Тридцать первое декабря Людмила Васильевна встречала одна. На столе стояли традиционные салаты, которые она приготовила по привычке. Оливье, селёдка под шубой, нарезка. Телевизор показывал какую-то развлекательную программу, ведущие смеялись, танцевали. Людмила смотрела на экран, но не видела происходящего.
Она взяла телефон, открыла мессенджер. В списке контактов нашла сына. Максим. Последнее сообщение от него было ещё в ноябре, когда она спрашивала, как у него дела. Он ответил коротко: "Норм". Больше ничего.
Людмила набрала сообщение: "Максимушка, с наступающим Новым годом! Желаю тебе счастья, здоровья, успехов во всём. Пусть сбудутся все твои мечты. Целую. Мама".
Нажала отправить. Сообщение ушло. Одна галочка. Потом две. Значит, дошло. Людмила смотрела на экран, ждала ответа. Прошла минута. Пять минут. Десять. Ничего.
«Наверное, занят. Встречает праздник с друзьями или с девушкой», – подумала она.
Максиму было двадцать восемь лет. Он жил в Москве, работал в какой-то компании, занимался чем-то связанным с компьютерами. Людмила плохо понимала, чем именно. Когда пыталась спросить, сын отвечал односложно, быстро сворачивал разговор.
Она жила в небольшом городе, работала в библиотеке. Муж ушёл из семьи, когда Максиму было пятнадцать. Ушёл к другой женщине, завёл новую семью. Максима это задело сильно. Он замкнулся, перестал разговаривать с отцом. Людмила старалась компенсировать отсутствие отца. Работала на двух работах, чтобы дать сыну всё необходимое. Оплачивала репетиторов, кружки, одежду.
Максим поступил в московский университет. Людмила гордилась. Её мальчик, такой умный, способный, уехал в столицу. Она помогала ему деньгами, как могла. Присылала посылки с едой, вещами. Звонила каждый день, спрашивала как дела.
Поначалу Максим отвечал на звонки. Рассказывал про учёбу, про новых друзей. Потом стал отвечать реже. Говорил, что занят, что некогда. Людмила понимала. Студенческая жизнь, столько всего нового, интересного. Сын взрослеет, становится самостоятельным.
После университета Максим устроился на работу в Москве. Снял квартиру, начал строить карьеру. Людмила радовалась. Приезжала к нему в гости, привозила домашние заготовки, пироги. Максим встречал её сдержанно, показывал квартиру, рассказывал вскользь о работе. Через день-два намекал, что ему нужно работать, что маме, наверное, пора домой.
Людмила обижалась, но не показывала. Уезжала, плакала в поезде. Думала, что сын просто занят. У него своя жизнь, свои заботы. Надо дать ему пространство.
Звонки становились реже. Сначала раз в неделю. Потом раз в две недели. Потом Людмила стала звонить сама, а Максим не всегда отвечал. Сбрасывал вызов, писал: "Не могу говорить, на работе". Или вообще не отвечал.
Она перешла на сообщения. Писала: "Как дела, сынок?", "Что нового?", "Как здоровье?". Максим отвечал коротко: "Всё хорошо", "Нормально", "Занят". Людмила продолжала писать. Рассказывала о своей жизни, о работе в библиотеке, о погоде, о соседях. Максим не отвечал на половину сообщений.
Она пыталась не обращать внимания. Говорила себе, что у сына сложный период, что он устаёт на работе. Но внутри росла обида. Неужели он не может уделить матери пять минут? Написать, позвонить, спросить как дела?
На день рождения Людмила ждала звонка. Максиму исполнилось двадцать восемь в сентябре. Она написала ему поздравление утром. Сообщение прочитано. Ответа не было. Весь день она смотрела в телефон. Вечером пришло сообщение: "Спасибо". Всё.
Людмила заплакала. Её единственный сын, которого она растила одна, которому отдала всю жизнь, даже не удосужился позвонить в свой день рождения. Она написала ему: "Максим, может, созвонимся? Хочется услышать твой голос". Он ответил через час: "Мам, я занят. Потом".
Потом не наступило. Людмила ждала. Неделю. Месяц. Максим не звонил.
Она решила приехать к нему на выходные. Написала заранее: "Сынок, я приеду в субботу, хочу тебя увидеть". Максим ответил: "Мам, не надо. У меня дел много. Приезжай лучше как-нибудь потом". Людмила настаивала: "Я уже билет купила". Максим написал: "Ну ладно, приезжай".
Приехала. Максим встретил её у метро. Выглядел уставшим, раздражённым. Они пошли в кафе, поели. Разговор не клеился. Людмила пыталась расспросить про работу, про личную жизнь. Максим отвечал односложно, смотрел в телефон.
– Ты что-то переживаешь? – спросила она.
– Нет, просто устал.
– Может, тебе помощь нужна? Я могу приехать, помочь с уборкой, готовкой.
– Не надо, мам. Я справляюсь.
После обеда Максим сказал, что ему нужно срочно доделать работу. Проводил мать до вокзала, попрощался. Людмила уехала домой, так и не побывав у сына в квартире, не увидев, как он живёт.
Она плакала в поезде. Подруга Галина сказала: "Людка, он вырос. Отстань от него. Дай жить своей жизнью". Но как можно отстать? Это же её сын, её кровиночка. Она родила его, вырастила, положила на него всю жизнь.
Прошёл ноябрь. Декабрь. Людмила писала реже, боялась надоесть. Максим отвечал ещё реже. Иногда вообще не отвечал.
И вот сейчас Новый год. Людмила смотрела на телефон. Её поздравление прочитано. Ответа нет. Куранты пробили полночь. Людмила подняла бокал шампанского, выпила одна. Посмотрела на телефон. Максим не ответил.
Она легла спать под утро. Всю ночь не могла уснуть, проверяла телефон. Ничего.
Первое января прошло. Людмила попыталась отвлечься. Смотрела телевизор, читала книгу. Телефон лежал рядом. Несколько раз она открывала мессенджер, смотрела на своё сообщение. Прочитано. Но ответа нет.
Второе января она не выдержала. Написала: "Максим, ты жив? Я волнуюсь". Сообщение прочитано. Ответа нет.
«Может, с ним что-то случилось? Может, он заболел?» – с тревогой думала Людмила.
Третьего января утром пришло сообщение. Людмила схватила телефон, открыла. Максим написал: "С наступившим, мама".
Всё. Четыре слова. Третьего января. Когда она уже два дня места себе не находила от волнения.
Людмила почувствовала, как внутри всё сжалось. Боль. Обида. Злость. Она смотрела на эти четыре слова и понимала: её сын даже не считает нужным уделить ей внимание в праздник. Он прочитал её поздравление первого числа и ответил только сейчас. Потому что увидел в непрочитанных. Потому что вспомнил.
Руки дрожали. Людмила набрала ответ: "Максим, почему ты ответил только сейчас? Я волновалась". Отправила.
Прошло несколько минут. Максим написал: "Мам, я был занят. Извини".
– Занят? – вслух проговорила Людмила. – Третьего января? В праздники?
Она набрала: "Чем ты был так занят, что не мог написать два слова матери?"
Ответ пришёл не сразу: "У меня своя жизнь. Не могу постоянно отчитываться".
Людмила замерла. Отчитываться? Она просила отчёта? Она просто хотела знать, что с сыном всё в порядке. Хотела получить поздравление в Новый год. Это разве много?
Она написала: "Я не прошу отчёта. Я твоя мать. Я имею право знать, как у тебя дела".
Максим ответил: "Мам, хватит. Не нужно устраивать драму из-за поздравления. Я поздравил, всё нормально".
Людмила почувствовала, как слёзы текут по щекам. Драма? Он считает, что она устраивает драму?
Она позвонила ему. Максим не взял трубку. Людмила позвонила ещё раз. Снова сброс. Написала: "Возьми трубку. Нам нужно поговорить".
Максим ответил: "Не хочу разговаривать. Всё сказал".
Людмила сидела на кухне, смотрела в телефон. Внутри поднималась волна обиды, злости, отчаяния. Она всю жизнь посвятила сыну. Отказывала себе во всём, чтобы дать ему образование, возможности. Работала не покладая рук. А он... Он даже не может написать нормальное поздравление. Не может позвонить. Не может уделить матери время.
«Чем я заслужила такое отношение?» – думала Людмила.
Она вспоминала, как растила Максима. Водила в школу, на кружки. Сидела с ним допоздна, помогая с уроками. Недосыпала, недоедала, лишь бы ему было хорошо. Когда муж ушёл, она не сломалась. Продолжала бороться. Ради сына.
А сын вырос и отстранился. Как будто всё, что она для него сделала, ничего не значит.
Людмила позвонила Галине. Подруга слушала, вздыхала.
– Люда, он неблагодарный. Но ты сама виновата.
– Я виновата? В чём?
– В том, что задушила его своей любовью. Ты не давала ему дышать. Постоянные звонки, сообщения, контроль. Он устал.
– Я не контролировала! Я просто интересовалась.
– Для него это одно и то же. Он вырос, ему нужна свобода. А ты цепляешься, не отпускаешь.
– Но я же мать...
– Мать должна отпустить ребёнка. Иначе он сбежит. Как и сбежал.
Людмила положила трубку. Неужели Галина права? Неужели она сама виновата в том, что сын от неё отдалился?
Она вспоминала. Вспоминала, как звонила Максиму каждый день, когда он учился. Как спрашивала: поел ли, оделся ли тепло, не простыл ли. Максим поначалу отвечал спокойно, потом начал раздражаться. Говорил: "Мам, я уже взрослый, не ребёнок". Но Людмила не слушала. Продолжала звонить, писать, заботиться.
Когда Максим устроился на работу, она спрашивала про коллег, про начальство. Давала советы, как себя вести, что говорить. Максим отмахивался: "Мам, я сам разберусь". А она продолжала. Потому что боялась, что без неё он не справится.
Когда узнала, что у Максима появилась девушка, начала расспрашивать. Кто она, откуда, чем занимается, серьёзные ли у них отношения. Максим злился: "Мам, это не твоё дело". Они поссорились. Потом помирились, но холодок остался.
Людмила теперь понимала. Она душила сына своей заботой. Не давала ему жить. Он устал бороться, устал объяснять. Просто отдалился.
Но что же теперь делать? Как вернуть сына? Или уже поздно?
Она сидела на кухне, пила остывший чай. Думала. И вдруг поняла: нужно отпустить. По-настоящему отпустить. Перестать звонить, писать, требовать внимания. Дать Максиму свободу. Может быть, тогда он сам захочет вернуться.
Людмила взяла телефон. Написала Максиму: "Прости, сынок. Я поняла, что была не права. Слишком давила на тебя, не давала жить своей жизнью. Прости. Я отстану. Живи как хочешь. Но знай: я всегда буду любить тебя и буду рядом, если понадоблюсь".
Отправила. Сообщение прочитано. Ответа не было. Людмила не ждала ответа. Она сказала, что хотела. Теперь нужно держать слово.
Прошла неделя. Людмила не писала Максиму. Не звонила. Жила своей жизнью. Ходила на работу, встречалась с подругами, записалась на курсы рисования. Давняя мечта. Раньше не было времени. Всё время уходило на переживания о сыне.
Прошёл месяц. Людмила привыкла. Стало легче. Не нужно постоянно проверять телефон, ждать ответа, обижаться на молчание. Она жила, занималась собой, своими интересами.
В феврале позвонил Максим. Людмила удивилась. Взяла трубку.
– Мам, привет. Как дела?
Голос сына был спокойным, дружелюбным. Людмила почувствовала, как защемило сердце.
– Привет, сынок. Всё хорошо. А у тебя?
– Тоже хорошо. Слушай, я хотел сказать... Я получил твоё сообщение. То, что ты написала в январе. Подумал. Ты права. Я был неправ. Я отдалился, не уделял тебе внимания. Прости.
Людмила молчала. Слёзы текли по щекам, но она молчала.
– Мам, ты там?
– Да, я здесь.
– Я понял, что вёл себя как эгоист. Ты столько для меня сделала, а я... Я просто устал от постоянного контроля. Мне нужно было пространство. Но я перегнул палку. Прости.
– Я тоже прошу прощения. Я была слишком навязчивой. Не давала тебе жить.
– Мам, ты просто любила меня. По-своему. Я это понимаю.
Они помолчали. Потом Максим сказал:
– Давай начнём сначала? Я буду звонить тебе раз в неделю. Нормально?
– Нормально, – Людмила улыбнулась сквозь слёзы. – Очень нормально.
Они разговаривали ещё полчаса. Максим рассказывал про работу, про свою жизнь. Людмила слушала, не перебивала, не давала советов. Просто слушала. И радовалась, что сын снова с ней разговаривает.
После разговора Людмила сидела на кухне и думала. Как же трудно отпускать. Но иногда это единственный способ сохранить близость. Нужно дать свободу, чтобы человек сам захотел вернуться.
Максим начал звонить каждую неделю. Не всегда получалось, иногда пропускал неделю, но потом обязательно звонил сам, извинялся. Людмила не обижалась. Принимала как есть.
В марте Максим приехал в гости. Сам. Не по её просьбе. Сказал, что соскучился. Они провели выходные вместе. Гуляли, разговаривали, смеялись. Как раньше, когда Максим был маленьким.
Людмила видела, что сын изменился. Стал более открытым, спокойным. И она тоже изменилась. Перестала цепляться, требовать, контролировать. Научилась отпускать.
Однажды вечером, когда они сидели на кухне, пили чай, Максим сказал:
– Мам, спасибо.
– За что?
– За то, что отпустила. Это было непросто, я знаю. Но ты смогла. И это вернуло нас друг другу.
Людмила кивнула. Да, это было непросто. Очень непросто. Но она смогла. И теперь у неё снова есть сын. Не тот маленький мальчик, которого она растила. А взрослый мужчина, с которым она может общаться на равных. Без навязчивости. Без контроля. С уважением.
Прошёл год. Максим звонил регулярно, приезжал в гости несколько раз. Людмила ездила к нему в Москву, но недолго, на пару дней. Не навязывалась, не лезла с советами. Просто проводила время с сыном.
На следующий Новый год Максим приехал встречать праздник вместе с ней. Привёз свою девушку. Людмила познакомилась с ней, понравилась. Они сидели вчетвером за столом – Людмила, Максим, его девушка Катя и подруга Галина.
Когда пробили куранты, Максим обнял мать и сказал:
– С Новым годом, мама. Спасибо, что ты у меня есть.
Людмила обняла сына и поняла: это стоило всех слёз, всех переживаний, всех усилий. Главное, что они снова вместе. Главное, что они нашли дорогу друг к другу.
А всё началось с тех четырёх слов, написанных третьего января. С той боли, которая заставила её задуматься. Изменить себя. Отпустить.
Иногда нужно потерять, чтобы обрести заново. Иногда нужно отпустить, чтобы вернуть. И Людмила это поняла. Поняла и сделала. И не пожалела.
🔔 Чтобы не пропустить новые рассказы, просто подпишитесь на канал 💖
Самые обсуждаемые рассказы: