— Сашенька, ты маму любишь?
— Угу… А папу ты хочешь выгнать?
Кира зажмурилась на секунду, будто от яркого света. Утро только начиналось, а силы уже были на нуле.
Огромная квартира с панорамными окнами медленно заливалась зимним светом, стекло поблескивало, кухня как из журнала — дорогая техника, мраморная столешница, дизайнерские стулья.
И среди всей этой роскоши — она, в растянутой футболке, с хвостом на затылке и синими кругами под глазами.
На стуле вертелся пятилетний Саша, размазывая кашу по всему столу. На полу, в окружении кубиков, сидела двухлетняя Лера и сосредоточенно грызла один из них.
— Мам, сок! — Саша стукнул ложкой.
— Уже, зайчик, — автоматом ответила Кира и полезла в холодильник.
В спальне за стеной раздался кашель. Через пару минут там щёлкнул выключатель, и в кухне появился он. Антон. В брендовой футболке, в дорогих часах, с той самой походкой человека, у которого в жизни всё «под контролем».
— Кофе есть? — даже не поздоровался.
— Могу сварить, — тихо сказала она.
— Только не этот твой помойный, — скривился он. — Я же говорил, нормальные зёрна надо брать, как в том кафе на Тверской.
Нормальные зерна на Тверской покупались на деньги Кириной мамы. Как и эти окна в пол, и эта кухня, и вообще всё вокруг. Родители когда-то сказали: «Чтобы вы ни в чём себе не отказывали». Они и не отказывали — только счастье почему‑то не случилось.
Пока Саша пинал ногой тумбочку, напевая себе под нос, Кира открыла ноутбук и по привычке зашла в онлайн-банк. Коммуналка, садик, няня, сервисное обслуживание дома. Пара кликов — и минус еще несколько десятков тысяч.
Потом перевела деньги Антону на карту. Комментарий к платежу — «на проект». Она уже перестала смеяться над этими словами.
«Родители обеспечили меня на сто лет вперед, — подумала Кира, — а про голову и сердце забыли. Этого не купишь».
— Я тут идею придумал, — вдохнул Антон поглубже и сделал умное лицо. — Платформа. Маркетплейс, но вообще другой.
— Угу, — кивнула Кира, не отрываясь от экрана.
— Ты хоть слушаешь? — раздраженно дёрнулся он.
— Слушаю. Маркетплейс, только другой.
— Вот и видно, что ты в бизнесе ничего не понимаешь, — отрезал он и налил себе кофе из новой, «нормальной» пачки.
Она аккуратно застегнула Лере куртку, натянула шапку Саше. Собирались на прогулку.
— Поменьше шумите, когда придёте — бросил из гостиной Антон. — У меня голова занята.
«Думает о будущем семьи», — саркастически отметила Кира и взяла коляску.
***
— А вот и я! — голос из коридора всегда звучал как приговор.
Марина Семёновна, свекровь, ввалилась в квартиру, как ураган. Шуба с плеч, пакет на стол, взгляд — сразу в угол, где валялись детские машинки.
— Сашка! Сколько раз я говорила, игрушки везде не разбрасывать! — даже не поздоровалась. — У вас что, никто за порядком не следит?
Кира сжала губы.
— Добрый день, Марина Семёновна.
— Угу, — отмахнулась та. — А почему дети голые почти? На улице февраль!
На Саше был теплый свитер и домашние штаны. На Лере — бодик и колготки. В квартире было жарко, батареи шпарили.
***
За обедом Марина Семёновна устроилась напротив Антона, как всегда — лицом к сыну, боком к невестке.
— Сыночка, ты похудел, — протянула она. — Тебя тут вообще кормят?
— Мам, всё нормально, — лениво сказал Антон, листая ленту в телефоне.
— Всё нормально… Ты посмотри на себя. Ты уставший, замотанный. Всё о проекте думаешь, а тут… — она выразительно скользнула взглядом по Кире. — Тут помощи никакой.
Кира молча поставила на стол салат, суп, второе.
— Марина Семёновна, я готовлю каждый день, — попыталась спокойно сказать она.
— Да кто спорит, что ты готовишь, — фыркнула та. — Но мужчине нужна не только еда. Его надо вдохновлять. А ты вечно какая‑то… недовольная.
Саша дёрнул отца за рукав:
— Пап, пойдем в машинки поиграем?
— Не видишь, я занят! — рявкнул Антон, даже не подняв глаз.
— Сашенька, папа устал, — тут же вмешалась Марина Семёновна. — Папа думает о будущем вашей семьи. А ты мешаешь.
Кира молча собрала тарелки, отнесла в раковину. В собственной квартире она ощущала себя официанткой в чужом ресторане. Подать, убрать, вытереть, улыбнуться. Не высовываться.
— Я вот что скажу, — подытожила свекровь, запивая суп чаем. — Антон у тебя золотой. Просто ему не везёт с партнерами. Он у нас гений, непризнанный. Ты ценить должна.
Кира сглотнула и кивнула.
***
Вечером, когда дети наконец уснули, она долго смотрела на Леру.
Щёчки-яблочки, ресницы веером, маленькая ладошка зажала уголок одеяла. И где‑то под сердцем кольнуло знакомое: там, в прошлом, когда Лера еще только шевелилась в животе.
Восьмой месяц. Тогда она тоже лежала вот так, ладонью гладила огромный живот и думала, что, наверное, это и есть счастье. Тяжело, спина отваливается, ноги отекают, но внутри — жизнь.
В тот день она тоже открыла банк. Просто проверить, все ли в порядке. И случайно заметила: с общего счета, на который в основном уходили деньги родителей, ушли крупные суммы.
Ювелирный салон.
Ресторан.
Отель за городом.
Сначала мозг пытался найти объяснение. «Наверное, кому‑то подарок взял… Может, партнеру. Может, маме».
Но потом на экране телефона всплыла короткая надпись: «Анжела: жду тебя вечером ❤️». Уведомление мелькнуло и исчезло, но этого хватило.
Тогда она еще умудрилась дождаться, пока он придет. Поставила чайник, накрыла на стол. Антон вошёл как ни в чем не бывало, бросил на кресло куртку, кинул ей короткое «привет».
— Кто такая Анжела? — спросила Кира сразу, без разогрева.
Он замер на секунду, а потом усмехнулся.
— Подглядывать в чужие телефоны некрасиво.
— Чужие? — у неё перехватило горло.
Он подошёл к столу, налил себе чай, даже не глядя на неё.
— Ты стала скучной, — сказал спокойно. — Вечно с этими расчётами, списками. Беременность сделала тебя занудой, Кира. Мне нужна муза, понимаешь? Женщина, от которой у меня мозг взрывается.
— Я ношу твоего ребенка, — прошептала она.
— Ну и что? — пожал он плечами. — Роды — это два часа. А жить мне с тобой потом всю жизнь.
Он развернулся, подошел к её сумке, достал из кошелька карту.
— Я заберу, ладно? Мне надо подумать.
— Куда ты? — она попыталась встать, схватилась за живот.
— Не начинай истерики, — раздраженно бросил Антон. — Ты же сама хотела, чтобы у меня был свой бизнес. Бизнесмену нужно вдохновение.
Дверь хлопнула так, что задрожали стёкла.
***
Схватки начались ночью. Дом был тихий, слишком тихий.
Няня уже ушла, Сашка спал. Антон, по идее, должен был быть «на встрече с инвесторами». Телефон не отвечал.
— Дыши, дыши, — повторяла себе Кира, прислонившись к стене.
Она быстро позвонила матери. Сама вызвала такси, сама собрала сумку, сама, согнувшись от боли, посадила себя в машину. В платной клинике ее встретили улыбки, идеальные белые стены, отдельная палата класса «люкс».
— Муж приедет? — деликатно спросила медсестра.
— Да, конечно, — соврала Кира.
Муж не приехал.
В перерыве между схватками она, задыхаясь, все равно тянулась к телефону. «Абонент временно недоступен».
Под утро Лера появилась на свет. Кира держала крошечный сверток и плакала так тихо, чтобы врачи не слышали. Слёзы капали на пелёнку.
«Ты у меня есть, — шептала она дочке. — И Саша есть. Я не одна. Я не одна…»
Через пару часов телефон ожил. Прилетело фото в чат: какой‑то клуб, стробоскоп, стол с бутылками, знакомый профиль Антона рядом с яркой блондинкой. Подписано: «Тусуемся!».
И никакого «как ты», «как ребёнок».
***
Через неделю после выписки Антон явился, как ни в чем не бывало. С букетом роз размером с половину кухни.
— Ну что, мамочка, — улыбнулся, — как наша принцесса?
Кира молча смотрела на цветы и думала, на какую именно из её карт были куплены эти розы.
***
Потом начались качели.
Он уходил. «Мне нужно подумать», «Я запутался», «Я должен разобраться в себе». Жил у той же Анжелы, у друзей, у мамы. Потом возвращался. Звонил ночью:
— Я был дураком. Ты у меня одна.
Она открывала. Всегда.
Первые разы он ещё приносил подарки: часы, браслет, телефон. Потом перестал заморачиваться. Просто приходил, ел, спал, пользовался.
Кира пыталась стать «лучшей версией себя». Записалась в зал, делала массажи, уходы, закрывала круги под глазами тональным кремом. Купила ему машину, хороший ноутбук, часы «чтобы не стыдно было на встречах с инвесторами».
— Ты с ума сошла, — говорила ей подруга Ленка, единственный человек, который позволял себе говорить правду. — Зачем он тебе? У тебя же всё есть: квартира, деньги, родители живы, дети. Выгони ты дармоеда!
— Детям нужен отец, — в сотый раз отвечала Кира. — Я не хочу быть «разведёнкой».
— А сейчас ты кто? — тихо спрашивала Лена. — Ты сейчас – бесплатный спонсор и нянька.
Кира отмахивалась, но слова Лены застревали где‑то в груди занозой.
***
В один из вечеров всё повторилось по отработанному сценарию.
— Я по делам, — сказал Антон, застёгивая рубашку. Было девять вечера.
— Тош, может, ты дома останешься? — осторожно спросила Кира.
— Не начинай, — он закатил глаза. — У меня встреча. Люди о будущем думают, а ты мне про дом.
— Я просто… — она сжала руки. — Ты давно с детьми не общался.
— Кира, — в его голосе зазвенел металл, — может, тебе ещё расписание составить, когда мне дышать?
Он подошёл к зеркалу в прихожей, пшикнул на себя чужим, слишком сладкими парфюмом.
— Это новый? — спросила она, хотя и так знала ответ.
— Да. Подарили, — отрезал он.
Телефон зазвонил.
— Да, мам.
Кира слышала обрывки слов.
— Да, я ухожу… Нет, она опять… Ну а что ты хочешь, мам, она не вдохновляет…
Потом Антон протянул трубку Кире.
— Кирочка, поговорите с мамой, — с фальшивой вежливостью сказал Антон.
— Кира, ну что ты опять там начинаешь? — потёк в ухо сладкий, но ядовитый голос. — Мужику нужна муза, а не скучная домохозяйка. Ты его душишь своим контролем. Вот он и ищет отдушину. Ты посмотри на себя: вечная усталая, вечно ноешь! Мужчины такого не выдерживают.
— Я… я стараюсь, — прошептала Кира.
— Стараться надо не кабачки на пару варить, а сделать так, чтобы он домой летел, — отрезала свекровь.
Связь оборвалась. Дверь хлопнула.
Дети спали. В квартире было так тихо, что тикание часов казалось грохотом. Кира села на кухне, налила бокал вина, потом второй.
«У меня всё есть, — думала она. — Деньги, квартира, дети, внешность. А я чувствую себя самой нищей женщиной на свете».
Слёзы текли по лицу, тушь размазывалась. Она не вытирала. Всё равно никто не увидит.
***
Под утро дверь скрипнула. Антон вошел на цыпочках, но запах чужих духов добрался до спальни быстрее его.
Кира лежала с открытыми глазами, но сделала вид, что спит. Он разделся, швырнул одежду на стул и рухнул рядом, тяжело дыша.
Через час зазвонил будильник.
Кира выключила его и повернулась к Антону. Тот спал, раскинувшись на полкровати. На шее — тонкая царапина, на запястье — след от чужой помады.
На долю секунды в голове щёлкнуло что‑то очень ясное, холодное. «Сейчас. Встаешь. Собираешь его вещи в пакеты. Ленка поможет с адвокатом. Родители поддержат. Ты молода, ты не обязана так жить».
Она села на край кровати, долго смотрела на него. Это было чужое лицо. Не того парня, которого она когда‑то полюбила в общаге, не того «перспективного», за которого так радовалась мама. Просто мужчина, который давно привык брать и не давать ничего взамен.
Рука потянулась к телефону. Палец завис над экраном. Замки. Адвокат. Развод.
И вдруг где‑то в животе поднялась волна старого, липкого страха. «Разведёнка с двумя детьми». «Кому ты нужна». «Дети без отца». «Сама виновата, не удержала». Все фразы, которые она слышала с детства, голоса соседок, тёток, свекрови, даже случайных женщин в очереди, смешались в один хор.
Саша вбежал в комнату с машинкой в руках.
— Мам, а папа дома? — радостно. — Ура, папа дома!
Кира посмотрела на сына, потом на Антона.
— Дома, — сказала тихо.
Она встала, поправила Антону одеяло, чтобы он не замёрз, хотя в комнате было жарко.
— Спи, — почти беззвучно.
На кухне она включила чайник, достала из холодильника яйца, хлеб. Движения были отточенными, автоматическими.
В ванной, умываясь, она подняла глаза на зеркало. На неё смотрела красивая молодая женщина: гладкая кожа, густые волосы, фигура, за которую многие отдали бы полжизни. В глазах — усталость и какая‑то пустота.
Она вытерла слёзы, включила фен и натянула на лицо привычную улыбку. Ту самую «всё у нас хорошо, у нас полная семья».
— Мам, я голодный! — крикнул из кухни Сашка.
— Иду, — звонко ответила Кира и пошла на кухню, не оборачиваясь.
Ещё читают на канале:
Ставьте 👍, если дочитали.
✅ Подписывайтесь на канал, чтобы читать еще больше историй!