раненого попытаюсь вытащить.
Девочка поползла к забору.
— Похоже отвоевался я, Тихоня, — простонал Хамба, раскачиваясь.
— Куда ранило? Дай осмотрю, — Тихон стягивал с Хамбы куртку, разгрузку и броню, пытался понять, откуда сочится кровь на спине у Хамбы, затем опустил его к земле. Дело было худо.
По ним снова стреляли и Тихон дал очередь в ответ, сбив пулями с ног одного из нападавших. Противник приближался. Пули косили сухую траву вокруг.
— Да что ж такое! — отчаянно крикнул Тихон снова послал автоматную очередь по приближающимся фигуркам. Сбил с ног ещё одного врага. Обработать раны Хамбы и перевязать его не давали никакой возможности. Удалось только обезболить.
— Тихоня, спасай мирняк, я прикрою, — прошептал Хамба. — Нам не дадут двоим уйти, ты же видишь. Спасай мирняк, я тебе говорю. Пока могу стрелять — уходи. А то завалят нас обоих, и некому будет девчушек спасти. Давай, шевелись, ну! А то у меня руки уже холодеют. Долго я не продержусь.
— Удачи, друг, — сказал на прощание Тихон Хамбе, приобнял товарища и пополз в сторону забора.
Там, за забором, его уже ждали. Женщина пряталась в бурьяне, прижав к себе хнычущих малышек в розовых комбинезонах, девочка Зина сидела рядом, обняв мать. За спиной Тихона стрелял автомат, это Хамба отсекал противника, давая возможность отхода тем, кто ещё мог уйти.
Впереди лежало заброшенное поле, заросшее травой, а за ним начинался овраг, откуда утром штурмовики и начали свою атаку. Но до балки надо ещё добраться, и эту стометровку нужно преодолеть на ходу, почти в полный рост, ползти с малышами не представлялось возможным.
— Так, девочки, времени у нас нет, а двигаться надо, — сказал Тихон. — Как можно быстрее бегите вперёд, до оврага, друг за другом, я прикрою. Всё ясно?
— Я поняла, — ответила женщина, подхватывая близняшек, а Лиза кивнула в ответ.
— Вперёд! — крикнул Тихон. —Давайте, девоньки, поживее...
Они побежали, а Тихон пытался закрыть их спиной, часто оборачиваясь и держа палец на спуске. Автомат Хамбы уже замолк и Тихон открыл огонь, когда увидел среди бурьяна очертания вражеских солдат.
Он бежал, стараясь двигаться так, чтобы закрыть своим телом свой маленький женский отряд, когда в спину его что-то сильно толкнуло и Тихон чуть не упал. Затем он выпрямился и снова бежал. И почувствовал новый толчок в спину, когда увидел, что женщина и девочки уже спустились в балку. Тогда он развернулся и стрелял в приближающегося врага до тех пор, пока мощный толчок в грудь не свалил его с ног и он покатился вниз...
***
Когда Тихон очнулся он увидел перед собой лицо Родригеса.
— Жив, Тихоня? — спросил его командир. — Мы уже почти дома.
— Девчонки наши где, как они? — тихо спросил Тихон.
— Да нормально они, все в порядке, рядом идут. "Локоть" малышню на себе тащит.
— Ну и славно, а Хамба...
— Хамбу тащат впереди на носилках. Даст Бог, дотащат живым. Так-то живучий он, не в первой попадает в переделки.
— Славно... славно...
— Тихоня, ты это, не трать силы, — сказал Родригес. — Подранили тебя малёхо. Впрочем, врать не буду, хорошо тебя подранили. Жить будешь, это я тебе обещаю. Но болтать тебе пока вредно. Просто лежи, раз несут, и помечтай о чем-нибудь приятном.
О чем-нибудь приятном, принял установку Тихон и провалился в сон, несмотря на то, что его основательно трясло. Штурмовики старались идти быстро, но местность была пересечённой. В этот раз Тихону снилось что-то спокойное и красивое...
2025 г. Андрей Творогов
Автор сердечно благодарит Олега Михайловича Т., который вчера перевёл 340 рублей на карту редактора канала в поддержку этой авторской серии рассказов.
От редакции. Желающие поддержать нашего автора военных рассказов могут это сделать, отправив какую-нибудь символическую сумму для А.Творогова на карту редактора ( Сбер 2202 2032 5656 8074 редактор Александр К.), или отправить донат через кнопку Дзена "Поддержать". Автор очень ценит Ваше отношение и участие и всегда выражает искреннюю благодарность. Вся помощь от читателей передается автору, за декабрь она будет фиксироваться тут.
Рассказы А.Творогова публикуются только на нашем канале, прочитать их можно в этой подборке.